Парчхан-ва
Шрифт:
Наутро он едва дождался, когда горничная Игины сообщила ему, что девушка встала, умылась и готова ко встрече с сиятельным принцем, и тут же бросился в соседние покои. Он нашёл свою парчхан-ва преображённой отдыхом в мягкой постели, дорогими одеждами, затейливой причёской и неброским эльфийским макияжем – следами забот женщин, служивших во дворце. Она гордо распрямила покрытые тонкой тканью платья плечи и взглянула на Калло с истинно королевским достоинством. Он восхищённо замер, Игина была похожа на только что распустившийся свежий цветок, а она радостно рассмеялась.
–
– Конечно, с удовольствием, - Калло приблизился и, не пытаясь скрыть от неё своего трепета, поцеловал руку Игины, словно на балу. – Я поражён твоим умением преображаться. Ярче и сильнее, чем я когда-либо видел у своего народа, мужчин или женщин. Будто ночь отдыха и свежие одежды помогли тебе переродиться. Я не ожидал. Я словно… совсем не знаю тебя, прекрасная незнакомка.
Она польщённо рассмеялась и проследовала в столовую своих покоев, где слуги уже накрывали стол для них. Они смеялись и болтали ни о чём, пили приятный бодрящий сок, подаренный Великим Лесом, и Калло рассказывал ей о местных дворцовых лакомствах, угощая девушку изысканными пирожными.
– Простите, Ваше Высочество, - ближе к концу затянувшегося завтрака, предварительно постучавшись и несколько раз предупредительно поклонившись, к ним вошёл один из личных дворцовых слуг короля. – Ваш отец крайне досадует, что Вы не смогли навестить его утром и позже, и просит Вас уделить ему время для важного государственного разговора.
Калло поморщился. О личном ему общаться не хотелось, а решением государственных вопросов всё равно занимается король, и ему крайне редко требовались раньше советы сына.
– Ты так и не побеседовал с ним? – тихо, но весьма укоризненно спросила Игина.
– Нет, - так же тихо ответил принц, признавая свою вину.
– Так иди сейчас, нехорошо заставлять ждать короля, тем более в таких обстоятельствах.
Калло колебался, не решаясь встать из-за стола. Он не был готов обсуждать с отцом сейчас его отношения с Игиной. О чём тут говорить? Унизительно оправдываться как нашкодивший ребёнок? Калло некстати вспомнил, что всё началось с его нарушения отцовского запрета о невмешательстве в дела Верховного Чародея Древних, и совсем поник. И правда, это его вина, что всё так сложилось. Если бы он только мог знать…
– Калло, чего ты ждёшь? Я не исчезну из твоего дворца, не исчезла же за ночь, смотри. Ты говоришь, даже похорошела, - попыталась пошутить Игина. – Он ждёт тебя, поговори с ним, расскажи всё как есть.
Он упрямо покачал головой, игнорируя застывшего в шаге ожидающего слугу.
– Мало ли что он хочет тебе сказать. Может за время твоего отсутствия случилось что-то с вашим поселением? Узнать бы не помешало.
«Вдруг Древние объявили нам войну?» - мысль была настолько ужасной, что он не стал её озвучивать.
– Ты ведь доела?
– Да, иди
– Нет, я пойду только с тобой вместе, - ответил принц тоном заупрямившегося дитя.
Девушка вздохнула и молча поднялась из-за стола, не пытаясь спорить.
– Но, Ваше Высочество… - попытался образумить принца слуга короля.
– Иди доложи отцу, что мы сейчас придём, или так, или никак, - высокомерно оборвал его Калло, протягивая руку своей парчхан-ва.
– Кошмарно много юбок, - шёпотом посетовала ему по пути Игина, шурша тканью своего костюма.
– Традиционный наряд для женщин, не стремящихся к карьере и обретению политического влияния. Его приготовили для тебя из-за привычных стереотипов, что женщинам-эльфам это неинтересно, - извиняюще отозвался Калло. – Я попрошу это исправить и сшить другой костюм.
– Только не брючный, пусть это будет всё же платье, - отозвалась Игина, и Калло вспомнил новые подробности той злосчастной легенды, там говорилось, что человеческая девушка-«резонатор», Эрза, занимала какое-то очень высокое положение в роду Вхархелисов. По старым традициям ещё единого тогда народа эльфов занимающим ключевые позиции в иерархии аристократических родов полагалось носить исключительно брючные костюмы.
Принц тряхнул головой, отгоняя непрошеные ассоциации. Сейчас казалось особенно нелепым, что старая сказка может неожиданно так ожить.
…Король знаком отпустил слуг и укоризненно уставился на Калло, который грубо нарушил дворцовый этикет и все возможные приличия, приведя на приватный разговор с отцом свою, предположительно, любовницу-человека. Впрочем, король тут же подошёл к Игине и вежливо поднёс её руку к губам.
– Моё почтение, леди. Словами не выразить, как я благодарен Вам за жизнь моего единственного сына…
– И именно поэтому она тут сейчас, - с нажимом встрял Калло, беззастенчиво перебив отца. Он решил, что лучшей стратегией в его случае будет нападение.
Но король и бровью не повёл на этот хамский выпад, пристально вглядываясь в лицо Игины. Калло перевёл взгляд на свою парчхан-ва: побледневшая как смерть, она прижимала свободную руку ко рту, как бы сдерживая рвущийся крик, как если бы увидела нечто, поразившее её в самую душу. Её правую руку ещё удерживали пальцы короля, который с крайне серьёзным видом изучал девушку, словно молчаливо приветствуя её странную реакцию.
– Что ж, теперь всё становится ясно, - медленно проговорил король и перевёл взгляд на сына, поясняя: - Вчера утром я получил официальное уведомление из Столицы Древних, что в наше поселение направляется огромная процессия во главе с Верховным Чародеем и Главным Жрецом. С соблюдением всех традиций, по земле, не прибегая к магии порталов, – официальный дипломатический визит, равного которого не удостоилось ни одно поселение Новых эльфов за все годы, прошедшие с Раскола.
Калло похолодел и хотел сообщить, что он всё равно не понимает, что же теперь ясно его отцу, и не начало ли это войны, чего вообще хотят от них страшные Древние, но тут Игина пробормотала, всё не сводя глаз с короля: