Парус любви
Шрифт:
И вдруг его тело отодвинулось, и Ри услышала сдавленное проклятие. Она открыла глаза и в желтом мерцании свисающего с потолка фонаря увидела, что Данте стоит возле кровати в полурасстегнутой, свободно спадающей на бриджи рубашке. На его мускулистой груди поблескивает пот, глаза обыскивают пустую каюту.
Ри испуганно вскрикнула, почувствовав, как что-то улеглось рядом с ней на койке. Затем она увидела горящий изумрудный огонек.
– Ямайка, – хрипло пробормотал Дате, глядя на большого кота, свернувшегося клубком у плеча Ри. Ощутив, что на него обращено внимание хозяина и нежноголосой девушки, кот громко замурлыкал. – Проклятие! – выругался Данте, тронув плечо, исцарапанное длинными когтями Ямайки. Когда
. – Я думаю, он здесь был все время, – отозвалась Ри, чувствуя, что ее голос звучит как-то странно. – Он был здесь, когда я одевалась перед ужином. Я просто забыла о нем. – Ее голос дрожал: она подумала, каким своевременным оказалось появление Ямайки, ибо теперь, когда она смотрела на стоящего перед ней высокого человека с чуть притененным красивым, словно изваянным, лицом, он казался ей полным незнакомцем, хуже того, наводил на нее страх. Когда она подумала о том, что было всего несколько мгновений назад, с ее губ сорвался легкий сдавленный вскрик. Подумать только, она чуть было не отдалась капитану «Морского дракона», бездушному авантюристу, который никого не щадит и заботится только об удовлетворении своей похоти.
– Вы забыли о нем? – вновь чертыхнувшись, спросил он, с глубокой досадой глядя на полуобнаженную фигурку на койке. Фигурка свернулась клубком возле Ямайки, как бы ища у него защиты. Ноги были плотно сдвинугы, но такая поза позволяла видеть плавные очертания бледных ягодиц, которые своей нежной девственной кожей будоражили его чувственность. Данте протянул руку, чтобы убрать кота с его почетного места, по девушка испуганно отодвинулась, и ее глаза вспыхнули внезапной ненавистью.
– Не прикасайтесь ко мне! – воскликнула она с глубоким отвращением, и Данте даже показалось, что она готовится вонзить в него свои острые ногти.
– Ваша страсть быстро угасает, – мягко заметил он, но в его светло-серых глазах, взгляд которых блуждал по ее полураздетому телу, горело какое-то дикое чувство. – Однако, возможно, вы правы, моя милая, время упущено, по крайней мере сегодня, – он, забирая со стола сюртук и жилет. Почувствовав, что окровавленная рубашка присохла к плечу, он слегка поморщился.
Подойдя к двери, он повернулся и с горькой усмешкой произнес:
– Спокойной ночи, маленький цветок.
Аластер Марлоу так и не дождался возвращения капитана. Он уже целых полчаса сидел в одиночестве, ибо Сеймус Фицсиммонс ушел играть в карты с явным намерением выиграть. Осмотрев капитанскую каюту и убедившись, что в ней все в порядке, Аластер спокойно открыл дверь и вышел. Проходя по короткому коридору, он услышал, что из его бывшей каюты, занятой теперь леди Ри, доносятся тихие звуки плача. Он остановился, изумленный и озабоченный, и хотел уже было постучаться, как плач прекратился, за закрытой дверью воцарилась полная тишина. Несколько мгновений Аластер стоял в раздумье, размышляя, войти ему или нет. Нет, лучше, пожалуй, этого не делать, тем более что отнюдь не исключено, что в каюте находится капитан. Можно поставить всех, включая и самого себя, в неловкое положение, подумал Аластер, ведь то, что происходило этим вечером, вполне позволяло предполагать, что капитан получил приглашение в каюту леди Ри Клэр. С каждым проходящим днем становилось все более очевидным, что, если молодая девушка останется на борту «Морского дракона», рано или поздно, с приглашением или без него капитан найдет доступ в эту каюту.
