Пароль скрещенных антенн
Шрифт:
Но Формика оказались довольно строптивыми созданиями и долго отказывались открыть человеку тайны своей биологии. О том, как это было все же сделано, рассказывается далее в краткой истории работ опытной станции в Эберсвальде, где Гэсвальд организовал первую в мире муравьеводческую ферму.
Сначала здесь попробовали ранней весной, едва семьи просыпаются и муравьи (самки и рабочие) начинают отогреваться на солнце, брать их с купола и создавать из них отводки. Здесь важно не опоздать, так как самки очень рано уходят в нижние отсеки гнезда,
Пришлось заняться массовым выведением маток, способных основывать новые семьи.
Это выдвигало столько задач, что даже неясно было, с чего лучше начинать. Во-первых, потребовалось получать достаточное количество молодых самок лесных, Формика, затем следовало научиться отправлять их в брачный полет, причем к тому же времени требовалось иметь и самцов, что тоже не само собой делается, так как у лесных Формика самки и самцы из одного гнезда выходят в разное время. Да еще предстояло каким-то образом собирать самок после брачного полета…
И все это было пока только полдела.
Ведь для того чтобы каждая молодая самка Формика после брачного полета начала откладывать яйца, ей требуется живое гнездо. Откуда же брать их? Правда, матки могут начать откладывать яйца и в безматочных муравейниках. Но какой же смысл создавать безматочные муравейники, чтобы подсаживать в них маток?
Круг, таким образом, замыкался… Впрочем, в подобных случаях полезно, как показывает опыт, не только продумывать вопрос, но и прощупывать его. Хоть иной раз глаза страшатся, а руки пусть все-таки делают, ибо практика на каждом шагу подсказывает решения, ведет к цели.
Самцы и самки лесных муравьев выходят из одного гнезда врозь, но из разных гнезд одновременно, причем из одних гнезд выходят самцы, из других — самки. Благодаря такому природному приспособлению и происходит перекрестное оплодотворение Формика. Вот это приспособление и удалось использовать для решения задачи.
Купола муравейников стали прикрывать емкими колпаками-воронками, с небольшим отверстием в самой вершине, где пристраивали стеклянную ловушку. Когда во время роения из муравейников вылетают где самцы, где самки, ловушки их задерживают.
Так можно в короткий срок получить сколько угодно молодых крылатых насекомых. Из ловушек их выпускали в простенькие, огороженные густой кисеей клетки. Поскольку самцов вылетает во время роения больше, то их и выпускали под сетку в несколько раз больше, чем самок.
Станут ли, однако, муравьи совершать брачный полет в неволе? Да, стали!
Правда, не сразу. Оказалось, насекомые совсем не переносят сухости воздуха в нагревающихся на солнце клетках. Это тоже как-то связано с тем, что брачные полеты происходят чаще всего сразу после дождей… Пока почву под клетками как следует не увлажняли, муравьи не делали попыток летать.
Теперь сухость воздуха здесь устраняют очень легко: дно клетки выстилают
Это выстрел по двум мишеням, и выстрел с двумя попаданиями. Влажность воздуха вызывает тысячи крылатых Формика в полет под кисейными стенками клеток. Самцы после полетов погибают, и тела их сплошным слоем покрывают хвойную мульчу. А облетевшиеся самки разгребают тела самцов и хвою, пробуя зарыться в торф, откуда их без труда собирают и помещают в обыкновенные бутылки, по двести штук в каждую.
Облетевшиеся самки представляют собой как бы живое, всхожее семечко и способны заложить новую колонию. Однако если это семечко бросить куда попало и как попало, оно не взойдет. Ведь оно похоже на кедровый орех, который лучше всего прорастает и развивается на месте сгнившего кедрового пня.
В бутылках сотни молодых самок. И думать нечего, чтобы всем им предоставить безматочные муравейники.
Что такое безматочный муравейник? Это, конечно, само сооружение с обитающими в нем рабочими муравьями и молодью — личинками, куколками.
А может быть, самке, чтобы начать откладывать яйца и стать маткой, необязательны и сооружения, и муравьи, и личинки?
Не удовлетворится ли она лишь муравьями, потому что строительный мусор, очевидно, не заменит сооружения, а одни только личинки и куколки вряд ли заменят живое гнездо?
Точнее всего отвечают на подобные вопросы сами муравьи. Требуются, короче говоря, простые опыты, которые звено за звеном, шаг за шагом проверили бы правильность разных предположений.
И вот ответ: ни строительный мусор, ни грунт из подземных отсеков гнезда, ни личинки, ни куколки самке не требуются. Ей нужны только рабочие муравьи, однако не один, и не десяток, а по возможности больше. Эффект группы и здесь, как видим, сказывается.
Среди двухсот литров массы, взятой из живого муравейника, молодые самки скоро начинают откладывать яйца, причем смонтированные таким образом гнезда быстро входят в силу. Спустя какое-то время становятся заметными признаки жизни новой семьи, а вскоре по дорогам, ведущим к растущему куполу, начинают стягиваться цепи фуражиров с грузом сладкого корма от тлей с ближайших деревьев и вереницы охотников, волокущих личинок, трупы выпитых гусениц, части тела насекомых.
Этим способом на опытном участке были заложены первые десятки новых — в настоящее время процветающих — муравейников.
Так родилась служба биологической охраны леса от вредителей.
Но едва стал накапливаться практический опыт разведения лесных муравьев, сразу стало ясно, что не все расы одинаково пригодны для истребления вредителей. Оказалось, что даже у самого исправного охотника за насекомыми всех видов — у Формика поликтена — не все семьи одинаково хороши как охотники.
Семьи, оказывается, кое в чем важном различаются: одни воинственнее, другие — потише; даже по способу охоты семьи тоже разнятся.