Патриархи и президенты. Лампадным маслом по костру
Шрифт:
Очень хорошо. Но хотелось бы знать, почему ни слова о том, сколь «тонко учитывает» государство бедствие народа, созерцающего церковный ренессанс. Что, коммунисту об этом запрещено говорить? Кем — Президиумом ЦК? Священным Синодом? Не дает ответа, но зато опять млеет от восторга по поводу того, что на церемонии передачи президентской власти, состоявшейся, по его мнению, будто бы «в канун Нового года», присутствовал сам «глава Русской православной церкви. И это было знаковым явлением (!) для общества». Прекрасно! Но хочется напомнить трубадуру ренессанса, что во время войны и вскоре после нее патриарх-орденоносец Сергий и другие священнослужители участвовали в решении таких «светских проблем», как, например, сбор средств в Фонд обороны, а как члены государственных комиссий — в расследовании немецко-фашистских злодеяний на нашей земле. А патриарх-орденоносец Пимен еще в 1963 году стал членом Всемирного совета мира и Всесоюзного комитета защиты мира. Из времен сравнительно недавних можно вспомнить хотя бы известное письмо тогда еще митрополита Алексия генсеку Горбачеву с благодарностью за его «титанический труд на благо Родины», — оно было написано после высокого совещания в Кремле, в котором будущий патриарх принимал участие…
О
В чем же т. Зоркальцев и его Президиум видят тот самый ренессанс? Прежде всего, конечно, в том, что «процесс создания религиозных общин нарастает. Конфессии России бурно развиваются, в них вовлечены миллионы граждан…» Сколько же именно миллионов? А вот: «По данным социологических исследований, не менее 60 процентов жителей России признают себя верующими». Не менее! А может, и более. Это выходит, все взрослое население поголовно, включая Президиум ЦК КПРФ, то есть миллионов 100–110. Ого!
Пожалуй, такого процента нет даже в столь религиозных странах, как Испания, Италия или Израиль. А кто же проводил социологическое исследование? Как зовут этих энтузиастов? И где они трудились? Когда? Какой метод использовался? Опять нет ответов!.. Видимо, то была тайная подпольная акция, и она стала общим секретом Президиума КПРФ и Священного Синода, Зюганова и патриарха.
60 процентов были названы в первой части статьи, но вот мы открываем вторую часть и читаем: «По данным переписи населения 1939 года две трети жителей СССР считали себя верующими». Тут уж получается не 60, а 66 процентов. Но и этого члену Президиума в его рвении мало, в четвертой части статьи он уверяет, что «подавляющая масса граждан СССР» были верующими. Подавляющая!.. Это уж, поди, процентов 90. И он ликует! Несмотря на то что вроде бы ясно понимает болезненные причины «бурного роста» и ренессанса: «Страдания, выпавшие на долю наших граждан в годы войны, увеличили число верующих». И сознает, что верующие ныне принадлежат «в основном к обездоленным слоям общества». Коли так, то чего ж тут, спрашивается, ликовать? Да это не ренессанс, а декаданс!.. Но дело не только в этом. Вы уверены, т. Зоркальцев, что при переписи 1939 года задавали вопрос о вероисповедании? Мои ровесники помнят эту перепись, но сколько я ни напрягал память, сколько ни расспрашивал, все говорят: «Чушь! Не было такого вопроса». В самом деле, с какой стати? — ведь церковь отделена от государства… Словом, есть основание полагать, что все эти 60, и 66, и 90 процентов добыты «способом открытого бурения» там, где источник подобных данных неиссякаем, — в залежах коксующихся домыслов. Эти ваши миллионы и миллионы, т. Зоркальцев, еще более эфемерны, чем 20 миллионов членов КПСС до 1991 года, когда они при первом шорохе моментально разбежались, оставив 2,5 процента. Так что, как горбачевское Политбюро жило в выдуманном им эфемерном мире, так и нынешние идеологи КПРФ обретаются там же… Но спрашивается: зачем член Президиума ЦК жонглирует несуразно раздутыми цифрами? Ответ на этот вопрос имеет кардинальное значение: чтобы понравиться церковникам. И в этом вся суть статьи. Она сплошь состоит из комплиментов в их адрес, из угодничества перед ними, из прямого раболепия путем искажения действительных исторических фактов.
