Парень подруги. Ты не для меня
Шрифт:
— Со Стасом, — соврала я.
— Ой ли? — ответила она. — С трудом верится.
— Да мне всё равно, веришь ты или нет, — фыркнула я, отворачиваясь к стене от неё. Лучшая защита — это нападение. — Разбирайтесь между собой, а меня не приплетайте. С чего мне вдруг приснился бы твой перекачанный бабуин?
— Вот именно — с чего бы? — повторила за мной Таня.
Да и я и сама хотела бы знать ответ на этот вопрос!
— Может, ты влюбилась, Диан?
— Да ты достала меня уже, Ежова! — Обернулась я на неё, дыша как злой дракон. — Отвали от меня! Он мне не нужен. Не нужен он мне, и он мне не нужен! Не нужен и снова не нужен. Всё?
Таня
— А ты на кого пробоваться будешь? — спросила я её.
— На Джульетту, — ответила она.
— Ну какая ты Джульетта, Тань? Ты же блондинка.
— А парик на что?
— А рост? Джульетта считается маленькой героиней из-за роста и возраста.
— Ничего страшного, — повела она плечом. — Главное, что красивая.
Поджала губы. Да уж, с этим не поспорить. И если режиссёр думает не мозгом, а тем, что на метр ниже находится, то Джульеттой может стать и кобылка Таня.
— Там не только мы будем. Ещё несколько девушек по приглашению других сотрудников театра.
— Понятно, это же кастинг, только узкий.
— Ну да, — ответила она, вставая с постели. — Не отберут среди своих — дадут клич по всему институту. Ладно, я в душ.
Обе по очереди ополоснулись и привели себя в порядок. Позавтракали в тишине, уныло жуя гренки и запивая растворимым кофе, каждая погруженная в свои мысли. Добирались до института так же молча. Вчерашняя ссора словно встала между нами стеной. Меня наполнило чувство какой-то сиротливости даже… Я так привыкла, что не одна, что мы с Таней перекидываемся шуточками и подколками, а теперь она идёт рядом, но молчит, да и я не хочу говорить после всего, что уже было высказано. Мирослав нас рассорил… Буквально за несколько дней. Обозлилась на него вкрай уже просто! Неужели не понимает, что натворил? Так я ему расскажу. Всё выскажу, какой он гад редкостный! Только дождусь прослушивания, пожалуй… А потом как выскажусь! Уши в трубочку свернутся.
Все пары пролетели мимо ушей. Думать ни о чём кроме Шекспира я не могла. Волновалась жутко, даже колени дрожали, а в голове крутились и крутились строки пьесы… Волновалась не только из-за прослушивания, но и из-за того, что моя пара — Ланской. Опять будет меня смущать чем-нибудь, уверена, и выкинет что-нибудь как обычно…
От тягостных мыслей не смог отвлечь даже Станислав Сергеевич. Сегодня я смотрела сквозь него и впервые не ощутила трепета от встречи с ним. Даже удивилась, прислушавшись к себе — ничего. Ну да, красивый мужчина в самом расцвете сил и лет, но он явно не для меня. Такой взрослый, недоступный и чужой. Он был прав, когда не поверил в мою внезапную симпатию — она так же легко испарилась, как и родилась. Да, он по-прежнему мне нравится как мужчина, но сейчас я смотрю на него и понимаю — нет, не моё. В голове почему-то всплывает нереальный поцелуй из сна и вполне реальный в этой самой аудитории несколько дней назад, когда мы мыли здесь окна.
Мирослав тёплый, от него вкусно пахнет, и губы у него нежные, несмотря на мерзкий характер. Он сейчас казался мне гораздо ближе, что ли, чем Станислав. Какие странные метаморфозы всего за несколько дней… И как теперь вытравить из моей бедовой головы поцелуи Ланского? Предполагала ли я, что когда-то вообще буду думать о нём и о поцелуях с ним, да еще и с языком? Уж этой чести мало кто от меня удостаивался! Нет, и представить себе подобное не могла, конечно.
Но думаю…
На обеде к нам присоединился Мир со своей бандой парней. Как мы уместились за одним столом — непонятно. Таня сидела напротив меня, а Ланской под моим недоумённым взглядом нацелился на место рядом со мной.
— Стопэ, Славян, — вдруг удержал Мирослав своего друга, не дав ему сесть и отодвинул от него стул за секунду до. — Тебе дальше.
Славян хмыкнул, но занял следующий стул, а Ланской вернул обратно свой и сел как ни в чем не бывало рядом со мной. Я молчаливо уставилась на него. Ежова тоже смотрела в удивлении.
— Что? — спросил он меня, заметив долгий взгляд.
— Так, ничего, — ответила я с сарказмом.
— Мир, а почему ты не со мной сел? — задала вопрос Таня через весь стол.
— А там не по фен-шую, — явно отмазался тот и отвернулся от неё.
Ежова в ответ сжала челюсти, но промолчала. Каждый занялся своим подносом, парни о чем-то трепались на всю столовую, создавая дополнительный галдёж.
— Дай кетчуп, Диан, — попросил Ланской.
— О, и мне потом дай его, Мир, — подключился кто-то из парней.
— Обязательно, — ответил он, забирая слишком медленно несчастную бутылку из моих пальцев. Нарочно коснулся меня и начал тормозить, чтобы его пальцы как можно дольше оказались на моих. Хмыкнула и вывернула свою руку, опустила глаза в свою тарелку. Чувствовала, как Таня прожигает меня взглядом. Но что я могу сделать? Орать на него при всех, чтобы не прикасался? Как вообще его попросить не нарушать мои личные границы? Это невозможно, ведь он не слушает!
— А теперь соль, — попросил он снова.
Мирослава же ничто не смущало. Он сидел вполоборота, лицом ко мне, и словно никого больше и не замечал. Взяла солонку и громко поставила возле него. Хотел опять меня лапать? Фиг тебе, Ланской!
— Спасибо, — ответил он, даже не притронувшись к солонке. — Ещё пару салфеток.
— Да что ты из меня служанку делаешь? — взбесилась я.
— Ну, ты ближе к ним сидишь, — пожал плечами он, и уголки его губ поползли вверх. Я невольно задержала на них взгляд, вспомнив, как эти губы могут целовать… И опять эта дрожь, я, наверное, выгляжу перед ним полнейшей идиоткой… — Жалко тебе, что ли? Ну дай салфеточку, Дианочка.
Кинула на него злой взгляд. Он меня откровенно клеит на глазах у Тани. Ему уже будто на всё плевать. Какая же он сволочь, если мозги морочит Ежовой, а глазки строит при ней же мне! Фу на него!
— Для тебя, Ланской, Диана Александровна!
— Дианочка Александровна, я всё ещё жду салфетку.
— На, — протянула я ему целую гору салфеток. И сказала тише, чтобы не позорить Ланского при дружках — не простит же: — Вытри уже свой рот. И закрой его наконец.
Теперь уже его взгляд стал злым, рука сжала салфетки. Серые глаза сузились и прожигали меня, как и глаза Ежовой. Нет, всё же и так не простит тоже… Дёрнул же меня чёрт за язык! Ну ведь достал уже реально. Бесстыдник просто. Не нужна ему Таня — так пусть расстанется и не пудрит ей мозг. Впрочем, я даже при таких условиях не приму его внимание — гад он и бабник, нет ему доверия. Мне такой "жених" точно не нужен. Только такая, как Ежова, купится на его штучки, но не я!