Параллельно любви
Шрифт:
— Прости меня, Аркаш. Я просто… не привыкла к тому, чтобы мои снимки появлялись в журналах.
— Тебе это неприятно?
— Я не знаю.
Она выглядела расстроенной и даже немножко несчастной. Аркадий всегда мысленно добавлял про себя это "немножко". Несчастный, разозлённый, влюбленный человек — это уже серьёзно, а вот когда немножко, значит, ещё можно что-то изменить, значит, есть надежда. Он сомневался всего пару мгновений, а потом
— Дался тебе этот журнал. Хочешь, выбросим его.
— Какой в этом толк?
Он рассмеялся, намеренно легко.
— Наверное, никакого, ты права. Вот почему ты всегда права?
Марина лишь слабо улыбнулась, ничего не ответив. Аркаша обнимал её, сопел, уткнувшись носом в её шею, поцеловал, а Марина всё косилась на злосчастный журнал и думала совсем не о том, о чём стоило бы подумать в такой момент.
— Не понимаю, почему ты из-за этого так дрожишь? — удивилась Нина, когда Марина поделилась с ней своими переживаниями. Да и сама ситуация располагала к задушевным разговорам — некоторая злость и лёгкое раздражение помогали упорнее крутить педали велотренажёра. Дважды в неделю Башинская с Мариной встречались в этом спортзале и обсуждали новости и проблемы друг друга. — Какое тебе дело до всех этих сплетен?
— Неприятно, — коротко ответила Марина.
— Глупости, — фыркнула Башинская с присущей ей прямолинейностью. — Вот что ты мне врёшь? Тебе всегда было наплевать на шёпот за спиной, а сейчас вдруг забеспокоилась? Не верю.
— Нин, — просительно протянула Марина. — Хоть ты меня не мучай.
— А я и не мучаю, я и так всё знаю. Боишься, что до Асадова слух дойдёт.
Марина одарила подругу холодным взглядом, даже педали крутить перестала, уперевшись руками в руль.
— Не боюсь! — в итоге сказала она, но Нина лишь недоверчиво усмехнулась.
— Кому-нибудь другому расскажи.
— Не в этом дело, — упрямо покачала Марина головой. — Он всё равно узнает рано или поздно, я ведь это понимаю, но…
— Боишься его реакции.
— Может не только его.
Нина поднажала в последние секунды, затем выпрямилась и вытерла вспотевший лоб. Но на подругу взглянула заинтересованно.
— Аркаша стал показывать характер?
От прямого ответа Марина уклонилась, и просто поделилась:
— Он не любит, когда всплывает Лёшкино имя. Не злится, конечно, но я же вижу, что ему неприятно.
— Интересно, — фыркнула Башинская, — он муж твой
— Да это понятно, но… — Марина помолчала, собираясь с мыслями, а после спрыгнула с тренажёра, благополучно позабыв о том, что её время ещё не вышло. — Ты же знаешь Лёшку, Нин. Как он отреагирует — не ясно, а тут Аркаша. Столкнутся, не дай бог…
— И Асадов его прибьёт под горячую руку, — закончила Нина со смешком.
Марина укоряюще посмотрела.
— Не наговаривай на него зря! Он с возрастом спокойнее стал, не так бурно реагирует на то, что его не устраивает.
— А ты его не защищай, — посоветовала Башинская.
Марина обиженно отвернулась.
— Даже не думала.
Нина улыбнулась накаченному молодому человеку, прошедшему мимо, подбоченилась, демонстрируя фигуру в обтягивающем спортивном костюме, а когда тот едва не споткнулся, оглянувшись на неё, потеряла к нему всякий интерес и вернулась к разговору с Мариной.
— Я тебя поняла, ты боишься, что Лёшка своей ревностью, подстегнёт к ревности Аркашу?
Марина лишь плечами пожала, раздумывая.
— Сложно это всё как-то, — пробормотала Башинская, — но смысла не лишено.
— А вдруг он не будет меня ревновать? — неожиданно проговорила Марина. — Я иногда себя глупо чувствую… Почему я думаю, что Лёшку это наверняка заденет? А если нет?
— У тебя есть основания так думать? — усмехнулась Нина.
Марина вспомнила сцену в машине, заметно занервничала и поэтому говорить ничего не стала, опасаясь лишних расспросов. Но Нина всё же задала ещё один каверзный вопрос:
— А тебе как хочется, чтобы ревновал или нет?
— Аркаша снова замуж звал, — вместо того, чтобы ответить, сказала Марина.
— Да? Что ж, это совсем неплохо. — Башинская улыбнулась и благоразумно промолчала о том, что Марина снова от ответа на важный вопрос уклонилась. — Что ты ответила?
— Ничего.
— Ну и дура. На массаж? Или в бар зайдём?
— Пить хочу…
— Тогда пойдём в бар.
— Просто понимаешь, у меня такое чувство, что вся моя жизнь делится на три неровные части. До Лёшки, с ним и без него. А перед Аркашей мне неудобно немного. Внутри пусто как-то, и заполнить эту пустоту не получается никак. Знаю, что Аркаша хочет видеть меня довольной и счастливой, но всё равно не получается. Вдруг так и не получится, Нин? А я Аркаше жизнь буду портить?