Парижское приключение
Шрифт:
В сопровождении месье Арно она прошла к ожидавшему их такси, которое отвезло их к ресторану на Елисейских Полях. Там их ждала мадам Арно, — муж уже успел предупредить ее по телефону о том, что им оказана большая честь. Официант проводил их к столику на просторной террасе, откуда был виден бульвар, освещенный ожерельем ярких огней, по которому в обе стороны текли пестрые людские потоки.
Мадам Арно оказалась невысокой и полноватой элегантной женщиной с безупречно ухоженными седыми волосами. Она придирчиво оглядела Рени.
— Для une anglaise [36] вы выглядите слишком изысканно, — с некоторым недовольством сказала она.
— Tiens, Тереза, ты забываешь, что британцы уже не такие, как прежде, — поспешно сказал ей муж, опасаясь, как бы жена не обидела Рени. — Образ унылой мисс англичанки остался в далеком прошлом.
— Отчего же, они иногда встречаются, — насмешливо сказала Рени.
За ужином месье Арно распространялся о своих достижениях в фотографии. Оба супруга говорили по-английски свободно.
36
Англичанка (франц.).
— Я, именно я, фотографировал все коллекции Себастьенов, — хвастался он, — и отца, и сына, но во времена Жака Себастьена мы обращали внимание только на модели, а не на девушек. А сейчас все хотят знать именно о манекенщицах — как они начинали, как добились успеха. Вы, мадемуазель, чрезвычайно фотогеничны. С вашей внешностью вы могли бы стать кинозвездой.
— Спасибо, — улыбнулась Рени, — но у меня нет никакого желания играть кого-то.
— Многие модели уходят в кинематограф, — продолжал говорить месье Арно, — но вы, наверное, так же преданы haute couture, как была когда-то Туанет Морель? Ах, это было превосходное лицо, а какие формы! Мне никогда не доводилось фотографировать ничего более изысканного, пока я не встретил вас. — Он поклонился ей через столик и вздохнул. — Печально, что мы теперь не видим ее.
Мадам Арно кивнула головой.
— Lapauvre! [37] Наверняка несчастье было гораздо серьезнее, чем о нем объявляли, раз она с тех пор ведет жизнь затворницы.
Рени изумленно смотрела на нее.
— Я… думала, что ее нет в живых! — выпалила Рени. Женщина буравила ее своими круглыми глазами.
— Вовсе нет, мадемуазель, — проговорила она. — Уверяю вас, она жива. Люди забывают все слишком быстро. Много разговоров ходило о том, что она умерла.
37
Бедняжка! (франц.).
Рени вспомнила, что на самом деле никто определенно не говорил ей, что Антуанетты Морель нет в живых, хотя все и подразумевали это. Но если Туанет жива, то зачем же понадобилось тащить в Париж ее? И где сейчас Туанет и что она значит для Леона? Озадаченная и испуганная этой новостью, она спросила:
— Вероятно, это была автомобильная авария? Мадам Арно пожала плечами и скривила рот.
— Никто толком не знает, все было покрыто мраком тайны. Была и нет. Может, и не было никакого несчастного случая. — Она наклонилась к Рени и, понизив голос, продолжала: — Но мне-то известно, что она вместе со своей матерью живет на Рю де Жарден, ее дом рядом е Марсовыми полями. Это самый дорогой и фешенебельный район. Дом принадлежит месье Себастьену, и ходят слухи, что он должен жениться на ней, если уже не женат.
Дом на Рю де Жарден, который остался в наследство от бабки Леона!
Все поплыло перед ее глазами — сотни огоньков плясали перед ней, ее спутники, уменьшившись в размерах, были где-то далеко от нее, а в ушах стоял звон. Она судорожно сжала в руке салфетку, боясь потерять сознание.
— Мадемуазель, вам плохо? — забеспокоился месье Арно.
— Со мной все в порядке, — она опустошила свой бокал с вином. — Извините меня, это все из-за жары и длинного дня.
