Параллельная жизнь
Шрифт:
В палате я с полчаса разминаюсь. Энергичные движения мне запретили, поэтому только растяжка всего и вся. До протестующего скрипа связок. А потом спать. Или просто валяться. О небо, как же это здорово! Мульчи только не хватает. И мамы. Отсутствие СунОк переношу намного легче.
Когда проснулся, в голову приходит огорчительная мысль. Надо было подойти к тому придурку, пялившемуся на меня в столовой, и громко с паническими нотками в голосе спросить: «Что у тебя с глазами?!». А-д-ж-ж-ж, как обычно, самые лучшие слова находятся тогда, когда тебя уже спустили с лестницы.
Потом приходит в голову ещё одна идея. После просмотра видео вечеринки в SM. Берусь за телефон, слушаю длинные гудки. Не отзывается ЧжуВон. Ну, правильно, его служба и опасна и трудна, небось, выполняет какую-нибудь важную боевую задачу. По защите Отечества и меня такой хорошей. Или хорошего? Что-то я путаться начинаю.
ЧжуВон сам позвонил через четверть часа. Говорил прерывисто, вроде как дыхание восстанавливает.
(ЧжуВон, тяжело дыша) – Чего тебе, чусан-пурида?
(ЮнМи, приветливо и ласково) – И тебе аньён, о доблестный защитник нашей славной Родины.
(ЧжуВон, бурчит) – Здравствуй, как здоровье?
(ЮнМи, чётко докладывает) – Пока обследуюсь. Возможно, завтра скажут. Сегодня сдала все анализы и прошла томографию. Приказано меня не волновать и не огорчать.
(ЧжуВон, слегка уязвлёно) – Это я и так знаю. Это только меня можно огорчать и волновать.
(ЮнМи) – Такова ваша тяжёлая мужская доля. Но я тебе помогу. Я вот чего звоню… ты ещё ничего сослуживцам не сказал по поводу вечеринки в SM?
(ЧжуВон) – А что я скажу? Только руками развожу. Да и не было времени. Нас в последнее время что-то загоняли. Кажется, проверка скоро.
(ЮнМи) – На самом деле это была деловая встреча с Чо СуМаном. А приглашение от его внука прикрытие. Но рассказывать об этом, конечно, нельзя.
(ЧжуВон, подозрительно) – И о чём были переговоры?
(ЮнМи) – Ничего особенного. Он знает о моих разногласиях с ЮСоном, я ничего определённого ему не обещала. Зато он поделился своими планами. Творческими. С моей стороны, это просто прощупывание возможностей.
(ЧжуВон, неодобрительно) – Хочешь уйти в SM?
(ЮнМи) – Не отвлекайся. Мы о другом сейчас. Своим сослуживцам скажи, что ХонКи, внук СуМана, твой хороший знакомый или даже друг, которого ты попросил приглядеть за мной. Так-то у него девушка есть. Она с таким прищуром на меня смотрела.
(ЧжуВон, успокоенный и после паузы) – Скажу, что он разрешения у меня спрашивал.
(ЮнМи) – Вот видишь? Ты и сам можешь соображать. Иногда, – последнее слово добавляю после паузы.
(ЧжуВон, угрожающе молчит) – …
(ЮнМи, хихикает) – …
(ЧжуВон) – Что собираешься выдать в следующий раз? Я хочу быть готовым заранее.
(ЮнМи, удивлённо) – Ты думаешь, я всё планирую? Ну, хорошо, тогда слушай. Через три дня меня наградят медалькой. Тебя, скорее всего, тоже пригонят на церемонию. Ещё меня включили в армейскую делегацию во Францию. Формально, как переводчика, но сам понимаешь… Ещё военные пообещали разобраться с тем дурацким судом, который прилепил мне выплату штрафов тем придуркам, которые в меня яйцами кидались. Вроде всё. Если что-то ещё замаячит, я тебе сообщу.
(ЧжуВон, удовлетворённо) – Всегда бы так. Ладно, выздоравливай. Мне пора.
(ЮнМи) – Ага. Продолжайте нести службу, ефрейтор.
А вот и ужин. Выдвигаюсь в столовую, по прибытию оглядываю зал. Где тот, залипающий на меня взглядом? Не вижу. Наверное, спиной сидит. И ладненько.
Время действия: 18-ое сентября, 9 часов утра.
Место: госпиталь, врачебный кабинет.
– В целом, вы здоровы, госпожа ЮнМи, – рассказывает мне про меня мой врач, – Анализы хорошие, томография тоже не выявила никаких патологий. Разрыв в ушной раковине почти зарос, скоро не останется никаких следов. Хотя есть некоторые необъяснимые мелочи в данных по вашему мозгу. Скажите, вы сами никаких странностей за собой не замечали?
Задумываюсь. Судя по виду доктора, он озабочен некими медицинскими загадками в моём организме, но не моим здоровьем. Уже хорошо. Ладно, надо что-то ответить, ждёт человек.
– Плохо переношу удары по голове. Даже несильные.
– Кхе, многие женщины не выносят ударов по голове.
– Я не об этом. Не о драках или побоях. Можно ведь и случайно обо что-то ударится. Сразу головокружение и потеря равновесия. Но восстанавливаюсь быстро.
Доктор задумывается и закапывается в бумагах.
– Если вы об ударе миномётом по голове, то ничего странного в этом не вижу.
– Ну, что вы, аджосси? Тогда я вообще в больницу с сотрясением мозга попала. Я чересчур чувствительна даже к слабым ударам. Иногда вижу, как родители награждают своих детей подзатыльниками, от которых они даже не чешутся. Я от такого минут десять в себя приходить буду, а двенадцатилетний подросток никакого внимания не обращает.
Доктор бурчит что-то похожее на «… в пределах нормы» и продолжает копаться в графиках, снимках и записях. Потом спрашивает:
– А другие стрессы как переносите?
– Других стрессов для меня практически не существует. Я даже подраться могу, и это меня нисколько не огорчит. Независимо от результата.
– Кхе… а если вас кто-то сильно отругает?
– Наср… простите, аджосси. Спокойно воспринимаю. Иногда веселюсь, стараясь не показывать вида.
Собственные ответы заставляют задуматься. А ведь и правда! Ненормально высокая психологическая непробиваемость и ненормально высокая чувствительность к физическим ударам. Кстати, не только по голове. Какие интересные вещи сам про себя узнаю!
– Скажите, ЮнМи, у вас нет каких-нибудь психологических проблем? Или странностей?
– Какие-то есть, – опять озадачиваюсь. Многие проблемы проистекают из амнезии, но ведь его не это интересует.
– Уточните, пожалуйста, аджосси.
– Проблемы в общении с окружающими есть?
– С женщинами, в основном. С мужчинами почему-то меньше проблем. Я их лучше понимаю, чем девушек.
– Вот как! – доктор внимательно смотрит на меня и задаёт вопрос, от которого я дрогнул. Хорошо, что внутренне.