Парижские тайны. Том 2
Шрифт:
Троекратный стук в дверь, видимо условный, привлек к себе внимание содержателя меблированных комнат, а одновременно скупщика и укрывателя краденого.
– Войдите! – крикнул он.
На пороге показался человек.
Это был Николя, сын вдовы казненного.
Он был очень бледен; выражение его лица было еще более зловещим, чем накануне вечером, и вместе с тем было заметно, что он старался изобразить притворную и шумную веселость в завязавшемся затем разговоре (сцена эта происходила на следующий день после драки этого злодея со своим братом Марсиалем).
– Ах, это ты, дружище! – радушно сказал содержатель меблирашек.
– Конечно, папаша Мику; я приехал обделать с вами небольшое дельце.
– В таком случае притвори дверь… поплотнее притвори дверь…
– Дело в том, что моя собака и небольшая моя тележка остались там, снаружи… а в ней – товар.
– Что ж ты мне привез? Должно, свинчатки? [5]
– Нет, папаша Мику.
– Ну уж, конечно, и не металлическую мелочь со дна реки, ты ведь в последнее время совсем обленился, совсем своим делом не занимаешься… так, может, это железяки? [6]
5
Листы свинца, которые воры сдирают с кровель.
6
Железо.
– Да нет же, папаша Мику; это краснушка… [7] там у меня четыре слитка… И весят они не меньше полутораста фунтов: мой пес их с трудом дотащил сюда.
– Неси-ка сюда свою краснушку; мы все сейчас взвесим.
– Вам придется мне помочь, папаша Мику, а то у меня рука сильно болит.
И при воспоминании о драке со старшим братом на лице у злодея появилось одновременно выражение злобы и жестокой радости, как будто его месть уже увенчалась успехом.
– А что у тебя с рукой, малый?
7
Медь.
– Так, пустяки… вывихнул.
– Надо раскалить железо на огне, опустить его в воду и сунуть руку в эту почти кипящую жидкость; так поступаем мы, торговцы старым железом… прекрасное средство!
– Спасибо, папаша Мику.
– Ладно, пошли за твоей краснушкой; так и быть, я помогу тебе, лентяй!
Они дважды ходили за слитками: вытащили их из небольшой тележки, куда был впряжен огромный дог, и притащили в лавку.
– Это ты здорово придумал с тележкой! – пробормотал папаша Мику, устанавливая деревянные чаши огромных весов, подвешенных к потолочной балке.
– Да, когда мне нужно что-нибудь привезти, я ставлю тележку и усаживаю моего дога в лодку, а причалив к берегу, запрягаю его. Кучер фиакра, пожалуй, проболтаться может, а мой пес – никогда.
– А дома у вас все благополучно? – осведомился скупщик краденого, взвешивая медные слитки. – Как мать, как сестра, обе здоровы?
– Да, папаша Мику.
– И дети тоже?
– Дети тоже. А где, кстати, ваш племянник Андре?
– Не говори! Он вчера знатно кутил; Крючок и этот колченогий верзила привели его сюда только под утро; а теперь он с поручением отправился… на главный почтамт пошел, знаешь, на улицу Жан-Жака Руссо. Ну а твой брат Марсиаль все такой же дикарь?
– Ей-богу, ничего не знаю о нем.
– Как это, ничего не знаешь о нем?!
– Не знаю, и все, – ответил Николя, напуская на себя безразличный вид, – мы его уже два дня не видали… Может, он опять ушел в леса и там браконьерствует, если только его лодка… она такая старая… не пошла ко дну посреди реки и он не утонул вместе с нею.
– Ну, ты-то, бездельник, не больно горевал бы, ведь ты своего брата терпеть не можешь?
– Это правда… мы с ним на вещи по-разному смотрим. Ну, сколько фунтов медь потянула?
– Глаз у тебя верный… в слитках, малый, сто сорок фунтов.
– Стало быть, с вас причитается?..
– Ровно тридцать франков.
– Тридцать франков, когда медь идет по двадцать су за фунт? И за все про все – тридцать франков?!
– Ну, так и быть, положим тебе тридцать пять франков, и не пыхти, а то я пошлю ко всем чертям твою медь, твоего пса и тебя вместе с твоей медью, псом и тележкой!
– Но, папаша Мику, уж больно вы меня надуваете; это уж ни в какие ворота не лезет!
– Коли ты мне докажешь, каким образом ты эту медь заполучил, я уплачу тебе по пятнадцать су за фунт.
– Всегда одна и та же песня… Все вы друг друга стоите, да вы все просто шайка грабителей! Разве можно так бессовестно друзей обирать?! Но это еще не все: если я у вас кое-что оптом закуплю, вы мне, по крайней мере, скидку сделаете?
– Это уж как положено. А что тебе нужно? Цепи или крюки для твоих яликов?
– Нет, мне нужны четыре или пять листов очень прочного железа, таких, чтоб можно было сделать двойные ставни.
– У меня есть как раз то, что тебе нужно… Такой крепкий лист, что и пулей из пистолета не пробьешь.
– Да, именно такое железо мне и надобно!..
– А размер какой?
– Размер?.. Семь или восемь квадратных футов.
– Ладно! А еще что тебе понадобится?
– Три железных бруса длиной в три или четыре фута и двухдюймовой толщины.
– Я на днях тут разломал оконную решетку, прутья от нее подойдут тебе, как перчатка нужного размера… Ну, говори дальше.
– Два прочных шарнира и крепкую задвижку, чтоб можно было при необходимости быстро открыть или закрыть люк размером в два квадратных фута.
– Ты хочешь сказать: опускную дверцу?
– Нет, крышку люка…
– Не понимаю, для чего тебе может понадобиться такая крышка?
– Вполне возможно… зато я понимаю.
– В добрый час: тебе остается только выбрать – у меня тут куча шарниров. Ну, а чего ты еще хочешь?
– Больше ничего.
– Ну, для меня это плевое дело.
– Приготовьте для меня товар немедля, папаша Мику, я все заберу на обратном пути; тут мне надо еще кое-что успеть.
– Опять поедешь с тележкой? Скажи-ка, балагур, что это за тюк в ней лежит? Должно быть, еще какая-нибудь вкусная снедь, которую ты где-то ловко прихватил? Ты ведь у нас известный лакомка!