Парк-авеню, 79
Шрифт:
Они вошли с заднего крыльца и спустились в небольшое полуподвальное помещение, оборудованное под душевую. Мария вошла первой и, прижав к губам палец, застыла на пороге:
– Тс-с, смотри – наши голубки.
Крепко обнявшись, на кушетке спала голая парочка. В первую минуту Росс растерялся, но пышные формы Фрэнси рядом с выпирающими ребрами и узенькими плечами Джимми выглядели так комично, что он едва не расхохотался во весь голос.
Посмеявшись себе в ладонь, Росс прошептал:
– Разбудим их?
Мария ехидно протянула:
– Ну зачем же? Бедняжки так устали.
На цыпочках
Девушка огляделась:
– Послушай, как отсюда пройти в спальню? Я хочу переодеться.
Следом за ним Мария поднялась в сатиновую комнату.
– Можно принять душ?
Росс пожал плечами:
– Принимай, если не боишься холодной воды. Бойлер еще не включен.
– Не боюсь.
Она подхватила со стула одежду, закрыла за собой дверь, прислушалась: Росс прошел мимо ванной к выходу. Через пару секунд его шаги затихли где-то в коридоре. Только тогда Мария сняла купальник и огляделась. Боже, какое все белое и чистое!
Мария тщательно задернула занавеску, осторожно повернула кран. Из дырчатой головки душа полилась чуть теплая вода, но это нисколько не портило настроения. Наоборот, в холодной воде хотелось быстрее двигаться, жить! Жить... То, что ежедневно происходило у нее дома, вряд ли можно считать жизнью. Старая облупившаяся ванна стояла прямо на кухне, а туалет размещался в коридоре. Душа не было вовсе, хотя его-то Мария очень любила. Да, жить надо вот так: красиво и удобно.
Неожиданно для себя, она принялась что-то негромко напевать, потом с сожалением выключила душ, отдернула занавеску, одной ногой вылезла из ванны...
Прямо перед ней с банной простыней в руках стоял Росс. Он радостно улыбался:
– Я подумал, что тебе это пригодится.
Мария не шевельнулась.
– Как ты вошел?
Улыбка тихо соскользнула с его лица.
– В ванную два входа – из комнаты сестры и оттуда, из моей. Возьми, вытрись. Я слышал, что блондинки легко простужаются.
Мария завернулась в полотенце и холодно бросила:
– Благодарю.
Росс растерялся:
– Послушай, ты ведь не сердишься? Нет?
Она отрезала:
– Ненавижу, когда за мной подглядывают.
Парень притянул ее к себе и попытался поцеловать:
– Ну-ну, не дуйся. Тебе это не идет. Я пошутил.
Мария отвернула лицо, и его губы ткнулись в мокрую щеку.
– Глупо пошутил. Выйди, мне надо одеться.
Даже через толстую влажную ткань Росс почувствовал нежное тепло девичьего тела, и ему снова захотелось пережить то острое ощущение, которое он испытал на пляже. Но сейчас все будет иначе – так, как захочет Росс. Из головы не шли лежащие в обнимку, голые Джимми и Фрэнси. Он прижал Марию к груди, прямо к бешено колотящемуся сердцу:
– Неужели ты думаешь, что сможешь уехать просто так?
Она молча посмотрела на парня холодным, почти враждебным взглядом. Росс хотел ее поцеловать, однако девушка неприязненно отстранилась. С трудом подавляя бешенство, он придавил Марию к стене и прохрипел в лицо:
– Хватит ломаться! Я тебя только для этого сюда и привез.
Мария не ответила. С застывшего лица на Росса в упор смотрели бесстрашные темные глаза, но парень уже ничего не замечал. Тупое упрямство строптивой девчонки
– Ложись, сука! Чего тянешь? Фрэнси сказала, что ты даешь.
Девушка вжалась в стену и словно окаменела... На розовой щеке белели следы его пальцев. Через минуту слабая улыбка раздвинула ее губы и, опустив глаза, Мария томно прошептала:
– Милый...
Росс самодовольно ухмыльнулся: давно бы так. Все они одинаковы, эти малолетние дешевки – упираются, набивают себе цену, а как только объяснишь по-свойски, кто хозяин, сразу становятся шелковыми.
Росс решительно сдернул с нее полотенце, но тут же согнулся пополам, ослепленный адской болью. Он слишком поздно заметил быстрое, коварное движение ее колена и не успел увернуться от резкого удара в пах. Еще не понимая, что произошло, Росс попытался удержаться на ногах, но потом качнулся и упал. Скорчившись на холодном кафеле и шаря рукой по полу в поисках опоры, он простонал белыми губами:
– Мария! Боже, Мария...
Еще минуту она бесстрастно наблюдала за беспомощными движениями Росса, потом перешагнула через него и сгребла со стула свою одежду. Он почувствовал, как потянуло сквозняком из двери и, пересиливая боль, открыл глаза. Мария стояла на пороге.
– Ты ошибся. Росс. Для этого надо было приводить сюда не меня, а Фрэнси.
Боль стихла, но он боялся шевелиться.
– Я хотел тебя, Мария. Ты мне нравишься...
Она ответила спокойно, словно вразумляя ребенка:
– Запомни: я делаю только то, что считаю возможным для себя, а это – невозможно. За какого сорта девушку ты меня принимаешь?
Дверь закрылась, он остался один. Перед глазами, как в кино, промелькнуло радостное лицо вылезающей из ванны Марии. Боль вернулась и, обращаясь к холодной плитке под его щекой, он простонал:
– Мария! Какого ты сорта девушка?
5
Он открыл глаза, увидел ранние тихие звезды за окном и с удивлением обнаружил, что лежит в своей комнате. Вокруг – темно и тихо. Росс повернулся на мягко прогнувшейся кровати и рукой запутался в одеяле. Интересно, когда он успел им укрыться?
Ожившая боль в паху вернула Росса к тому моменту, когда он с трудом поднялся с пола и по стенке дотащился до постели.
– Тебе лучше?
Росс узнал голос Марии, но, повернув голову, увидел только огонек сигареты. Светящееся пятнышко по дуге поднялось вверх, вспыхнуло и, тлея, опустилось на прежнее место.
Росс неприязненно поморщился: похоже, одеяло положила она. Скажите, какая заботливая!
– Росс, хочешь затянуться?
– Да, если позволишь.
Он услышал осторожные шаги, увидел движущийся силуэт на фоне синеющего окна, потом почувствовал, как прогнулась под ее тяжестью кровать. Мария села на краешек, осторожно вложила в его руку сигарету. Росс глубоко затянулся.