Парни в бронежилетах

Самаров Сергей Васильевич

Вот так. Лес. И – пешком... Он умеет ходить. И пешком доберется до Москвы...

Термидор идет широким шагом и с каждым шагом чувствует, как отдаляется от опасности...

3

– Я тебя не понял, – говорит Ангел. – Какое отношение имеет Сережа к этой женщине?

– Это простая проверка... Проверка моих умозаключений... Хотя, кажется, не совсем безуспешная... Момент замешательства в ее голосе прослушивается отчетливо. Посмотрим, что будет дальше... Дождемся следующего звонка. Это даже интересно. Должна быть реакция...

Пулат, внешне безразличный, потому что никак не проявляет своей реакции, уносит поднос с чашками. Вообще-то он никогда не проявляет

реакции, если пьет только кофе. Тем не менее все воспринимает правильно. Сейчас он опять услужливо помогает Александре. Она его отношение оценивает по-своему, и ему единственному приносит кофе в чашке из настоящего полупрозрачного китайского фарфора. Рисунок на чашке напоминает чем-то ее рисунки тушью на шелке. Чашка – антикварная, очень дорогая вещь, коллекционная, существующая в доме в единственном экземпляре. И Пулат доволен, что его так выделяют. И оттого еще более вежлив.

Когда он возвращается через минуту, Басаргин дожидается, пока Виталий усядется поудобнее в свое любимое кресло и положит на колени новые журналы, что принес из квартиры Басаргиных. Он может и журналы листать, любуясь иллюстрациями, и слушать одновременно, опять отношения не показывая. И только после того, как перелистнута первая страница первого журнала, Александр кивает сам себе и продолжает развивать свою мысль так, словно и не прерывался на общее кофепитие.

– Тобако правильно задал вопрос – какое все это имеет отношение к появлению Сережи Ангелова в Москве и соответственно к взрыву в дачном домике? Сразу заостряю внимание на существенном моменте, который в состоянии кардинально развернуть ситуацию. У нас есть два варианта. Двойственность понимания возникает из-за пресловутого обгорелого мешка с маркировкой. Всем уже ясен вывод экспертизы. Мешок на место взрыва подброшен умышленно. Это целенаправленная акция. Кем мешок подброшен? С какой целью? Промежуточная это цель или конечная? Направлена она в помощь нам или намеренно запутывает ситуацию? Можно еще два десятка вопросов задать... Но это мы попытаемся выяснить чуть позже. Сейчас вернемся к двойственности восприятия. Первый вариант напрашивается сам собой. Сообщник чем-то недоволен и подставляет того, кто взорвался. Законный вопрос – чем вызвано такое подозрение? Самим мешком... В соответствии с выработанной нами концепцией мешки с нитратом аммония должны в целости и сохранности дойти до адресата. Думаю, что они дошли... Иначе выплыли бы где-нибудь, и мы наверняка бы знали об этом из ежедневных сводок Интерпола. В Москве, как мы знаем, использовался нитрат аммония с отличным от французского химическим составом. Возникает очередной законный вопрос! Этих законных вопросов, повторяю, у нас множество, и я не могу ответить на все, потому что располагаю очень ограниченным количеством фактов, которыми и оперирую... Откуда у человека, подбросившего мешок, он появился? Можем ли мы утверждать, что этот человек имеет отношение к краже? Естественным образом тень подозрения падает на Сережу, появившегося в Москве. Сохатый постоянно пытается нас уверить, что случайностей не бывает. Это истина далекого и древнего Востока, и она не подлежит сомнению. Но... Кто он, человек, подбросивший мешок? Если просто мститель, как мы видим в своем представлении роль Сережи, то откуда мешок у него появился? Надо обладать слишком большой информацией и иметь слишком большие связи, чтобы добыть точно такой же, но из другой партии. Простой мститель не имеет такой возможности... Не имеет!

– Но какое отношение имеет Сережа к женщине, что звонила?.. – все же пытается перебить мысль командира Ангел.

Его этот вопрос сейчас беспокоит больше всего. Басаргин смотрит чуть укоризненно.

– Потерпи... Если я скажу сразу, это не будет достоверным и понятным для всех... Я пока продолжу...

