Парящий тигр
Шрифт:
Он затаил дыхание. Сикстина смотрела на себя, такую узнаваемую, ершистую, с острыми коленками, с глазками-бусинами… Сейчас наверняка рассердится. Но она снова его удивила.
— Как здорово! — сказала она. — Прямо как в зеркальце деревянное смотришься.
Ещё долго, почти целую минуту, она разглядывала фигурку, а потом бережно опустила обратно на кровать.
— Ну, давай какие-нибудь шмотки, — потребовала она. — Пойдём смотреть на тигра.
Роб дал ей пару джинсов и футболку и вышел из комнаты.
Дождь
— Неа, — сказал он звезде. — Нет.
Вздохнув, он выставил ноги с террасы под дождь — чтобы не так сильно чесались, чтобы не горели, чтобы стало полегче…
Глава 13
Они шли через низкорослый лес — все больше не деревья, а кустарник… Дождь наконец прекратился, но повсюду было мокро и с каждой ветки капало: с сосенок, с низеньких пальм, с давно засохших апельсиновых деревьев, стоявших не порознь, а непременно купами.
— Тут выросла моя мама. — При ходьбе Сикстина широко взмахивала руками. — Прямо здесь, в Листере. Она рассказывала, что когда-то дала себе слово, что, если ей удастся отсюда выбраться, она сюда уже не вернётся. Но вышло, что вернулась. Потому что папа закрутил роман со своей секретаршей. Её зовут Бриджет. Она даже печатать не умеет. Тоже мне, секретарша! Когда мама всё узнала, она тут же от него ушла. Но папа за мной приедет. Очень скоро. Наверно на следующей неделе. И я буду жить с ним. Здесь я точно не останусь. Ни за что.
Роб почувствовал на плече знакомую руку, печальную руку одиночества. Сикстина не останется, она скоро уедет. Нет смысла открывать чемодан и выпускать на волю мечты. Он смотрел на блестящие туфельки Сикстины и хотел только одного — чтобы не было так грустно.
— Ты не боишься запачкать туфли? — спросил он.
— Нет, — отрезала Сикстина. — Я их ненавижу. Я вообще ненавижу всё, что мама заставляет меня носить. А твоя мама где? Она с вами не живёт?
Роб покачал головой:
— Нет.
— А где она?
Роб пожал плечами.
— Моя мама собирается открыть в центре города магазинчик, — тараторила Сикстина. — Вроде художественного салона. Она хочет привнести в здешнюю жизнь немного культуры. Она может и твои деревянные скульптуры продавать.
— Это не скульптуры, — возразил Роб. — Какой из меня скульптор? Кстати, ты потише говори, а то Бошан не любит, когда по его земле чужие шастают.
— Тут его земля? — спросила Сикстина.
— Тут всё его, — ответил Роб. — И мотель, и лес.
— Не может он всем сразу владеть, — заспорила Сикстина. — А вообще, мне на него наплевать. Пускай он нас поймает. Пускай посадит в тюрьму за то, что мы ходим по его земле. Плевать я на него хотела!
— Но если мы окажемся в тюрьме, мы уже не увидим тигра, — напомнил Роб.
— Так где твоя мама? — вдруг снова спросила Сикстина. Она остановилась и, глядя на него в упор, ждала ответа.
— Тсс! Тихо ты! — Роб отвёл глаза и пошёл дальше. — Нельзя тут шуметь.
— Как хочу, так и говорю, — твёрдо сказала Сикстина. — И я хочу знать, где твоя мама.
Он оглянулся. Сикстина стояла, уперев руки в боки и сузив свои чёрные глазищи.
— Не нужен мне твой дурацкий тигр! — закричала она. — Никуда я с тобой не пойду! Ты не умеешь с людьми разговаривать. Я тебе всё рассказала! И про папу, и про маму, и про Бриджет! А ты мне ничегошеньки! Даже не можешь ответить, где твоя мама. — Она резко развернулась и, как стояла руки в боки, решительно направилась обратно к мотелю. — Ну и храни свои дурацкие секреты! — крикнула она, не оборачиваясь. — Иди к своему дурацкому тигру! Не нужен он мне! И ты не нужен!
Роб смотрел ей вслед. На ней были его футболка и джинсы, поэтому казалось, что он смотрит на самого себя, только в кривое зеркало. В комнате смеха. И он уходит от самого себя. Пожав плечами, Роб наклонился почесать ноги. Ну и ладно, сказал он сам себе. Она всё равно скоро уедет.
Но потом он всё лее поднял глаза. И увидел, как её фигурка становится всё меньше и меньше. И вспомнил свой сон. Как Сикстина скачет по лесу верхом на тигре. Роб понял, что не выдержит, если она опять исчезнет.
— Погоди! — крикнул он. — Постой! — И побежал следом.
Сикстина обернулась. Остановилась. И так и стояла руки в боки, поджидая Роба.
— Ну? — спросила она, когда он оказался совсем близко.
— Она умерла, — произнёс Роб на выдохе. И, набрав ещё воздуха, повторил: — Моя мама умерла.
— Ясно, — сказала Сикстина и быстро деловито кивнула. Потом она сделала шаг вперёд. Роб развернулся. И они снова зашагали вместе. К тигру.
Глава 14
Клетка была сделана из ячеистого проволочного забора, вместо крыши лежала доска, а дверь, тоже проволочная, закрывалась ключом разом на три засова. Тигр, как и прежде, метался взад-вперёд по клетке, словно не прекращал это делать с тех пор, как Роб увидел его в первый раз. Или как будто Роб вовсе никуда не уходил.
— Ой! Какой красивый!
Таким же голосом Сикстина говорила о его деревянных фигурках. Лёгким-лёгким.