Впрочем, нельзя исключать того, что цифра «не менее 60 процентов» действительно была где-то получена в результате какого-то хитрого опроса. Дело в том, что вот уже немало лет, как в обществе создана атмосфера если не террора, то злобного остракизма против неверующих, глумления над ними. И активнейшим помощником ельцинского режима в этом богопротивном деле оказалась КПРФ и ее лидеры. В. Зоркальцев пишет: «Ошибка КПСС, руководства страны того (?) времени состояла в том, что культивировалось искусственное разделение людей по вере, что религия признавалась наследием феодализма». Во-первых, а что, разве религия это наследие Октябрьской революции или первой пятилетки? И о каком времени тут речь? И о каком «разделении по вере» (судя по контексту, имеется в виду разделение верующих и неверующих. — В.Б.) говорит автор, если сам же, опровергая себя, утверждает, что «в партии в 1922 году партперепись выявила 10 % верующих»? В партии! А в середине 20-х годов, например, в компартии Бухарской республики более 60 % были верующие, «причем мусульманские священнослужители во многих случаях возглавляли партячейки». Куда уж дальше! Имея в виду более поздние времена, Зоркальцев, не называя, правда, конкретных имен, рисует такую картину: «Немало верующих являлось депутатами Советов, занимало командные посты в армии, вело научную и преподавательскую работу, ярко проявляло себя в сфере экономики и культуры». Все это не оставляет камня на камне от собственного угодливого мифа «разделения по вере».
Так было. А что теперь? Теперь-то и насаждается настоящее разделение, притом — самыми варварскими способами. Вот хотя бы всем известный Никита Михалков, лауреат премии Ленинского комсомола Казахстана, любезный друг президента, с которым недавно на загородной даче он даже отпраздновал интимно Никитины именины. Этот Михалков уже много лет буквально терроризирует неверующих — и по телевидению на всю страну, и в таких злобных, ельцинско-раболепных газетах, как «Не дай Бог!». Так, 29 июня 1996 года, изо всех сил помогая Ельцину вторично стать президентом, он писал в помянутой грязной газетенке: «Большевизм ничего не может принести ни миру, ни народу. Большевизм построен на учении, которое рождено не в России. И уже это (!) говорит о том, что оно никак не может быть связано с истинно корневой системой страны…» В угодническом экстазе он не соображает даже, что его слова о чужеродности и корневой связи могут быть с еще большим основанием отнесены
Больше того, теперь и член Президиума ЦК заявляет в таком же оскорбительном духе: «Человек без веры — как птица без крыльев! У него нет ни будущего, ни прошлого, да и настоящее его плачевно». Коммунистический идеолог выступает в роли подпевалы певца ельцинизма. А ведь не только Михалков не желает быть животным, не только Зоркальцев не хочет слыть птицей без крыльев да еще не иметь ни прошлого, ни настоящего, ни будущего, — этого не хочет никто, поэтому при желании можно получить невиданные проценты верующих. Заверив нас в том, что перед войной 66 процентов населения СССР были верующими, автор торжествующе восклицает: «Какой же крепко верующей была Россия, если даже в той (?) ситуации люди не боялись официально записать, что они верующие!» О какой ситуации тут речь? Ведь мы только что слышали от автора, что верующие люди были всюду, занимали и ответственные должности в партии, и командные посты в армии, руководили народным хозяйством и успешно работали в науке, в искусстве, в литературе. А кроме того, да разве можно сравнить, допустим, убогий довоенный журнальчик «Безбожник», который, кстати, когда началась война, был закрыт, с таким оружием массового идеологического поражения, как телевидение, как упоминавшаяся 10 000 000-тиражная на шести полосах в цвете газета «Не дай Бог!» с постоянным пребыванием там Михалкова, Броневого, Джигарханяна и даже Брижит Бардо, с пеной на губах цитирующих несуществующие тексты Достоевского? Вот в обстановке такого террора действительно надо иметь мужество, чтобы открыто заявить о своем атеизме… Судя по всему, Президиум ЦК КПРФ не дает себе отчета, до какого мракобесия дошло дело, в котором он принимает столь деятельное участие…