Приложив все усилия, она взяла себя в руки и попыталась улыбнуться. Месье Арно с упреком взглянул на жену. Та наблюдала за Рени с хорошо скрываемым злорадством, прекрасно понимая, что именно ее сообщение шокировало Рени. Если молодая англичанка ничего не знает о шашнях Леона со всеми Юландами, Селестами и Туанеттами, то она просто слепая; однако насколько эти англичане нелепы в своей щепетильности.
— Ты слишком много сплетничаешь, — строго сказал ей муж, — как бы то ни было, но Туанет осталась в прошлом. — Он галантно поднял свой бокал, глядя на Рени. — За нашу новую звезду Рени! Мадемуазель, перед вами открывается чудесное будущее.
— Благодарю вас, — поклонилась Рени и улыбнулась. Леон тоже пил за ее успех. Неужели это было всего несколько дней назад? А теперь, раз Туанет жива, у этого успеха какой-то привкус горечи. Все перепуталось у нее в голове. Но нельзя, чтобы эта злорадная тетка, сидящая напротив, догадалась, как сильно ее откровения потрясли ее. Она призвала на помощь весь свой профессионализм, приобретенный в тяжелой работе, и заставила себя болтать и смеяться. Собственный смех резал ей ухо, но, казалось, убедил ее спутника. Месье Арно успокоился, поверив, что бестактность жены осталась незамеченной, а мадам Арно в свою очередь убедилась в том, что Рени не невинный младенец и прекрасно знает, что за штучка ее босс.
Когда закончился этот тягостный ужин, и Рени оказалась одна в своей маленькой комнатке, она наконец смогла собраться с мыслями. Она не так наивна и прекрасно поняла, на что намекала мадам Арно. Именно об этом мог бы подумать любой парижанин, если бы узнал, что некая красивая девушка живет отшельницей в доме, принадлежащем молодому хозяину. Но Рени отбросила эту мысль. У Леона было правило — никогда не показываться на людях со своими девушками, за исключением тех случаев, когда этого требовала работа. Как сказала его мать, он не путал дело с личной жизнью. Он разумно избегал двусмысленных отношений со своими манекенщицами, что бы ни говорила о нем молва. Исключением была она сама; но каждый раз, когда он куда-то выезжал с нею, он преследовал свои цели, связанные с работой. Единственное, в чем она не сомневалась с самого первого дня их знакомства, так это в его любви к Антуанетте. Он обратил внимание на Рени только потому, что она напоминала ему его любимую манекенщицу, портрет которой висит на самом видном месте в салоне и в его квартире, да и Джанин рассказала ей, каким бешеным он был во время показа своей предыдущей коллекции, так как не мог обойтись без Туанет. Теперь была понятна причина ее долгого отсутствия — после того таинственного происшествия она тяжело заболела или даже была изувечена. И Рени, вспоминая мрачное выражение, которое появлялось на лице Леона всякий раз, когда упоминали Туанет, пришла к выводу, что ни болезнь, ни увечье не смогут заставить Леона разлюбить ее, — он останется предан ей навсегда.
Возможно, между ними произошла какая-то размолвка; Леон сказал ей однажды, что у Туанет нет ни души, ни сердца, и это тогда прозвучало, как слова разочарованного влюбленного. Но если Туанет оставила его, то почему она живет в его доме? Предположение о том, что она — его жена, Рени сочла неправдоподобным. Леон сделал предложение ей, Рени. Конечно, не любовь к ней движет им, но невозможно поверить в то, что Леон такой прощелыга и предлагает ей выйти за него замуж при живой жене. Она никогда не доверяла красивым, обаятельным мужчинам, они зачастую оказывались такими же эгоистичными и безответственными, как и ее отец. Вот почему она держалась за Барри — он необаятелен и довольно эгоистичен, но в нем есть чувство ответственности. Он бы никогда не отказался от нее, если бы не заподозрил то, что сама она так долго не могла распознать — то, что она увлеклась Леоном с того самого дня, когда впервые встретила его.