Пассажир без багажа
Шрифт:
– Ты права, – он повернул голову в ее сторону. – Только я не ожидал ее увидеть.
– Так это все-таки из-за тебя нам с Варькой звонили?
– Похоже, что так… Наверное из-за меня, вас она не знает… Только я не могу понять, почему она вам звонила. А вот что она меня ненавидит, я не удивляюсь.
Кристина видела, в каком он жалком состоянии. У нее мелькнула мысль, что если он сейчас куда-то поедет, то обязательно попадет в аварию. На обратном пути сюда его сдерживала, вероятно, только мысль о том, что на заднем сиденьи сидят дети. Но теперь он останется один…
Кристина вздохнула:
– Пойдем ко мне. Еще осталось вино, помнишь, ты ночью
Он безвольно кивнул. Женщина тронула его за плечо:
– Ну, выходи. Выпьешь немного, успокоишься. Я не желаю, чтобы ты расшиб себе голову на первом светофоре.
И он, как ребенок, послушался. Вышел, запер машину и пошел за Кристиной к подъезду.
Женщина наскоро покормила детей и отвела их в детскую комнату, строго предупредив, чтобы те не шумели. Виталий все это время просидел перед выключенным телевизором. Пульт был рядом, но он к нему даже не притронулся. Когда Кристина вошла в комнату и прикрыла за собой дверь, он повернул голову:
– Понимаешь, это была она.
– Она? – Женщина присела на диван. – Которая из них? Та, которая вышла из ванны?
– Да… Но я не знал, что с ней случилось.
– Подожди, – перебила Кристина. – Это что – твоя прежняя знакомая?
– Это моя девушка… С которой я был на свадьбе у Андрюхи.
Кристина онемела от изумления. В тот миг, когда она рассматривала фотогазету, лицо темноволосой девушки запечатлелось у нее в памяти. Она и теперь вспоминала ее, пытаясь убедить себя, что выглядит ничуть не хуже – и на свадебных фотографиях, и теперь… Но что общего было у той застенчивой девушки с женщиной, которая высунулась из ванны в том притоне?
– Это она, – глухо говорил Виталий, не переставая ерошить свои коротко остриженные волосы. Он вцепился в них, как будто в этом заключалось его спасение. – Мы с ней жили несколько лет… Познакомились перед тем, как Андрюха женился. Я и не думал, что у нас с ней будет что-то серьезное. А вышло по-другому. Я даже думал, что женюсь на ней. Только ничего не получилось.
Кристина откинулась на подушки дивана. Она сама удивлялась тому, что слушая эту исповедь, не ощущала никакой ревности. Как будто наконец произошло то, о чем она мечтала всю жизнь, и она научилась не обвинять своих поклонников за то, что в прошлом они поглядывали на других женщин. Варя часто говорила ей, что та ведет себя, как подросток, ничего не желает знать, когда дело идет об ее исключительности. Но теперь она слушала Виталия, как будто он был для нее совершенно чужим человеком. Она даже испугалась, что ее чувства так быстро переменились. А он продолжал рассказывать:
– Она тоже из Жуковского… Она нашу с Андрюхой школу закончила, только на год раньше нас. Ну я и не был с ней знаком… Знаешь, со страшеклассницами трудно. Кажется, что они такие взрослые, презирают тебя… Мы со своими девчонками дружили. А потом я ее встретил на дискотеке. Она мне понравилась, а парня у нее еще не было. Я у нее был первым.
Он замолчал и достал сигареты. Кристина молча придвинула ему пепельницу, и тот закурил.
– Я сам не знаю, почему я на ней не женился. Не знаю! – он повысил голос, будто отвечая кому-то, кто добивался от него ответа. – И матери моей она вроде нравилась и вообще хорошая была девчонка… Когда мы с ней пошли к Андрюхе на свадьбу, она так стеснялась. Говорила, что ее там никто не знает, что это неудобно, что ее не приглашали. А я сказал: «Да что там, может, мы тоже скоро поженимся!» Она ничего не ответила, но потом сказала, что пойдет… Ты помнишь ее, на снимке?
