Пароль капитана Клоса (сборник)
Шрифт:
То же самое он повторил Арнольду, когда встретился с ним на квартире. Старик нервничал: прихрамывая ходил по комнате, открывал шкафчики и рассматривал какие-то бумаги.
— Проверяю, нет ли чего подозрительного, — проговорил он. — Каждый раз вечером просматриваю свои вещи. Радиостанцию не найдут, а если что… — махнул он рукой.
Клос присел на кровать:
— Твое мнение?
Арнольд только пожал плечами.
— Центр сегодня повторил приказ, — ответил он.
— Получил описание внешности связной?
— Не запрашивал, — ответил Арнольд.
— Запроси, и побыстрее.
— Могу вызвать Центр только в четыре часа.
— Это поздно. Что будем делать?
— Хочешь чаю? Правда, как всегда, эрзац. Могу еще угостить картофельными оладьями. Другого ничего нет.
— Что же будем делать? — повторил Клос. Арнольд молчал.
— Келд появится на вокзале в сопровождении гестаповцев, — рассуждал обер-лейтенант. — Может, выстрелить в нее в зале ожидания или на лестнице, ведущей на перрон?
— Это безумие, — возразил Арнольд.
— Да, в этом случае слишком мало шансов скрыться. Лучше появиться в штатском, стрелять необходимо с близкого расстояния, наверняка.
— Центр не утвердил бы этот план операции, — заметил Арнольд.
— Келд должна быть уничтожена, — произнес Клос твердо и решительно. — Речь идет не только о жизни связной, но и о документах, которые она везет. Сам понимаешь…
Арнольд принялся печь оладьи. Делал это умело и быстро.
— Люблю картофельные оладьи с джемом, — сказал он. — И вообще люблю все сладкое, только не могу на это тратить все талоны.
Клос встал.
— Что ты намерен делать? — забеспокоился Арнольд.
— То, что я уже тебе сказал. Не вижу другого выхода. Если б я был уверен, что Ингрид еще до двух вернется домой…
— Тогда? — Арнольд с аппетитом начал есть картофельные оладьи.
— У меня найдется несколько забавных игрушек из пластика, — спокойно сказал обер-лейтенант. — Я завел бы часовой механизм на определенное время, оставил бы их в квартире Ингрид, и бомбочка-сюрприз взорвалась бы. Но это только в крайнем случае, ибо жаль фрау Шустер, которая никуда не выходит из дому. Однако теперь…
— Ты всегда был слишком чувствительным, — проговорил Арнольд.
Стрелка часов приближалась к десяти, когда Клос снова появился в районе Шарлоттенбурга. Войдя в ресторан «Золотой дракон», он оставил в гардеробе плащ и небольшой увесистый портфель. Обер-лейтенант пришел в надежде увидеть Берту с Шульцем или Ингрид. Мюллер мог пригласить ее на ужин; он ничем не рисковал, ибо Келд и раньше появлялась здесь в сопровождении высокопоставленных офицеров СД. Ингрид не могла не проститься с Бертой, если не сделала этого раньше. В зале было душно и многолюдно: та же певица, то же самое танго и подвыпившие офицеры вермахта в парадных мундирах. Клос увидел Шульца, который сидел в одиночестве за тем же столиком, что и вчера.
— Привет, дружище! Ты один? — спросил Шульц, когда Клос подошел к столику.
— Как видишь.
— А Ингрид? — В голосе капитана прозвучала нескрываемая ирония.
— Вот ищу ее, — ответил Клос. — Как ты думаешь, что с ней могло случиться?
— Присаживайся и выпей. Это отличный коньяк, и подают его только по знакомству. Здесь было гестапо, мой дорогой. Фриц Шабе, помощник гауптштурмфюрера Мюллера, усиленно тебя разыскивал.
Клос потянулся за рюмкой. Силой воли он взял себя в руки, ни один мускул не дрогнул на его лице. Щульц, который внимательно наблюдал за ним, не заметил и тени беспокойства.
— Меня? — спросил безразлично Клос. — Чего они хотят? Какого черта?
— Они тоже хотели знать, что случилось с Ингрид Келд, — объяснил капитан. — Видимо, убеждены, что ты можешь что-то сказать им об этом.
— Только то, что она не пришла на свидание. А коньяк действительно превосходный. — Клос наслаждался его ароматом. — «Наполеон»?
— «Наполеон», — подтвердил Шульц. — И больше тебе ничего не известно об очаровательной шведке?
— Я не святой дух, — ответил резко Клос. — А что им нужно от Ингрид?
— Не догадываешься?
— Говоришь загадками. Я человек прямой и люблю ясность. Ну выкладывай, что тебе известно?
Шульц усмехнулся.
— Не очень много, — протянул он медленно. — Только то, что Фриц Шабе допрашивал привратника и какую-то фрау Шустер. Видимо, им очень нужна певица Келд.
— Господа из гестапо нередко ищут людей, которые уже находятся у них в руках.
— Ты смелый, Ганс, — прошептал Шульц. — Только не советую тебе говорить об этом Шабе. Думаю, что они имеют какой-то важный повод, иначе не стали бы интересоваться этой шведкой.
— Шабе сказал тебе что-нибудь конкретное?
— Нет. Только вел себя так, будто Ингрид убита, а он ведет следствие.
— Прошло уже больше двух часов, как она вышла из дому, — заметил Клос.
— Вот именно. Ты утверждаешь, что она не пришла на свидание. Может, договорилась с другим, например с Мюллером…
— Ты думаешь…
— Я ничего не думаю, — прервал его Шульц. — А вот, кажется, и Фриц Шабе…
Высокий гестаповец с глубоким шрамом на правой щеке подходил к их столику. Клос встречал его на совещании в управлении. Шабе подошел прямо к Клосу, представился и сказал:
— Вы, господин обер-лейтенант, были на Восточном фронте. Это хорошо. Такие, как вы, нужны в Берлине. — Голос его сделался тверже. — Я разыскиваю вас, господин Клос, уже целый час. Где Ингрид Келд?
— Я так же хотел бы это знать. — Клос спокойно поднял свою рюмку и пристально посмотрел на гестаповца. — Может, выпьете с нами? Это «Наполеон», отличный коньяк.
— Мне не до шуток! — Лицо Шабе оставалось неподвижным. — Дело государственной важности. Наш разговор носит официальный характер. — Тем не менее к столику он присел.