Париж между ног
Шрифт:
— Руку дай.
— Нет.
— Ну что ты не видишь, что я с пустыми руками.
— Ага, снова будешь мне в руку что-то пихать. Лучше, слышишь, ключ….
И слышу, как из-под ее ног идет какой-то гул. Что это, неужели он у нее и под ней лежит, а потом спохватилась. Нет! Он у нее ….
И пока я в себя прихожу, она как засмеется, а сама назад откинулась слегка и ножку раз, в сторону и вверх!
Я скорее в коридор и ору благим матом.
— А ну, слышишь ты, машиной переехатая, открой! А то заору и всем о тебе расскажу.
Ну, что вам сказать? Через пятнадцать минут я уже дома, а все не могу отойти от этого возбуждения. Все перед глазами
Ну, ведь бывают же такие подруги сумасшедшие? Хорошо, что я у нее не взяла читать что-то еще, а то ее Эммануэль мне все по ночам, и я вместо ее подруг, я, то с ней — Эманнуэль, то с этой беспардонной и прыщавой Светкой.
И долго потом у меня еще отвращение было ко всяким предметам овального вида.
И вот потом уже, спустя столько лет у меня появилась Она. Моя первая женщина — Бленда. Понятно теперь, что я уже давно была к таким отношениям подготовлена. А тут еще ее интерес ко мне, и моя заинтересованность в ней: в ее связях, ее умении выжить, пробиться, вот и я потянулась следом за ней. А мне всего-то надо было, вырваться из этого плена и образа, оторваться от моих гиблых мест.
Я все настойчивей понимала, что мой единственный шанс, это сама я. С мужчинами, что после публикаций о моем выигрыше на конкурсе, стали меня доставать я принципиально не разговаривала. Не верила им, а вот ей, вернее в нее и ее возможности, поверила сразу. Потому, когда к ней в номер гостиничный шла и все шансы свои просчитывала и перебирала. А как же иначе? Ошибаться нельзя! А потом, уже попав к ней в лапки, почувствовала, что я просто мышка, с которой она, как кошка, поиграется, позабавляется, а потом раз и съест. И от меня только хвостик обглоданный останется, да и тот она сама, раз и выплюнет, как побрезгует. И тогда я снова там, откуда хотела взлететь, а она раз и упорхнет. А я? И тут я уперлась. Не отдалась ей, не покорилась, не повелась на все, что она мне обещала и грозилась проделать для меня. А очень мудро поступила, когда она укатила в столицу, то я выдерживала паузу, не отвечала на ее письма, звонки.
Конечно, вы можете себе только представить, как я по ночам мучилась в ожидании, переживала, что не получиться у меня ничего. А уже потом…
Ну, а потом вы все уже знаете. Вот так я ее, а не она, использовала, если хотите, ее для себя. И потом случай с Антониной. Но сейчас мне кажется, что он не был случайным событием, а он случился со мной от того, что я старалась, брыкалась, лезла наверх и при этом головы не теряла. Ну вот, пожалуй, и все.
Немного о чуде
Остаток дня просидела в свой комнате. Пришла и свалилась обессиленная поединком и трудным разговором. Никуда, даже на обед не выходила, только попросила горничную, которая ко мне по ее просьбе заглянула, принести что-то попить. Потом что-то пила, а потом провалилась. Провалилась в страшно правдоподобный и такой, почти реальный сон! Если бы не открыла глаза и не спохватилась, то так бы и кончила. Прямо вот так!
Тело все напряжено до предела, сжалось, внизу полыхает пожар, горит все лоно и тянет сильно, настойчиво, хоть руки на себя налагай!
Опять Бленда! Опять она, но какая? А что она руками там во мне? Нет, нет…
И я, проглатывая слюну и часто хватая ртом воздух, перекошенным ожиданием вожделенной разрядки, медленно возвращаюсь из своего коварного и бесстыдного сна с ней, которая даже во сне меня не отпускает и хочет…
Ну, все! Все! Хватит, хватит! Даже не думай, не смей! Так, все, все я сказала…
А рука предательски спустилась, привычно прижалась туда, где только что полыхали такие срасти во мне и моем сне, от которого я стала такая. С огромным усилием и то только оттого, что передо мной снова всплыли все те же насмешливые и ожидающие глаза Антонины, моя рука замерла.
По телу неудовлетворенному, и я это почувствовала, как еще раз пробежала волна и затихла, но тело ожидало продолжения и завершения сна, и следом, на смену пришло недовольство собой. От несостоявшейся концовки бешенного и опрокидывающего самые невероятные понятия секса и того, что опять она вытворяла со мной… Ну и что же это? Почему все время она и она? Ну, я понимаю, что мне приятно с ней и даже больше, но я должна…
А в голову лезут эти ошеломляющие отрывки сновидения и неудержимого секса с ней. Нет! Нет! Все, все! Достаточно. Опять я о ней? Ну, что я могу поделать с собой, когда она даже во сне снова и снова приходит ко мне! Ну, как мне позабыть о ней? Как?
И я, вместо того чтобы отвлечься, я снова погружаюсь то ли в сон, то ли в мечтания. А как это можно еще назвать?
Ощущения, испытанные с ней, настолько сильны во мне, что я, как сейчас, ощущаю их на себе, своем теле, поверхностях изнеженной девичьей кожи, внутренних поверхностях своих бесстыдно расставленных в сторону ног.
Вот вспомнила, как вся в ожидании ее прикосновений замерла и меня еще не касаются ее губы и мягкие, нежные, теплые подушечки ее пальцев, а все во мне уже наливается ожиданием, томительным, возбуждающим и приятным.
Вот я ощущаю, хотя не могу видеть и оттого еще возбуждающее именно это, ощущать! Вот я ощущаю ее горячее дыхание там, где все словно вздымается, утолщается от прилива крови и где горячая плоть ожидает этих незабываемых и нежных касаний…
Сначала — касание ее волос. Щекотно и возбуждающее, потом словно дуновение горячего ветерка, это следом ее дыхание там. Потом, потом… Ой, мамочка!
Она зацепляет верхней губкой своего слегка приоткрытого рта и тянет ее, эту горячую, неподатливую губку по внутренней стороне моей ноги и все ниже, ниже и ближе, ближе. Я замираю и жду ее прихода туда и касания. Но его не происходит, потому что другая, теперь уже нижняя губка ее рта, отходит вверх, вдоль, восхитительно, словно легким нажимом ластика стирая, подтягивая, натягивая такую нежную там кожу, с внутренней стороны моих раздвинутых ног. И так несколько раз. Туда, задирая перехватами, а потом вниз и так же, как ластиком тянет за собой, за такой нежной, горячей губой и ее горячего дыхания. А потом! Потом, словно взрыв!
Словно попадание в самое сокровенное место! Это оттого, что она сразу ко мне туда с жаждущим, приоткрытым ртом и сразу же следом, засасывает ее… Все в себя, все, где горячо и уже мокро и я это все ощущаю, и меня, словно от нее отталкивает, так всех ощущений этих много и так они бьют по нервам, рвут их. Я стараюсь выскользнуть, отбиться, вырвать ее, мою… из ее жадного и ненасытного рта. Но…
Она с силой прижимается вся ртом и все так же, впивается и словно высасывает ее из меня в себя. Я кручусь, невольно сжимаю ноги, сдавливаю ее голову, стараюсь вытолкать ее оттуда… Несколько секунд боремся в изумительной схватке, а затем она запускает в меня его! Я жду напрягаясь, именно этого момента с самого начала и потому вся, просто взрываюсь от ощущения его в себе. Я ощущаю ее язычок!