Парус любви
Шрифт:
С правого борта, за сине-зелеными волнами рассветного моря, замаячили покрытые сахарным тростником горы Антигуа. Впервые за долгое время «Морской дракон» приближался к земле. Под сверкающими парусами он проскользнул в гавань Сент-Джонса. Когда «Морской дракон» вошел в мелкие воды, вахтенный стал выкрикивать результаты измерения лотом. На приветствие, адресованное форту Джеймса – форт этот, как часовой, стоял на зеленом мысу, где пасся скот, – был получен должный ответ, и корабль встал на якорь. Местный лоцман, который сопровождал «Морского дракона», чтобы он не сел на рифы,
По холмам вокруг гавани были разбросаны окаймленные пальмами поля, между которыми пролегли затененные тамариндами и кедрами долины; тут же, на склонах, стояли и большие каменные дома плантаторов. Жаркое вест-индское солнце ярко озаряло земельные угодья, которым завидовали даже богатые английские землевладельцы в метрополии. Круглые каменные сахарные заводы среди тростниковых плантаций были еще одним наглядным свидетельством процветания архипелага Антильских островов.
Над изумрудными холмами Антигуа плыли гряды пушистых белых облаков. В раскачивающихся листьях пальм, что росли вдоль песчаных берегов, шелестел ветер. Со шканцев «Морского дракона» извилистые берега выглядели как упавшие с неба сверкающие полумесяцы.
По приказу капитана Ри Клэр сидела в каюте, пока лоцман не покинул корабль. Только после этого она вышла на палубу. Тропическое великолепие бирюзового залива, окруженного аквамариновыми холмами с распахнувшимися над ними лазоревыми небесами, не могло не вызвать ее восхищения. Никогда в жизни не видела она таких ярких и разнообразных красок. Ри даже казалось, что перед пей нечто сказочно нереальное.
– Ничего не скажешь, зрелище просто удивительное, – заметил Сеймус Фицсиммонс. – Затмевает красотой даже зеленые холмы моей родины, хотя я и не осмелился бы признать это в присутствии другого ирландца, – произнес он с широкой улыбкой, посматривая поблескивающими черными глазами на Ри. Однако ее обычно искренняя, теплая улыбка на этот раз выглядела принужденной, и под прекрасными глазами лежали бледно-лиловые тени, по-видимому, свидетельствовавшие, что она провела беспокойную ночь.
– Сегодня на вас просто приятно посмотреть, – сказал Мак-Доиалд, поднявшись по трапу на полуют. Его отеческий взгляд скользнул с кожаной юбки на обнаженные руки, на стройные пожки, и густые, песчаного цвета брови мрачно нахмурились. – Придется мне, не откладывая, поговорить с мистером Кёрби, – пробурчал он, уловив блеск в глазах ирландца, который смотрел на безупречный профиль Ри и еще пониже, куда приличия не разрешают заглядывать истинным джентльменам.
– Матросы просто заглядятся, верно, Алек? – заметил Сеймус Фицсиммонс.
– Да, Сеймус, этого-то я и побаиваюсь, – лаконично ответил шотландец. Услышав чьи-то шаги на трапе, он вздернул кустистые брови и, повернувшись, увидел ухмыляющегося всем своим щербатым ртом Лонгакра. По пятам за ним следовал Конни Бренди. – Мои опасения, кажется, сбываются, – он, выпуская колышущееся облачко дыма.
– Я же вам говорил, мистер Лонгакр, – донесся до них голос юнги.
– Да, верно, парень, – хихикнул шлюпочный, искоса поглядывая на Ри. – Гляжу и радуюсь, будто высаженный на необитаемый остров моряк при виде появившегося на горизонте паруса, – сказал он, потирая щетинистый подбородок и едва не выплясывая джигу.
Стараясь подавить свои мучительные мысли, Ри принудила себя улыбнуться старому пирату.
– Надеюсь, Конни передал мою благодарность вам и всей команде, мистер Лонгакр, – сказала Ри, глядя ему прямо в глаза.
– Передал, передал, миледи, – отозвался Лонгакр, довольный тем, что на него, человека уже пожилого, обратила внимание молодая леди.
– Я и в самом деле очень вам благодарна, – повторила она, испытывая теплое чувство к человеку, смотревшему на нее с таким искренним удовольствием и улыбкой.
– Я сделал это по своей доброй воле, как и весь экипаж, – сказал Лонгакр и тут же прибавил с дьявольской ухмылкой: – Конечно, я зарыл бы их живьем в землю, не сделай они этого.
Слушая его, Ри подумала, что ему, может быть, случалось и в самом деле подвергать людей такой жестокой казни.
– Парни, вы видели, кто бросил якорь недалеко от нас? – спросил Сеймус Фицсиммонс, кидая многозначительный взгляд на судно под пестрым флагом.
– Видел, – равнодушно уронил Мак-Доналд, но Лонгакр отнюдь не склонен был держать язык за зубами.
– В последнее время этот стервятник изрядно намозолил нам глаза, – сказал он, сплевывая коричневую табачную жижу за поручень.
– Наверное, дела у него тут какие-то, – заметил Мак-Доналд, не слишком встревоженный появлением пестрого флага.
– Да уж, Берти Мак-Кей – человек деловой, – с кислым видом сказал Фицсиммонс, вспомнив, что видел эти паруса у мыса Сан-Антонио.
– Берти Мак-Кей? – Ри почудилось в этом имени что-то знакомое. – Я, кажется, слышала его имя.
– Да. Он, можно сказать, занимается тем же делом, что и мы, – с усмешкой произнес Сеймус и подмигнул Лонгакру, не отводящему злобных глаз от стоящего неподалеку судна.
– Значит, он знакомый капитана Лейтона? – спросила Ри, в глубине души надеясь, что капитан прикажет спустить шлюпку и навестить друга. И тогда она в его отсутствие...
– Вот уж никак не скажешь, что они большие друзья. Навряд ли станут пить чай вместе. Слишком часто их дороги пересекались, миледи, – загоготал Лонгакр, согнувшись от хохота, настолько смешной показалась ему мысль, что капитан сядет пить чай с Берти Мак-Кеем.
– Я бы сказал так, – с легкой усмешкой заметил Сеймус Фицсиммонс. – Имея такого друга, как Берти Мак-Кей, во врагах уже необходимости не будет...
Слушая их язвительные отзывы, Ри постепенно вспомнила, где она слышала имя Берти Мак-Кея. Она с ужасом поняла, как должен был беситься такой подозрительный человек, как Лейтон, предполагая, что она сообщница его соперника, тоже контрабандиста.
– Среди врагов Берти Мак-Кея живых уже. немного, – сказал Лонгакр и, невзирая на явное отвращение, с которым наблюдал за ним помощник капитана, снова сплюнул табачную жижу.
– Наш капитан, верно, уже давно с ним враждует, – гордо произнес Конни. – Был случай, в проливе, когда мы здорово его одурачили.