Партизаны не сдаются! Жизнь и смерть за линией фронта
Шрифт:
Ничего не подозревая об этой карательной экспедиции фашистов, партизанские разведчики неожиданно натолкнулись на идущую им навстречу колонну немцев, и завязался бой. Впереди идущие разведчики, попавшие под автоматный огонь немцев, были сражены автоматными очередями противника, и только один из них, Федя Багадяш, оказался еще жив, но он был тяжело ранен и не мог бежать. Истекая кровью и чувствуя свою неминуемую гибель, Багадяш с трудом вынул из сумки гранату, выдернул зубами чеку и держал зажатую в руке гранату до тех пор, пока к нему не подошли немцы. Когда немцы увидели раненого партизана, они решили взять его живым, и трое из них подбежали к Багадяшу. В тот момент, когда над ним склонились немцы, Багадяш разжимает руку
Остальные партизаны из отряда Шныркевича и бригады «Гроза» быстро развернулись и встретили карателей дружным ружейно-пулеметным огнем. Но они оказались в невыгодном положении по сравнению с гитлеровцами. Противник занял более выгодную позицию на высотке, а партизаны оказались в низине. Кроме того, гитлеровцев было значительно больше, чем партизан, поэтому они были вынуждены под прикрытием пулеметного огня выходить из боя. Большая часть партизан отошла на запад, к болоту, а затем в лес. А другие отошли по канаве и складкам местности в сторону Усвейки, затем, пробравшись в Познаньский лес и перейдя дорогу, идущую с Янова на Монастырь, ушли в свой лагерь.
Каратели, тем временем установив, что партизаны отошли в лес, не приняв боя, со всеми мерами предосторожности стали двигаться вперед в сторону Янова, а затем на Взносное. Заняв деревни Яново, Монастырь и Взносное, они организовали оборону и, установив пушки и минометы, начали во второй половине дня обстреливать партизанский лес из своих пушек. Отдельные снаряды летели в сторону лагеря гудковцев, который в то время находился в лесу между Взносным и Яновом. Когда в этот день, после стычки гитлеровцев с гудковцами, фашисты появились на дороге, идущей от Серковиц к Янову, жители Янова, сначала услышав бой, а потом увидев колонну немцев, покинули деревню и ушли в свой лесной лагерь, а некоторые из них побежали предупредить партизан, что в Яново пришли немцы.
Получив это тревожное известие, оставшиеся в лагере партизаны организовали свою оборону под Монастырем и Взносном. Наблюдая с опушки леса за дальнейшим продвижением карателей, а также обнаружив, что каратели заняли деревни Монастырь и Взносное, на окраине которого стали устанавливать пушки, партизаны поняли, что немцы решили прочесывать партизанский лес. Это мнение у них еще больше укрепилось, когда неожиданно оглушительный выстрел потряс лес и где-то недалеко от лагеря разорвался снаряд. Через несколько минут выстрел из пушки повторился, фугасный снаряд взорвался уже совсем близко от шалашей лагеря. Партизаны, находившиеся в лагере, насторожились. Было видно, что немцы стреляли из Монастыря, где тоже были установлены немецкие пушки. Каратели и дальше продолжали периодически обстреливать из своих пушек лес, но, не зная, где же находятся в лесу партизаны, стреляли наугад. Снаряды рвались то в одном, то в другом месте леса, не причиняя партизанам вреда.
Когда гитлеровцы начали обстрел леса из пушек, то Евсеенко, находящийся с группой партизан в обороне под Взносном, снял оборону и отошел со своим отрядом в лагерь. Подойдя к лагерю и окинув взглядом напуганных артиллерийским обстрелом находящихся там около полусотни партизан, в основном это были женщины, раненые и больные, он тут же принял решение.
— Будем отходить, — приказал он.
Небольшая колонна партизан с несколькими повозками, на которых сидели или лежали раненые, двинулась по лесу на западную сторону Бука. Через несколько минут к ним примкнула еще одна группа партизан из бригады «Гроза», которые занимали оборону под Монастырем и тоже после начала артиллерийского обстрела отошли к лагерю. Минут сорок они двигались на запад. Выстрелы пушек и взрывы снарядов теперь были слышны далеко сзади них. Пройдя километра три от своего лагеря, Евсеенко приказал сделать привал.
Наконец, артиллерийский обстрел леса прекратился, наступила необычная
— Идите и разведайте, что там творится в нашем лагере, — приказал он и добавил: — Если все спокойно, то вы оставайтесь там, а часа через два и мы вернемся туда.
В лагере оказалось все спокойно. Шалаши лагеря были целые и невредимые. Немцы, зайдя с края леса и постреляв из пулеметов и автоматов в глубь леса, дальше идти не решились. Им удалось только найти в лесу лагерь местных жителей. Каратели сожгли их шалаши и, решив, что они свою задачу выполнили, снялись с занятых ими деревень и ушли в сторону Белиц.
К вечеру партизаны вернулись в свой лагерь и занялись текущими делами: запылали костры, а те, что были в бою, занялись чисткой своего оружия. Основные силы бригады, ушедшие на засады под Волосово, Муравничи и Плоское, вернулись с этого задания только через несколько дней. По рассказам партизан, которые были в этих засадах, мы узнали, что в двух местах они были успешными: огнем партизан там были обстреляны две колонны немцев.
Получив задание от Гудкова принять самолет, который должен был прилететь с оружием и боеприпасами, наш разведотряд в полном составе ушел из лагеря бригады и расположился в еловом лесу недалеко от Лавреновичей. Мы быстро построили шалаши и натянули палатки, а наши девушки, Нина и Оля Родионовы, уже хлопотали над костром, где начали готовить обед. А в это время Николай Агапоненко, собрав всех мужчин, сказал:
— Хлопцы! Сегодня, примерно в час ночи, к нам на Бук должен прилететь самолет с оружием и боеприпасами для нас.
Мы с большой радостью приняли это известие и с еще большим вниманием стали слушать командира, а он продолжал говорить:
— Но у нас нет аэродрома, поэтому летчики будут сбрасывать нам этот драгоценный груз на грузовых парашютах. Каждый из вас должен будет строго выполнять следующие задачи: Короткевич Алексей, Хващевский, его сын Коля и Игнатович Василь подготовят хворост для костров и будут дежурить около них. Как только появится в воздухе над нами самолет, то по моему сигналу вы должны зажечь все костры и поддерживать их горение. Короткевич Егор и Савик будут наготове держать лошадей, запряженных в повозки. Евсеев Егор и Севак Женя с пулеметом будут охранять нас от возможного нападения немцев или полиции. Мы с комиссаром и остальные товарищи будем принимать парашюты. Вопросы есть ко мне? Все понятно? А сейчас пообедаем и поедем туда, где должны принимать груз.
Вечером, оставив в нашем лагере только девушек во главе с Шурой Пляц, все мужчины отправились на выбранную площадку, которая находилась на осушенном болоте между Лавреновичами и Яновом, примерно в том месте, где у нас еще в марте месяце был построен большой шалаш из бревен. Часам к 11 на площадке все было готово к приему самолета: костры были выложены из сухого орешника, сухой травы и должны были быстро разгореться. У каждого костра рядом лежал дополнительный запас дров. Партизаны, дежурившие у костров, имели в руках трофейные бензиновые зажигалки. Две лошади, запряженные в повозки, стояли в кустах недалеко от площадки и мирно жевали сено. Выбранная площадка была сухая, обросшая прошлогодней сухой травой. Кое-где на ней были прорыты канавы, которыми осушалось это болото, но в них воды уже не было.