Парень и его пес [другой перевод]
Шрифт:
Но только я развернулся к спускачу, как меня сцапали. Сучья Стелла-Джейн! Как же я не догадался?
Хреновина была зеленая, невысокая. Вроде гроба. Вместо рычагов от нее тянулись кабели с рукавицами на концах. Снизу крутились гусеницы. Она-то меня и свинтила.
А потом закинула на свою плоскую крышку. Рукавицами прихватила так, что даже не рыпнуться. Я все пытался лягнуть большой стеклянный глаз, торчавший у гроба спереди. Да ни хрена не вышло. Глаз не разбился. В вышину гроб был всего метр с небольшим — я почти доставал кедами до земли.
Повсюду были люди. Сидели на качалках перед своими верандами, болтались по лужайкам, околачивались у бензоколонки, совали монетки в автоматы со жвачкой, проводили по центру дороги белую полосу, продавали на углу газеты, слушали у эстрады в сквере духовой оркестр, играли в классики и догонялки, драили пожарную машину, сидели на скамейках за чтивом, мыли окна, стригли кусты, сбивали дамам шляпки, собирали пустые молочные бутылки в проволочную тару, чистили коней, кидали палки псам, ныряли в общественный плавательный бассейн, писали мелками цены на бакалейных прилавках, фланировали под руку с девушками… А главное — дружно глазели, как я еду мимо в объятиях железной хреновины.
Я вспомнил, что мне говорил Клык перед тем, как я влез в проклятый спускач: “У них там все схвачено, все друг друга знают. А с такими, как ты, у них круто. Шараги достаточно часто туда закатывались: громили их дома, насиловали баб и тащили все, что не приколочено. Теперь у них там оборона. Тебя, парень, мигом угрохают!”
Спасибо, мутт. И прощай.
Зеленый гроб проследовал через деловую часть и свернул к какой-то лавке с надписью “БЮРО ОСОБОЙ ВАЖНОСТИ” на витрине. Потом прокатил прямо в открытые двери. Там меня дожидались с полдюжины мужчин и стариков. Один совсем древний. Еще парочка баб. Наконец гроб остановился.
Один из мужчин подошел и взял у меня металлическую пластинку. Взглянул на нее, повернулся и вручил фигульку самому древнему старикану — сморщенной крысе в мешковатых штанах на подтяжках и с зеленой кепочкой на пятнистой репе.
— От Стеллы-Джейн, Лью, — сказал мужик старикану. Тот посмотрел и положил пластинку в ящичек бюро.
— Забери-ка ты у него оружие, Аарон, — велел старый хрен. И мужик, который забрал пластинку, хорошенько меня обшмонал.
— А теперь освободи.
Аарон обошел сучий гроб и чем-то там сзади щелкнул. Кабели с рукавицами мигом втянулись в легавый ящик и я спрыгнул с платформы. Руки затекли. Хватка у гроба была что надо. Потер одну, другую. Потом от души матюгнулся.
— Ну вот что, мальчик… — начал Лью.
— Хрен тебе в нос, девочка!
Бабы побелели. Мужики нахмурились.
— Говорил же, что ничего не выйдет, — сказал Лью еще один хрыч.
— Да, плохо дело, — пробормотал мужик помоложе.
Лью подался вперед на своем стуле с высокой спинкой и ткнул в меня скрюченным пальцем-
— Тебе, мальчик, лучше вести себя хорошо.
— Все твои мальчики давно в жопу ранены!
— Нет, Лью, тут толку не будет, —
— Беспризорник, — бросила мне одна из баб — вот с таким клювом.
Лью задумчиво на меня воззрился. Рот его превратился в пакостную черную черточку. Я представил себе, как будут вонять его гнилые мозги, если расколотить старикану череп. Тьфу! Хрыч все таращил на меня злобные глазки. Ну и страхолюдина! Точно гриф, вот-вот начнет склевывать мясо с моих костей. Наконец Лью вроде собрался сказать что-то очень для меня невкусное.
— Аарон, стоит его, пожалуй, все-таки стреножить.
И Аарон опять двинулся к зеленому гробу.
Я поднял руку.
— Эй, погодите.
Аарон остановился и посмотрел на Лью. Тот кивнул.
Потом старикан снова подался вперед и нацелил в меня свой паскудный коготь.
— Так как, сынок? Будешь держать себя в руках?
— Ага. Может быть.
— Нет, надо, чтобы ты был уверен.
— Да уверен я, уверен. До хрена и больше.
— И следи, пожалуйста, за своим языком.
Я промолчал. У, старая крыса.
— Итак, мальчик, ты у нас тут в порядке эксперимента. Мы и по-другому пытались одного из вас заполучить. Посылали славных парней поймать кого-нибудь из вас, сорванцов, но ни один не вернулся. Тогда мы и решили, что так вас легче всего заманить.
Я усмехнулся. Ну, Стелла-Джейн. Разберусь я с тобой, сука!
Одна из баб — та, что помоложе клювастой, — подошла поближе и заглянула мне в лицо.
— Нет, Лью. Его в стойло не привести. Это грязный убийца. Посмотри ему в глаза.
— Ах ты сука! А винторез в жопу не хочешь?
Баба отскочила. Лью снова возбух.
— Ладно, старик, извини, — сказал я. — Просто не люблю, когда меня каждая прошмандовка обзывает. Западло, врубаешься?
Хрыч осел на стуле и рявкнул бабе:
— Оставь его в покое, Мец. Я стараюсь хоть что-то наладить. А ты только все портишь.
Мец вернулась на свое место рядом с остальными. Значит, эти козлы и есть “БЮРО ОСОБОЙ ВАЖНОСТИ”?
— Итак, мальчик, Повторяю: с тобой у нас вроде эксперимента. Мы в Топеке уже двадцать лет живем. Живем на славу. Тихо, мирно. Все добрые люди друг друга уважают. Никаких преступлений, забота о стариках, места хватает всем. Растем и процветаем.
Я ждал.
— Но тут вот какое дело… Вдруг выяснилось, что многие парни уже не могут иметь детей, а женщины рожают все больше девочек. Нам нужны мужчины. Мужчины с определенными способностями.
Я захохотал. Даже не верилось. Слишком клево. Значит, я им для племенных услуг нужен! Я хохотал от души.
— Грубиян! — оскорбилась одна из баб.
— Для нас, мальчик, все достаточно трагично. Так что не надо усугублять. — Лью явно стушевался.
Блин! Там, наверху, я чуть не подох, пока вместе с Клыком охотился за блядями! А здесь меня, оказывается, тем временем ждало все женское население! Усевшись на пол, я уссывался, пока слезы по щекам не потекли.
Тогда я встал и сказал: