Пассажир
Шрифт:
Из-за пелены дождя выступили еще два бандита — один бритый наголо, второй с красным гребнем на голове. Первый сжимал в руках длинную железяку, второй — бейсбольную биту, утыканную гвоздями. Януш сжал кулаки, но решимость вдруг покинула его. Он безвольно сел на ступени и закрыл руками голову, готовый принимать удары.
Что-то хряснуло. Еще раз, с металлическим звуком. Януш не почувствовал боли. Он поднял глаза. Шампунь, вооруженный безразмерным мусорным контейнером, только что вломил первому из нападавших и тотчас
Затем он быстро дернул Януша за воротник и потащил его наверх. Януша затопило чувство горячей благодарности. Как он ошибся в оценке этого человека! Оказывается, лысый бомж был ему настоящим другом!
Они промчались по ступенькам лестницы и быстро нырнули в лабиринт узких улочек. Ногу Януша раздирало от боли. Псина все-таки успела его цапнуть. Они уже пробирались какими-то похожими на трубы закоулками, где вдвоем было не разойтись. Впрочем, бежали они все медленнее, пока вовсе не остановились. Сил не осталось. Оба задыхались.
Страх владел ими по-прежнему, но его остроту притупили боль в измученных мышцах, жжение в огнем горящих легких и подступавшая к горлу тошнота.
— Оторвались, — чуть слышно пробормотал Шампунь.
— Как бы не так.
Януш пихнул товарища в бок, заставляя спрятаться за выступ стены. Шампунь чуть не упал:
— Ты что, сдурел?
— Тихо!
Ниша, в которой они притаились, представляла собой крыльцо дома, увитое плющом и утопавшее в зарослях лаванды. Януш присел на корточки, и Шампунь последовал его примеру. Едва они успели съежиться, как мимо протопали преследователи.
Они понемногу приходили в себя. Януш с наслаждением вдыхал известковый запах мокрого камня и влажный лиственный аромат. Благодать! Измотанные до последнего предела, они все же уцелели. Обменявшись взглядами, оба поняли, что отныне их связывает невидимая, но прочная нить.
— Я пойду за ними, — шепотом сказал Януш.
— Чего?
— Они не просто так гоняются за нами. Не просто так хотят нас убить. Я должен выяснить почему.
Шампунь смотрел на него с ужасом. В схватке он потерял свою вязаную шапку. Изуродованный шрамами череп блестел под дождем, словно гигантское яйцо динозавра.
— Ага! Прям так и спросишь, да?
— Не у всех. У одного. Того, которого подловлю.
— Не, ты точно псих!
Януш распахнул полу куртки:
— У меня есть нож.
— Зато мозгов нет.
— Ты знаешь, где еще можно отсидеться?
— Думаю, сейчас нам лучше всего вернуться к добрым дяденькам в Загон.
— Исключено. А отель тут поблизости есть?
— Отель?
— У меня есть деньги. Должны же в Марселе быть дешевые гостиницы!
— Ну, гостиницы-то, конечно, есть…
Януш достал купюру в пятьдесят евро:
— Иди туда. Только скажи мне адрес.
Поддавшись ставшему привычным чувству недоверия, он добавил:
— Если дождешься меня там, у этой бумажки появится сестренка.
Шампунь улыбнулся беззубым ртом и объяснил, как пройти к отелю.
— Если я до завтрашнего утра не вернусь, сообщишь легавым, — приказал Януш.
— Легавым? Ты что, с дуба рухнул?
— Иначе тебя арестуют за соучастие.
— Соучастие в чем? И что мне им говорить?
— Правду. О том, что я вернулся. Что на нас напали. Что я хотел выяснить, что происходит.
— Слушай, ты и раньше был темнила тот еще, а уж сейчас… Чего ты мне лапшу на уши вешаешь?
— Жди меня в гостинице.
И, не слушая ответа приятеля, Януш сорвался с места.
Он пытался бежать, но боль в ноге не давала двигаться быстро. В памяти вновь и вновь всплывала одна и та же картина: собачьи клыки, впившиеся в его икру. В подобных случаях первым делом следовало дать раненой ноге покой. Поэтому он перешел на медленный шаг. О необходимом курсе антибиотиков сейчас нечего было и думать.
Он не сходил с главной улицы, оставив без внимания прилегающие переулки. Река, растекшаяся множеством ручьев… Почему-то он не сомневался, что его враги избрали тот же путь. Он уже отчаялся их нагнать, когда дорога вдруг вильнула и вывела его на открытую террасу, нависающую над городом.
От неожиданности он отступил назад.
Но не смог сдержать восхищенного возгласа.
Марсель блестел под дождем, словно на землю опрокинулось испещренное звездами небо. Дальше простиралось море. Его не было видно, но оно угадывалось — полноводное, черное, бескрайнее.
Он стоял, морщась от боли, и впитывал в себя красоту ночного пейзажа. Может быть, это принесет ему облегчение? Но грудь продолжала гореть изнутри, словно в ней бушевала кипящая лава.
К действительности его вернули раздавшиеся рядом человеческие голоса. Он опустил глаза и обнаружил, что вниз ведет точно такая же лестница, по какой он только что карабкался, спасаясь от преследователей. А вот и они, стоят в круге света. Их было пятеро. Не считая собак. Слов он не слышал, но ему не составило труда догадаться, в какой злобе они пребывают, упустив дичь.
Януш внимательно рассмотрел всю пятерку. Посеребренные косицы, красные или синие гребни, бритые черепа в татуировках с загадочными символами. На грязных физиономиях — многочисленные металлические блестки пирсинга. Оружие они не бросили. Биты. Ножи. Травматические пистолеты.
Он улыбнулся. В том, как он подглядывал за ними, оставаясь невидимым, была своя неизъяснимая прелесть. Банда направилась в сторону доков. Януш подождал, пока они не исчезнут из его поля зрения, и тихо спустился по лестнице. Дождь перестал, но все вокруг было затянуто холодной жирной пленкой.