Париж
Шрифт:
Девушка сидела напротив него, слегка откинувшись на спинку стула, словно желая сохранить между ними дистанцию, и он не винил ее за это.
– Меня зовут Тома Гаскон, – представился он.
– Я Эдит.
– Ты родом из этого квартала?
– Мы всегда тут жили. Еще в те годы, когда это была всего лишь деревня.
– А я из Маки. Это на Монмартре.
– Никогда там не бывала.
– Неплохое место. Туда приходят, чтобы потанцевать и полюбоваться видами. Но так как наша фамилия – Гаскон, месье Эйфель предположил, что мы происходим
– Похоже, ты очень уважаешь месье Эйфеля.
– Я работал над его статуей Свободы. Потом я заболел, но он запомнил меня и взял на строительство башни. Сегодня мы с ним беседовали.
– Значит, он ценит тебя.
– Я хороший работник. Вот почему он нанял меня. Для мужчины очень важно иметь ремесло.
– Мы с матерью убираем. И еще я помогаю своей тете Аделине. У нее очень хорошее положение. – Эдит помолчала. – Может быть, ее место когда-нибудь перейдет мне.
– Ты бы этого хотела?
– Еще бы! Она работает у месье Нея. Он стряпчий.
– О! – Для Тома это имя ничего не значило, но, по-видимому, стряпчий был столь же важен для Эдит, как Эйфель – для самого Тома.
Она выпила немного вина, но от еды отказалась, объяснив, что как раз направлялась к тете, которая наверняка захочет накормить племянницу.
Эдит задала Тома несколько вопросов о его работе и семье, а потом сказала, что ей пора идти.
– Надеюсь, что увижу тебя снова, – сказал он.
– Ты знаешь, где я работаю по вечерам. – Она пожала плечами.
– В летние месяцы мы заканчиваем работу поздно, – неуверенно произнес Тома.
– Мы круглый год работаем допоздна. – Эдит снова пожала плечами.
– Можно проводить тебя, чтобы убедиться, что с тобой ничего не случилось по пути к тете?
– Нет. – Она сделала движение, чтобы подняться, но остановилась. – Скажи мне, зачем ты потратил столько времени на то, чтобы найти меня?
Тома подумал, прежде чем ответить.
– Я скажу тебе, – наконец произнес он. – Но в следующий раз.
Она рассмеялась:
– Тогда, может быть, я никогда этого не узнаю!
Но неделю спустя они все же встретились, и на этот раз Эдит приняла приглашение Тома поесть в кафе, хотя заказала только блинчик.
– Ты ведь так и не ответил на мой вопрос, – заметила она в конце ужина.
– Почему я искал тебя? – Тома опять не спешил с ответом. – Потому что как только я увидел тебя, то сразу понял, что ты – та девушка, на которой я женюсь. Разумеется, сначала мне нужно было тебя найти.
Она воззрилась на него в изумлении:
– То есть ты привязал себя к перилам и пригрозил помочиться на головы невинных зевак, после чего заметил совершенно незнакомую тебе девушку и решил на ней жениться?
– Все так и было.
– Ты безумец. – Она потрясла головой. – Я ужинаю с сумасбродом. У тебя никаких шансов!
– Ты не можешь отказать мне.
– Еще как могу!
– Невозможно. Я еще не делал тебе предложения.
– Ох,
Однако на следующей неделе, увидев Тома, поджидающего ее вечером, Эдит сказала ему, что они могут погулять вместе в воскресенье днем.
– Жди меня перед дворцом Трокадеро в два, – сказала она.
В то сентябрьское воскресенье было тепло. Эдит надела светлое платье в полосочку с кушаком.
На холме чуть ниже мавританского дворца Трокадеро, смотрящего через реку на растущую башню Эйфеля, был разбит увеселительный сад, где среди других развлечений имелись две большие статуи – слона и носорога.
– Помню, как мой отец приводил меня сюда поглядеть на статуи, – сказала Эдит своему кавалеру. – Я тогда была совсем маленькой. Поэтому мне нравится иногда погулять здесь. – Она улыбнулась. – У меня остались хорошие воспоминания о тех временах.
– А твой отец… – начал было Тома, но Эдит остановила его.
– Вон там аквариум. – Она указала на длинное низкое здание. – Ты там когда-нибудь бывал?
Тома еще там не был, и пара провела следующие полчаса, с интересом разглядывая всевозможные морские существа. Юношу поразили и небольшой глубоководный черный кальмар, и экзотическая медуза с ядовитыми стрекательными клетками. Еще более удивительным созданием показался ему электрический угорь, который мог убить человека. Грозная мощь этого морского чудовища привлекла Тома, и он подозвал Эдит.
– Электрические угри даже опаснее акул! – восторженно поделился он с ней своим новым знанием.
Она вежливо посмотрела на угря, но ей больше понравились ярко окрашенные тропические рыбки.
Изучив обитателей аквариума, они вышли на улицу. Эдит повела кавалера в сторону улицы Помп.
– Когда моей матери было столько же, сколько сейчас мне, – заметила она, – этот район вообще не относился к Парижу. Это все было деревней Пасси.
– То же самое с Монмартром.
– А ты знаешь, – заявила она с гордостью, – что Бен Франклин, тот знаменитый американец, жил здесь недалеко?
– Надо же. – Тома слышал о Франклине, хотя не мог вспомнить, что именно. – Нет, этого я не знал.
– В западной части Пасси был небольшой дворец, где останавливалась Мария-Антуанетта. – Эдит глянула на парня. – Наверное, ты догадываешься, как я горжусь тем, что живу здесь.
– Да.
– И поэтому хочу показать тебе кое-что важное.
Они шли по улице Помп не сворачивая, пока не оказались в самой нижней ее части. Большинство домов стояло в окружении пышных садов. Часть резиденций, богато отделанных гранитом, относилась к постройкам последнего времени. Другие, более старые, не были такими претенциозными и являлись, по сути, загородными виллами, о чьем сельском прошлом свидетельствовали ставни на окнах и фруктовые деревья в садах. Эдит же остановилась у калитки, за которой виднелся двор с конюшнями и в глубине участка огород.