Пасынки Бога
Шрифт:
Как всегда в таких случаях, ему показалось, что движения противника замедлились. Кулак с виброкастом вяло, будто преодолевая сопротивление сгустившегося воздуха, поднялся ему навстречу, и он без труда перехватил занесенную для удара в висок руку, с хрустом заломил, одновременно зацепил нападавшего за брючный ремень и, оторвав от земли, швырнул на негроида.
Глаза азиата удивленно расширились, когда нож не успевшего среагировать товарища вошел ему в поясницу, но негроид без церемоний смахнул его в сторону, удлинил лазерный клинок до максимума, выставил его перед собой и коброй метнулся на Георгия.
И вновь Георгию
За спиной послышался стон и кряхтение. Это азиат пытался подняться, упираясь левой рукой о землю, а правой держась за порезанные почки.
Разбежавшись, Георгий пнул по круглой башке, как по мячу. Раздался хрусткий звук — и круглоголовый завалился на спину.
Отдышавшись, он внимательно огляделся: тела обоих налетчиков словно уменьшились в размерах, съежились и казались теперь какими-то… незначительными, что ли, даже жалкими. В воздухе висел тяжелый запах крови, мочи и помойки.
Азиат лежал неподвижно, голова была повернута под неестественным углом. Вероятнее всего, сломаны шейные позвонки. А вот второй из нападавших еще проявлял признаки жизни: его ноги и руки шевелились, точнее, конвульсивно подергивались. Но он тоже был мертв.
Георгий подошел ближе. Со смесью любопытства и отвращения наклонился чуть не к самому лицу. Да, мертв — совершенно очевидно. Голова негроида напоминала сейчас грецкий орех, по которому ударили молотком, но от скорлупы пока не очистили. Волосы напитались кровью и слиплись в однородную массу, вокруг головы по земле медленно растекалась густая жижа, в темноте казавшаяся черной… а что это за желтоватые кусочки? Неужели мозги? Он брезгливо отпрянул.
Аль-Рашид обессилено прислонился к выщербленной стене. Как обычно, выйдя из «режима берсерка», он чувствовал себя совершенно опустошенным. Однако никаких сожалений по поводу случившегося не испытывал. Во-первых, это отнюдь не было его дебютом и он хорошо знал: если уж приступ ярости захватил его целиком, сопротивляться бесполезно; во-вторых, или они его, или он их — вопрос стоял именно так.
Прикурив потухшую за время драки сигарету, Георгий расстегнул штаны и не спеша помочился.
За этим занятием он не мог видеть, как из разбитого, запачканного кровью рта азиата выскользнуло нечто, напоминающее стальную сороконожку с одним светящимся глазком; сороконожка встала на хвост, словно пытаясь получше разглядеть аль-Рашида, а потом юркнула в самый дальний угол загаженной подворотни, скрывшись среди куч какого-то подозрительного тряпья, битых бутылок, использованных кондомов и всякой прочей пакости.
А через минуту после его ухода в подворотню зашли два джентльмена в строгих костюмах, молча, с профессиональной сноровкой осмотрели трупы и поспешили вслед
Едва они свернули за угол, как им в спины раздалось приглушенное шипение вроде кошачьего и по отвесной стене дома головою вниз проворно спустилось странное создание: человеческая фигура, голая и безволосая, обтянутая морщинистой кожей пепельно-серого цвета; от больших пальцев рук до ступней ног у нее тянулись кожистые полотнища, точно перепонки у белки-летяги. Создание задрало лысую голову и, уставив во тьму ночи круглые фосфоресцирующие глаза, снова издало рассерженный кошачий шип, обнажив при этом пару клыков — тонких и длинных.
Глава 7
Расследование набирает обороты
Все готово. Мусикийский.
Дан сигнал… Сердца дрожат…
По арене Олимпийской
Колесниц помчался ряд…
Трепеща, народ и боги
Смотрят, сдерживая крик…
Шибче, кони быстроноги!
Шибче!., близко… страшный миг!
— Трындец, — простонал Георгий, очнувшись от кошмарного сна и медленно возвращаясь к действительности.
Ему снилось, что два склизких безголовых монстра с акульими пастями на груди оторвали ему голову, а потом принялись играть ею в американский футбол, споря, кому из них та достанется. При этом декламировали какие-то дурацкие стишки. Из их отверстых зевов несло разложением.
— Его милка как бутылка, — заявило первое чудище, яростно тряся голову аль-Рашида за волосы.
— Ну а он — как пузырек, — выхватывая трофей у соперника, дополнило второе, обнажив бледно-розовые десны в зловещем подобии ухмылки.
— Кто всем пастырям готовит коллективный Рагнарёк? — спросил первый безглавец, ловко отнимая голову.
— У кого сто тысяч слуг? — просипел второй монстр, пытаясь вернуть трофей.
— И мильоны гибких рук? — вопросил первый, с пыхтением прижимая голову к мокрому животу.
— Кто же там в ночи таится? — уточнил второй, что есть мочи дергая Георгия за уши.
— Почему тебя боится?
— Кто забыл про свой конец?
— А зовут его…
Осколки сна закружились в пробуждающемся сознании, разлетаясь и дробясь на отдельные незначительные эпизоды, и вскоре исчезли вовсе, растаяв в свете дня, подобно льдинкам в лучах весеннего солнца. Он чуть приоткрыл глаза и сразу заслонил их рукой. Судя по яркому свету, давно уже утро.
— Матерь божья!
Он резко поднялся с дивана, и голова сразу закружилась, в ушах зазвенело, а к горлу подкатила тошнота. Георгий попытался собраться с мыслями и вспомнить события прошедшего дня и ночи. Это удалось ему лишь отчасти. Кажется, его пытались убить? Аль-Рашид вяло оглядел себя с ног до головы. По-видимому, их попытка провалилась. А кстати, кого — их? Ладно, к обеду само вспомнится.
Приняв горячий душ под «Танец с саблями» Хачатуряна (проверенное средство от похмелья и вообще — чтобы взбодриться) и переодевшись во все чистое, Георгий отправился в кабинет, размышляя о том, как все же удобно жить и работать в одном месте.
Выслушал доклад секретаря: утром ему звонил некто С. Репо, представившийся Исполнительным директором и руководителем Службы внутреннего контроля Корпорации Муна, просил о встрече. Что ж, будет ему встреча. Тем более все равно собирался ехать допрашивать эту курицу Романову.