Парикмахерия
Шрифт:
Как мило и смешно подобный эпизод выглядит в украинском мультике о волке и старом псе, получившим за свою службу хозяйский пинок в сторону леса. Счастливая концовка с запоминающимся афоризмом: "Щас спою!".
Ещё есть древняя новгородская сказка о том, как старого полуслепого коня добрый хозяин не на живодёрню отправил, а просто выгнал. Конь ходил ночью по Новгороду, добрёл до вечевого колокола и стал жевать верёвку. Колокол зазвонил, народ прибежал. Поднятые по ложной тревоге новогородцы, выразительно выразили хозяину коня своё недоумение. Так выразительно, что овса
Это - животные, но отношения к людям мало отличается. Древние японцы очень уважали своих родителей. До обожествления - культ предков и всё такое. Поэтому престарелых пап и мам отводили на священную гору Фудзияму. Где и оставляли их на съедение диким зверям.
Уже в самом начале 20 века семья аляскинских индейцев переходит на новое место, и глава вигвама оставляет своего отца умирать у костра. Старик радуется: "Хорошего сына вырастил - он мне ещё полешков оставил, дольше проживу". Прежде чем костёр погаснет, и старик замёрзнет.
Решение Акима об освобождении выглядело особенно изощрённым наказанием, поскольку "освобождению" подвергался не только сам Потаня, но и вся его семья. Ближайшее будущее "освобождённого" семейства с больным и слабым главой выглядело однозначно: серия несчастий в виде цепи эпизодов насилия, как психологического, так и физического. Проще - бить будут. И по делу, и просто так. Голод, побои, разного рода издевательства с оскорблениями. "Чтоб место своё знали". И разделение членов семейства путём продажи разным хозяевам. Вероятно, в разные страны. Наверняка - навсегда.
Как я уже говорил, для "Святой Руси" продажа собственного населения в рабство - одна из основных статей экспортных поступлений. А Потане предстояло быть пассивным участником первой, исполняемой своими же, русскими людьми на "Святой Руси", обычно - самой жестокой, части этого процесса. Беспомощно, по ранению своему, наблюдать как его жену и детей выставят на торг, как будут щупать у них ляжки и бицепсы, лазать пальцами в рот, проверяя целостность зубов... Перспективы...
– тоскливые. Вот он пошёл и повесился.
Помешать ему было некому: сынишка забился куда-то в усадьбе, Светана.... Ну нужно же было помочь Чарджи собрать вещи! Особенно сейчас, когда к этой... к Марьяшке ему дорога закрыта. А там... а вдруг инал с собой возьмёт? Хоть бы кем...
Потаню спасло увечье - одной рукой он не смог крепко завязать узел на конце вожжей. И сорвался.
По счастью прибежала Любава, подняла крик. Самоубийство - дела скандальное. Хуже убийства - таким действием человек отрекается от бога, отказывается от главного дара - дара жизни. Самоубийц здесь и на кладбище не хоронят. Там освящённая земля, а вот таких - только за оградой, без отпевания. Соответственно - без упокоения души.
Для местных смерть - постоянный элемент жизни. И посмертие - тоже. Иметь в хозяйстве неупокоенного покойника, по здешним понятиям - очень не здорово. С одной стороны - Аким высказал, что думал. Проявил лучшие душевные качества: честность, искренность, открытость... И подарил холопу своему - свободу. "Это сладкое слово - свобода". С другой стороны - доведение до самоубийства...
Мда... Похоже, не мне одному в прошедшую ночь было муторно и тоскливо. Аким крушил своё семейство, Потаня сводил счёты с жизнью, меня депресняк наизнанку выворачивал... Может, дело не в моей подростковости? Чего-то там с погодой приключилось? Или, как моя бабушка говаривала:
– - Ах! Эти бесконечные протуберанцы на Солнце! Ну совершенно не дают спать!
На этот раз, вызванная приступом солнечной активности магнитная буря, целенаправленно утюжила Рябиновку и её окрестности. Потому что, когда ещё затемно, не выспавшийся и злой Аким явился на поварню, то ему на глаза попался чего-то жующий Хохрякович. И понеслось "продолжение банкета":
– - А! Твою...! Холоп Ванькин! Обжираешься тут! Разорить меня хотите! А ну пшёл отседова!
Он бы затоптал юношу ногами. Поскольку не о каком отпоре и речи не было. Но тут на крыльцо поварни вышла Домна. И - сказала. Охрим краснел и напрочь отказывался повторить:
– - Я, эта... далеко был... ну совсем на другом краю усадьбы... почти... не слыхал... и темно было... Она ему утиральник подала... да... и сказала так... ну, в два слова... а он и сел... ну там, на землю... устал, может... вот... а она своего-то за шиворот и в дверь... да... там только лавки попадали... а владетель посидел, значит... ну, возле крыльца... и тоже пошёл... к себе... досыпать наверно...
Вот так и сформировалась эта группа пеших туристов. Маршрут - "по родному краю". Последним к ним присоединился Хотен. Которому многочисленные "доброжелатели" внятно объяснили перспективы его ближайшего будущего. С учётом длины безостановочно и бездумно молотящего языка.
– - Понятно. А ты, Охрим? Тоже ко мне?
– - Нет. Ну... Не, я перед тобой должник и ежели чего - завсегда. Я ж обещался. Но... Меня Яков послал. Ну, у этих же... барахла много. Потаня не ходит. Вот коней дали с усадьбы. Теперь назад отвести надо. Поеду я. А?
– - Поедешь. Яков передать мне чего-нибудь велел?
– - Ну. Сказал, чтоб ты не уходил далеко - не дозовёшься. А я не пойму - чего тебе уходить-то? Пердуновка же твоя и вообще...
"И вообще...". Эх, Охрим, командир у тебя - светлая голова. Владетель, явно, был рядом. Злой, не остывший, непримиримый. Впрямую - не сказать. Вот и здесь: речь не о верстах - о расстоянии душевном. "Не забывай, не теряй из виду, не выбрасывай из сердца". И форма глагола... То ли это мне - "не дозовёшься", то ли - меня...
И тебя не просто так послал - мужиков в усадьбе немало. Но - за тобой, парень, долг передо мной. Вот этим меня и проверяют. Проверка на жадность. А также на глупость, вшивость и истеричность. Или - на щедрость, разумность и благородство. В зависимости от результатов.
– - Ладно. Коней уже развьючили - выводи да езжай. Да скажи Якову - не уйду.
– - А батюшке чего сказать?
– - Батюшке? Какому? Акиму Яновичу? Скажи, чтоб не болел. А то мне долги не с кого взыскивать будет.
Охрима аж передёрнуло. "Взговорил сын отцу таковы слова...". Дальше - только бой Ильи Муромца с Подсокольником.