Парень из ларца

Коннингтон Дж.Дж.

– Препараты доступны?

– Не широкой публике. С тех пор, как Криппен использовал гиосцин, аптекари стали задумываться перед тем, как продать его постороннему человеку.

– Возможно, мы захотим узнать, какую именно дозу ввели Девереллу, если ее, конечно, ввели.

– Тогда обратитесь к одному из столичных экспертов, – посоветовал Гринхольм. – Это задачка не для меня – я осознаю свои пределы. Я скажу вам, был ли в теле мидриатик, но для того, чтобы продолжить, вам потребуется профессионал с квалификацией повыше моей.

Раздались шаги, и фонарик

сэра Клинтона осветил появившегося констебля Картера.

– Извините, сэр, – сказал он. – Доктора Эллардайса нет на месте. Я не смог привезти его.

– Не беда, – ответил старший констебль. – Кстати, вы встретили кого-нибудь по дороге?

– Ни одного пешехода, сэр, – отчитался Картер. – Но когда я спускался, с боковой дороги выехала машина. Я заметил номер – GZ7777.

Сэр Клинтон уловил перемену в лице Уэндовера, когда тот услышал номер.

– Вы знаете эту машину?

Уэндовер кивнул и отошел со старшим констеблем в сторонку.

– Это машина Айони Херонгейт, – тихо пояснил он. – Я запомнил номер из-за четырех семерок. Но нет нужды вмешивать ее во все это. Потому я и не хочу говорить перед всеми.

Сэр Клинтон не стал брать на себя такое обязательство, но, обернувшись к прочей компании, сменил тему:

– Мы ведь здесь не можем больше ничего сделать, так ведь? Тогда оставим доктору Гринхольму пару констеблей. А наше следующее дело – повидать Ашмуна и выяснить, что случилось, когда Деверелл пришел к нему. Пройдемте в мою машину, а ваши, на всякий случай, оставим здесь. Я прослежу за тем, чтобы вы добрались домой.

Глава XI. Джехуди Ашмун

Уэндовер занял место впереди, рядом с сэром Клинтоном, в то время как инспектор устроился на заднем сиденье. Какое-то время никто не говорил. Затем сэр Клинтон удивил Уэндовера, выдав куплет из «Чародея»: [9]

Звать меня Джон Веллингтон Уэллс, Я – спец по магам и заклятьям, Благословениям и проклятьям. Кошель мой полон всиль обилья Пророчеств, ведьм и заклинанья.

9

Комическая опера композитора Артура Салливана и либреттиста Уильяма Гилберта.

– Вы кажетесь очень беспечным, – буркнул Уэндовер.

– Я? Эти стихи пришли мне на ум, вот я их и процитировал – посмотрим, насколько они подходят к вашему местному Бугимену. Он тоже кажется торговцем магией, да, судя по всему, и заклятиями тоже. Но я не уверен насчет благословений, хотя, судя по покойному Энтони Гейнфорду, он, безусловно, спец по проклятиям и пророчествам. «Полный кошелек?». Ну, свой кошелек он явно наполняет всем, чем только можно. А что до проклятий,

то были они прокляты или нет, но и оба Гейнфорда, и Деверелл попали в беду. Так что все сходится. Горю желанием познакомиться с этим Ашмуном.

– Ну, а я – нет, – заявил Уэндовер после того, как мысленно взвесил собственное любопытство на одной чаше весов и отвращение к Ашмуну и его деяниям — на другой. – Я подожду в машине, пока вы навестите его логово. От меня тут никакого прока.

– Вам не интересны домашние фокусы? Меня они развлекают. Пока они не покидают пределы гостиной, все в порядке. Но когда они покидают свою епархию и вызывают несчастья по краям, по долам, то это, конечно, вызывает профессиональный интерес. Но в такие моменты я с чистой совестью объединяю дела и развлечения.

Он свернул с дороги на подъезд к дому Ашмуна, и встал у нижней ступеньки крыльца.

– Последнее напутствие, – с напускной серьезностью изрек сэр Клинтон. – Если услышите крик совы или вой собаки, то знайте – не стоит ждать нашего возвращения. Блуждающие огни – также верный признак гибели. Если чихнете дважды – то же самое, если, конечно, вы не простудились. И, кстати, если Ашмун и правда трудится по линии Джона Веллингтона Уэллса, то, может, я могу купить у него что-то для вас? «Проклятие за пенни, наш самый дешевый товар, работает наверняка». Не хотите? Ну, надеюсь, мы не заставим вас долго ждать. Инспектор, пойдем.

Сэр Клинтон подсветил фонариком, чтобы найти звонок в дверь. Вскоре дверь распахнулась, но в холле за ней было темно. Не пытаясь быть любезным, сэр Клинтон направил луч фонарика на человека, стоявшего на пороге. Это был высокий, сильный смуглый мужчина в темном костюме.

– Я – старший констебль. Мне нужно увидеть мистера Ашмуна, – коротко сказал сэр Клинтон.

– Это я, – отозвался смуглый человек. У него был глубокий музыкальный голос.

Он не сделал приглашающего жеста, но сэр Клинтон не собирался беседовать на пороге. Ему было нужно видеть лицо допрашиваемого.

– Если не возражаете, пройдем внутрь.

Широкая улыбку обнажила сверкающие зубы мулата:

– А! Простите за неучтивость. В этот час ночи (или, скорее, утра) вполне естественно подозрение к объявившимся незнакомцам.

Он встал в сторонке, позволяя сэру Клинтону и инспектору войти. Затем, закрыв дверь, он включил свет и провел их в одну из общих комнат.

– С моим затемнением что-то не так? С тех пор, как начались налеты, я использую специальные шторы, но какая-то щель могла ускользнуть от моего внимания.

– Я не насчет затемнения, – объяснил сэр Клинтон. – Я хочу просто задать один-два вопроса на другую тему. Этим вечером у вас уже был визитер, не так ли?

Инспектор Камлет заметил, что сэр Клинтон задел вопрос так, как будто это была просто малоинтересная формальность.

– Визитер? – повторил Ашмун. – Этим вечером их было много: мистер Сильвуд, мистер Дибдин, мисс Аварн, мистер Булстроуд, миссис Стэнбери, миссис Хэммет, миссис Родинг и… дайте подумать… и мистер Спелдхерст. Думаю, это все.