– Да, – ответила Кристина. – Симпатичная. Я тебе уже говорила.
– Да. Была симпатичная… Знаешь, она так изменилась! – прошептал он. – Поправилась, что ли… И глаза совсем другие. Совсем… А я все-таки сразу ее узнал.
– Она тебя тоже.
– И она меня тоже, – будто во сне, повторил он. – Черт, зачем она это сделала!
Кристина встала и поближе подвинула к нему пепельницу. Она не была строгой ревнительницей чистоты, но ей надоело смотреть, как Виталий стряхивает пепел прямо на стол.
– Что именно она сделала? – поинтересовалась она.
– Что ты имеешь в виду? Что звонила нам троим или что подалась в проститутки? Ну ладно, ты подумай над этим, а я пойду, сделаю себе бутеброд. Не знаю, как ты, а я ужасно есть хочу.
Войдя на кухню, вместо того чтобы сделать себе бутуброд, Кристина сунула в рот палец и больно его укусила. «Оказывается, я не поумнела, – зло подумала она. – Взять бы чашку и расколотить об стену! Да нет, самой же потом убирать… Что он о себе вообразил?! Расселся в кресле, как квашня, и нудит о своей первой любви! Да что за мужики теперь пошли – хуже любой бабы! Может, податься в феминистки?!» Эта мысль немного ее насмешила и Кристина все-таки занялась приготовлением бутербродов. Заодно она сделала и для Виталия. Сварила кофе, разлила его по чашкам и громко позвала:
– Иди сюда. Я же тебе обещала, что голодным не останешься.
Тот послушно пришел и сел за стол, но ни к чему не притронулся. Даже к вину не прикоснулся, и Кристина вконец рассердилась:
– Ну ладно тебе, почему ты так убиваешься? Если ты с ней давно расстался, она тебе, наверное, безразлична?
– Я думал, что да, но…
– Только не говори, что до сих пор ее любишь! – фыркнула женщина. Она уже пожалела о том, что так мягко с ним обошлась. Взяв бутерброд, она подошла к окну и приотворила одну створку. На улице совсем стемнело, слышался осторожный шум дождя. Женщина вздохнула и обернулась. То, что она увидела, подкосило ее окончательно. Виталий, зажав лицо руками, плакал. Правда, слез она не видела, но его рот, открытый взгляду, кривился, и губы дрожали.
– О боже мой, – она подошла и тронула его за плечо: – Ну что ты, ты же в этом не виноват!
– Не знаю, – всхлипнул он. – Не знаю! Я бросил ее, когда встретил Наташку… А чем она оказалась лучше? Да ничем! Родила мне дочь, и все. Все время этим козыряла, а чем кончилось?! Теперь у меня и дочери-то, в общем, нет… Я все из-за нее проворонил, всю жизнь! Лучше бы я на Нинке женился, теперь бы жили нормально!
– Успокойся, – просила женщина, растерянно гладя его по плечу. – Ведь вы давно растались, вряд ли она сделала это из-за тебя… Может, туго пришлось… Мало ли почему она могла это сделать?
Но ее слова падали в пустоту. Виталий не отнимал рук от лица, и она чувствовала, как дрожит его плечо. Вконец расстроившись, Кристина ушла в другую комнату и включила телевизор. Звук она сделала минимальным – чтобы слышать то, что происходит на кухне. Но там ничего не было слышно. Наконец, Виталий вошел в комнату и уселся на диван. Глаза у него были красные, голос хриплый – но теперь он хотя бы не плакал.
– Это она звонила, теперь я все понимаю, – пробормотал он. – А то, когда я увидел всех этих девиц, ничего понять не мог. Я же сразу понял, кто они такие. Какой-то притон. И при чем тут мы трое – до меня никак не доходило… Я даже решил, что правда, узнал неверный адрес.