Но когда, глубоко вдыхая благовонный вест-индский воздух, Аластер Марлоу шел по шканцам, он увидел на корме одинокую фигуру капитана в наброшенном на плечи сюртуке. И со вздохом облегчения прислонился к фальшборту, с удовольствием любуясь усыпанными звездами черными небесами, которые высоко простерлись над покачивающимися мачтами и поющими парусами «Морского дракона». Аластер и не представлял себе, в каком отчаянном настроении находится капитан.
При тусклом свете фонаря Ри уткнулась заплаканным лицом в прохладную подушку и, тихо всхлипывая, старалась вытравить из своей памяти воспоминания о руках Данте Лейтона, еще так недавно ласкавших ее тело. Но это были бесплодные попытки. Она все еще ощущала их властные прикосновения к своему горячему телу, вместе с ними заново открывала тайны своей плоти, до сих пор остававшиеся ей неизвестными.
Притронувшись к опухшим губам, Ри тихо застонала, боль в губах по-прежнему напоминала ей о Данте. Голова кружилась, точно его поцелуи продолжали ее дурманить, она все еще ощущала их вкус. Она прижалась раскрасневшейся щекой к согнутой руке, но ее преследовал въевшийся запах Данте Лейтона.
Ри подняла глаза на низкие потолочные балки, и ее губы дрогнули, когда она вдруг осознала, что отныне как будто бы не принадлежит себе. Каким-то странным, даже таинственным образом капитан «Морского дракона» стал частью ее самой.
Она поднялась на ноги и спустила на пол Ямайку, который с жалобным мяуканьем тут же вскочил на стол, обнюхал высохший кусок имбирной коврижки, равнодушно повернулся к ней задом и принялся самозабвенно облизывать свои усы. Слегка пошатываясь, Ри развязала шнурки корсета и бросила его на пол, на валявшуюся там нижнюю сорочку. Негнущимися, онемевшими пальцами развязала ремешки сандалий и стащила чулки.
Несколько мгновений она стояла в молчании, затем нерешительно ощупала свои небольшие округлые грудки. Руки ее спустились к талии, к бедрам, она как будто впервые познавала свое тело. Ри продолжала стоять на месте, пораженная пробуждением в ней чувств, и наконец с усталым вздохом начала расплетать косички, высвобождая их одну за другой, пока волосы не хлынули свободным потоком за спину.
Стащив одеяло с койки, она, дрожа всем телом, завернулась в него, затем забралась обратно на койку, где и прикорнула, охваченная все никак не затихающими чувствами.
Данте Лейтон, демонический капитан «Морского дракона», как и обещал, заронил искру в глубину ее души. Он мучил и терзал ее, как настоящий демон. От этой искры воспламенился огонь, полностью еще не разгоревшийся. Теперь она жаждала его поцелуев, ласк его рук и знала, что только Данте Лейтон может утолить ее жажду.
Что-то мягкое прикоснулось к ее плечу, и Ри слегка вздрогнула от неожиданности, но тут же успокоилась, поняв, что это Ямайка. Кот свернулся возле нее клубком и громко замурлыкал. Она терлась шекой о его пушистый мех, находя в этом какое-то утешение.
– О, Ямайка! Что сделал со мной твой хозяин? Почему он пытается погубить меня? Чем я его обидела? – беспомощно вопрошала она, только сейчас начиная понимать, как сильно может действовать на женщину вожделение мужчины. – Я должна бежать от него, Ямайка! – в отчаянии вскричала Ри, обнимая кота. – Моя единственная надежда – освободиться от него. Если он опять прикоснется ко мне, начнет меня целовать, я пропала, Ямайка. Я потеряю всех, кого когда-либо знала, навсегда стану его рабыней, – шептала Ри, страшась, что вот-вот сдастся; дело кончится тем, что она не сможет жить без него.
По щекам Ри Клэр Доминик катились горячие слезы; наконец ее наливающиеся свинцом веки сомкнулись. Она позволила тихому покачиванию «Морского дракона» убаюкать себя, погрузившись в сон, который даровал ей временное избавление от мучительных дум.
Глава 8
Ну, судьба, еще раз улыбнись мне.
Доброй ночи. К удаче поверни мне колесо.