Парус. одинокий
Шрифт:
Огнемет в руках у Янки зловеще дрогнул.
– Господа начальство, а может, поясните… - торопливо вклинился в ссору Роман.
Зловещий раструб огнемет метнулся в его сторону.
– Що тоби пояснить? Вот що я тоби повинна пояснюваты, га? Яке твое дило, що саме… - Янкин палец прижимался к гашетке огнемета все теснее, словно бы сейчас у них должна была состояться прям таки пламенная любовь.
Роман сглотнул, уже чувствуя, что ему становится горячо:
– Я только хотел спросить, что именно там орет? – пробормотал он.
Последовало долгое молчание. Наконец Янка
– Реестр з кодификатором выучи як следует – сам здогадаешься, неуч! – буркнула она, и решительно двинулась вверх по лестнице.
Роман жадно втянул воздух сквозь перехваченное горло. Дернулся, схватился за свою окованную металлом палку, ощутив легкое прикосновения к плечу.
– А вы всегда такие нервные? – жалко улыбаясь, Лина отдернула руку.
– Да не сказал бы, - промямлил Роман, лишь сейчас сообразив, что и правда, как-то излишне много эмоций. Никогда раньше Рико с Янкой так не ругались. Ну силен Эдвард, еще не приехал, а уже такая буря страстей! А что будет утром, когда он появится? И наступит ли утро для тех, кто сейчас поднимается по осыпающейся винтовой лестницы, ежась от свистящего в пустые проемы ветра с реки? Старательно, прям по учебнику, контролируя своих подопечных, Роман повел их наверх.
Снизу, из-под ступеней, донеслось длинное шарканье, сильно пахнуло смесью застарелой грязи и мертвечины и послышалось тихое, разочарованное шипение.
***
– Лампочка! – не веря своим глазам, прошептала Лина, умиленно всматриваясь в тусклый огонек, слабо мерцающий в раздвинутых створках новехонького коричневого пластика. – Смотрите, лампочка! Самая настоящая! Здесь! – она потрясенно оглянулась на темный коридор, по которому с неумолчным посвистом носился ледяной ветер с реки. Серые бетонные стены источали влажный холод, заставляя женщину зябко кутаться в шубу и украдкой пошмыгивать покрасневшим носом.
С почти молитвенным выражением глядя на мерцающую спираль, Лина протянула к свету дрожащие пальцы.
– Стой, дура, куда прешь! – рявкнул Славик, хватая жену за полу шубы.
– А производили впечатление умной женщины! – одновременно с ним проворчал Рико, удерживая клиентку за рукав. Висящий у него на груди фонарь дернулся, луч заметался, выхватывая из мрака пустые прямоугольники дверных проемов. Присыпанный слежавшимся мусором коридор пятого этажа заканчивался холлом. В его широкие, лишенные рам окна бил ветер и сочился рассеянный отблеск то ли прячущейся за тучами луны, то ли отражающихся от речного льда прожекторов.
А рядом с выщербленной лестницей, гостеприимно распахнув двери и светя слабенькой лампочкой в потолке кабины, красовался лифт. Точно такой же узкий пенал, печально погромыхивая и припадочно дергаясь на этажах, ездил в Романовой блочной многоэтажке, да и во многих зданиях 70-80- годов. Единственное, что отличало здешнее чудо от собратьев – лифт в полуразвалившемся холле отеля был новехонький, аж сияющий, словно только что поставленный. Ни тебе процарапанных надписей, ни выдранных с мясом кнопок и даже зеркальце на задней стенке, обычно исчезающее в первые дни эксплуатации, было на месте. Весело отражало свет лампочки,
– Вопрос только – кому надо: нам, или ему? – отвечая на собственные мысли, пробормотал Роман.
Не оглядываясь, Рико согласно кивнул, похоже, прекрасно зная, о чем думает его стажер, и увещевающим тоном обратился к Лине:
– Извольте сами подумать, cherie madame – лифт, здесь, - Рико махнул в сторону изъязвленных ветром коридорных стен, и скрывающихся за ними пустых бетонных камер, так никогда и не ставших гостиничными номерами. – Еще и свет в нем горит.
– Но прожектора же во дворе работают… Может, и здесь… Как-то… - с мольбой пробормотала Лина, но радостное оживление на ее лице уже гасло.
Рико ухмыльнулся:
– Спорить не буду – наверняка тем же самым способом, что и прожектора, - он снова прищурился на лампочку. Огонек коротко испуганно мигнул.
– Ну-с, стажер, извольте прокомментировать, что мы тут имеем согласно кодификатору?
– Семерку. Кажется, - уточнил Роман, оглядываясь на Янку в надежде на подсказку. Но пепельноволосая лишь невозмутимо улыбнулась.
– Кажется ему! – возмутился Рико, - Стажер, даже домовые, и те не кажутся, а показываются! Когда вы, наконец, выучите…
– Я учил, - вздохнул Роман, чувствуя себя столь же паскудно, как и на школьном выпускном экзамене по математике. В конце концов, он же гуманитарий, цифры всегда были для него проблемой! – Раздел «Летучий Голландец», он же «Отягощенное магией транспортное средство», подраздел… - он снова воззрился на старательно караулящий пассажиров лифт, - Подраздел «Лифт в преисподнюю», код штатной ситуации 7…, 7… 7/40? – неуверенно-вопросительно выдал он.
– Стажер! – негодующе взвыл Рико, - 7/40 – это «Поезд»! «Поезд в ад», неужели непонятно! А «Лифт» - 7/13! У вас тестирование по кодификатору через неделю, а вы по сей день не изволили…
Тихонько напевая «В семь-сорок он подъедет…», Янка прошла мимо распекающего подчиненного Рико, потрепала по плечу замершего напротив лифта Серегу:
– Молодець, хлопче, гарный з тэбэ проводник вышел!
На мертвенно-безучастном лице Сереги вдруг промелькнуло нечто, похожее на радость. Весьма отдаленно похожее, и уж человеческого в этом проблеске точно не было ничего. Так мог бы радоваться хозяйскому одобрению молоток, забивший гвоздь с одного удара. Если, конечно, представить, что молоток вообще может радоваться.
– Ось вам и третья проблема знайдена! И ниякой для вас опасности, все тихо-мирно, – объявила Славику довольная Янка, - А вы ще хотели внизу остаться! Дочекатыся, покы все, що тут есть, саме до вас припрется!
– Ну уж эта-то проблема за нами бы не поперлась! – с агрессией, плохо скрывающей неуверенность, бросил Славик, испуганно косясь на распахнутые двери лифта.
– Та що вы кажете! – притворно изумилась Янка, нацеливая ствол огнемета внутрь кабины.
Мягко шелестнув резиной прокладок, створки сомкнулись. Раздраженно гудя, кабина стремительно ухнула вниз, оставляя после себя темную лифтовую шахту.