Пари
Шрифт:
– Ты уже ищешь мне замену?
Я смеюсь:
– Это невозможно, - говорю я, а она хихикает.
– Спасибо, но мне на самом деле нужно вернуться в отель. Уже поздно.
Я знаю, что ей пора уходить. Если бы она была просто всего лишь одной из моих артисток, я бы сам гнал ее вернуться. Отдохнуть, выпить горячего чая и убедиться, что все нормально. Но она не просто одна их моих артисток. Я жду ее одну, уже три недели, следуя за ней по всей стране. Я не позволю ускользнуть ей от меня без боя - или, по крайней мере, поцелуя.
– Сегодня же нет концерта, к тому же мы не
– Выступление завтра, и на улице очень холодно, - говорит она, закутываясь в куртку.
– Почему ты не сказала раньше, - отвечаю я, снимая с себя пиджак и накидывая на нее.
– Идем. И никаких оправданий. Если ты только действительно не хочешь идти.
Она колеблется.
– Хочу, просто…
– Хейли. Это Меркьюри Лаундж. И пока ты со мной, ты VIP-персона.
Она смотрит на меня и с улыбкой принимает поражение кивком головы. Я обнимаю ее и веду в Лаундж. Еще одна маленькая победа.
Группа на удивление хороша и даже лучше, чем я ожидал, но я слишком сосредоточен на Хейли, чтобы беспокоиться о бизнесе. Зал переполнен, но я, пользуясь связями, выбил уединенное местечко.
Играет медленная басовая композиция. Синтезатор мелодично наигрывает под красивое пение вокалиста. Такая музыка замедляет время, вытягивая наружу все самые глубокие секреты. Я стою за Хейли, обнимая ее и радуюсь, когда она кладет свою руку на мою и расслабляется, прижавшись к моей спине.
Мы остаемся в таком положении на протяжении всего шоу, двигаясь в такт музыке. Мы не отходим друг от друга даже тогда, когда группа заканчивает, и зал вспыхивает благодарными аплодисментами. Вместо этого Хейли поворачивает ко мне голову и смотрит на меня, ее губы всего в нескольких дюймах от моих. Мы смотрим друг на друга, такие уязвимые и открытые, полные обещаний. Я медленно двигаюсь к ней, касаясь края ее губ.
– Нет, - говорит она, внезапно отпрыгнув от меня.
– Брандо…пожалуйста.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы спуститься на землю, оправившись от потрясения отторжения.
– Ок. Я понимаю, - говорю я внезапно чужим голосом, голосом проигравшего.
– Давай вызовем тебе такси.
Она отступает, еще больше сторонясь меня.
Что, черт возьми, произошло?
Хейли
Лежа на боку, я прижимаюсь своей мягкой грудью к его твердым мышцам на спине. Я чувствую его тепло и одурманивающий запах его кожи. Мои пальцы скользят по его телу, так нежно, что я даже чувствую его мурашки. Я перебираюсь к мышцам живота, пробегаю ногтями от пупка до низа живота, дотрагиваюсь до его растущего члена. Я сильнее прижимаюсь к нему, и на секунду мне кажется, что я парю, и подо мной ничего нет.
Затем я понимаю, что подо мной действительно ничего нет, и я падаю на пол лицом вниз, рядом со своей кроватью.
Я вскакиваю на ноги, и у меня от боли даже искры в глазах. Так внезапно пробудившись ото сна, я начинаю по кусочкам вспоминать, что произошло. Я в отеле, в Нью-Йорке. Брандо на самом деле со мной нет (он проводил меня до моего номера и ушел - почти как настоящий джентльмен), и у меня сегодня выступление.
Я потираю больное место на лбу и иду в ванную, пытаясь
Брандо. Его большие длинные руки обнимают меня за плечи, прислоняя к своей груди, и я провожу пальцами по венам на его руках. В этой битве между приемлемой дистанцией и животными инстинктами побеждают последние.
– Держи себя в руках, Хейли, - говорю я своему отражению.
Но мой голос звучит как-то неубедительно и даже странно. Такое ощущение, что кто-то проехался по моим голосовым связкам газонокосилкой. И с каждой минутой я чувствую себя все хуже.
– О, нет, только не это! Нет, - выдавливаю я, ощущая раздирающую боль в горле от каждого своего слова, из-за чего голос стал совершенно чужим. Словно я выкурила за раз две упаковки сигарет.
– Черт!
– кричу я, сжимая свои вчерашние легинсы, таким голосом, будто мне срочно требуется экзорцист.
Я выбегаю из номера к соседнему, с силой барабаню в дверь, как если бы наступил зомби-апокалипсис, и меня вот-вот поймают. Я не знаю, кто там находится, но мне срочно нужна любая помощь; мы забронировали весь этаж, и потому там обязательно кто-то должен быть из нашей команды, менеджеры или участники группы.
– Я готова оторвать твою башку от этой чертовой шеи…- слышу я голос Лекси за дверью. Она открывает и замирает, глядя на меня. Ее удивленные брови подпрыгивают вверх.
– Ты ошиблась дверью.
– Я заболела. Мое горло!
– я пытаюсь говорить, но вылетают лишь хрипы и скрипы. Лекси смотрит на меня таким взглядом, будто перед ней гигантский жук. Я показываю на горло и она, наконец-то, догадывается.
– О! Ты заболела! Бедная малышка, - говорит она, улыбаясь сочувственно.
Я киваю с такой силой, что чуть ли не ломаю себе шею. Я вижу, как у Лекси начинают бегать мысли, и, видимо, поняв что делать, широко распахивает дверь и отходит в сторону.
– Хорошо, заходи. Тебе не станет лучше, если будешь стоять в коридоре.
Я пулей влетаю в ее номер, успевая, не смотря на боль, заметить, что ее номер более богато обставлен, чем мой, но меня это совершенно не задевает. Я наворачиваю круги по комнате и пытаюсь воспроизвести какие-нибудь звуки, как будто принятие нужной позы и положения остановит болезненное чувство в горле.
– Ты выглядишь также нелепо, как и говоришь, - говорит Лекси, наблюдая за мной.
– Сядь.
Я села в кресло у окна, продолжая стучать пятками и с волнением хватаясь за горло.
– Послушай, - говорит Лекси, забирая свой ключ со стола напротив меня, - оставайся здесь и прекрати истерику. Я схожу за доктором, ладно?
– Да, - говорю я голосом скрипучей двери.
Через десять минут моего безуспешного сдерживания коленей от тряски, возвращается Лекси с броско одетым лысым парнем, который показался мне знакомым. Она постукивает ему по плечу и указывает на меня.
– Привет, Хейли. Давайте я осмотрю вас, - говорит он с неловкостью в голосе.
Я сижу неподвижно, а он становится передо мной на колени и кладет руки мне на голову.