Продолжить Александру мешает сигнал компьютера. Пришло сообщение, и Доктор принимает его.

– Похоже,

они включают все силы, – говорит Доктор, предполагая, что это ответ на отправленный им последний запрос. – Должно быть, дело того стоит. Я не помню случая, чтобы штаб-квартира шевелилась с такой оперативностью. Наверняка они и французскую полицию задействовали, и всю агентуру...

Он сразу включает расшифровку.

– Так и есть, – сообщает уже по первым строчкам. – Нам поручается в интенсивном порядке выложить свою версию происшедшего. По сообщениям агентуры в Кувейте, груз, отправленный через два дня после кражи, получался там. Официально это запасные части для нефтеперекачивающих асинхронных насосов, устанавливаемых на трубопроводах большого диаметра. Убейте меня, если я знаю, что это такое... Теперь... Теперь... Отправитель груза... Подложные документы... Несуществующая фирма... Личность... Тоже подложные документы... Опознан по фотографии как Термидор... Фотография Термидора для нас в приложении... Запускаю распечатку приложения...

Гудит принтер, выводит фотографию. Первым вытаскивает лист распечатки Ангел. Он никого не подпускает раньше себя. Ему не терпится посмотреть в лицо врагу своего сына... И он смотрит, а потом бросает лист на стол для всеобщего обозрения.

– Это шакал, – говорит Ангел. – У него глаза шакальи...

– Шакалом звали Карлоса, – говорит Басаргин.

– Карлос был Шакалом, – кивает Ангел. – С большой буквы, хотя тоже всего-навсего шакалом... Гадким и мерзким... Падальщик сам становится падалью...

– В старославянских языках есть такое слово – стерво, – говорит Дым Дымыч. – Прошу не путать со стервой. Стерва – это современная трансформация правильного слова. А стерво – это падаль... Падшее животное, кишащее червями... У меня всегда было к Карлосу и подобным такое отношение. Они – стерво... Должно быть, Термидор из их породы...

Он тоже рассмотрел фотографию и так же небрежно, как Ангел, бросает ее на стол.

– Этот шакал даже без заглавной буквы... Сережа такого не боялся и не будет бояться...

– Ты видишь по фотографии? – спрашивает Тобако.

– Я чувствую... – гибкий голос Ангела сейчас мрачен и прямолинеен. – Это человек, который бьет или в спину, или слабого... У него это в глазах написано. Но он получает удовольствие от того, что бьет... Я таких людей не уважаю. Обычно они мечтают, чтобы их боялись. И их нравственно ломает ситуация, когда их не боятся. Ладно... Саня, продолжай расклад... Я готов лично с этим человеком выяснить отношения. Я даже хочу этого... До того, как Сережа доберется до него. Сережа не сможет сделать того, что смогу сделать я...

Фотографию рассматривают все по очереди. Каждый со своими ощущениями.

– Я возвращаюсь к появлению мешка, – продолжает Басаргин. – И к двум вариантам, о которых я говорил. Разберем первый, при котором Сережа, а я предполагаю, что мешок подбросил именно он, хотя не могу утверждать это категорично, желал подставить Термидора. Привлечь к нему внимание, а самому остаться в стороне... То есть загрести жар чужими руками...

– Это не в его характере, – тихо говорит Пулат из своего кресла.

Кресло объемное, тяжелое и высокое. И Пулат совершенно теряется в нем при своем небольшом росте. Но он отвечает оттуда за отца, который не желает сильно хвалить сына. Пулат на себя такое берет без сомнений, хотя не видел Сережу дольше, чем не видел его отец. Но «маленький капитан» уверен, что из хорошего человека не может вырасти сволочь, даже если обстоятельства толкают его к этому.

– Тем не менее вариант мы рассмотрим, даже чтобы окончательно отмести его... При этом варианте, я напомню, Сережа Ангелов должен иметь устоявшиеся связи с «Аль-Кайедой», чтобы добыть точно такой же мешок. Причем добыть его тайно... В самой «Аль-Кайеде» не пожелают, чтобы один агент подставил другого и принес его в жертву. Что можем мы возразить на такой вариант?