Поэтому можно посоветовать т. Зоркальцеву проделать такой эксперимент. Перепишите-ка, уважаемый, на машинке пушкинскую (не говорю уж «Гавриилиаду»), «Сказку о попе и о работнике его Балде» да подите в любую московскую редакцию. Во многих из них ныне сидят люди, отродясь Пушкина не читавшие. Поэтому можно будет смело сказать: «Вот взбодрил я на досуге сказочку, напечатайте». И что тут произойдет? Не только вас, т. Зоркальцев, не только т. Зюганова, но и самого Пушкина с такой сказочкой сегодня спустят с лестницы, да еще и физиономию набьют…
Тов. Зоркальцев пишет: «Настало время серьезного пересмотра политики КПРФ в отношении религии… В Программе КПРФ указано, что в национально-освободительной борьбе за спасение России союзниками КПРФ могут быть и „религиозные объединения всех традиционных конфессий“». Конечно, могут. Какие разговоры! И дальше: между церковью и КПРФ «необходимо единение для спасения России… Поддержка православия, других конфессий — наша важная задача».
Итак, союзники и заединщики во имя великой цели. Что ж, замечательно! Никто не против. И еще Маркс да Энгельс клеймили общество, которое «священный трепет религиозного экстаза утопило в ледяной воде эгоистического расчета…». Но важно, как строятся отношения между союзниками. Прежде всего, они должны быть равноправными. Так? Богатую пищу для размышлений на эту тему дают, например, наши отношения с союзниками во Второй мировой войне. Тут есть две стороны — слово и дело. Нельзя сказать, что союзники скупились на похвальные слова и комплименты в наш адрес. Так, Черчилль сказал однажды о нашем Верховном Главнокомандующем: «Великий воин Сталин..» Верховный ответил несколько более сдержанно, но тоже возвышенно: «Черчилль? Старый боевой конь…» Но если судить не по словам, а по делам, то нельзя не видеть эгоизма наших западных союзников, их постоянного стремления грести жар нашими руками.
Не поступает ли сейчас церковь по отношению к КПРФ в некотором смысле так же, как во время войны западные демократии — по отношению к нашей стране? Судите сами. Статья т. Зоркальцева дает об этом ясное представление. Во-первых, странно, что, объявив свою партию со ссылкой на ее Программу союзником церкви, автор почему-то скрывает от народа, когда, где, чьими устами церковь в свою очередь объявила себя союзником компартии. Однако, несмотря на очевидное отсутствие изначальной взаимности автор неистощим в комплиментах и похвалах односторонне объявленным союзникам: «В современной России религиозные деятели — общепризнанные авторитеты. К их голосу прислушиваются миллионы граждан… Духовные пастыри отстаивают насущные интересы мирян, резонируют настроения большинства населения, отстаивая его жизненно важные повседневные чаяния». Очень отрадно. Но хорошо бы привести конкретные примеры. Вот, допустим, миряне Владивостока и чуть ли не всего Приморского края сейчас мерзнут и голодают, поскольку нет ни топлива, ни зарплаты, а духовные пастыри, дескать, уже тут как тут, уже резонируют. Интересно узнать бы, какой именно пастырь резонирует точнее и громче всех. Ведь миряне эти, разуверившись во власти, уже обращались со своими чаяниями тепла и пищи, лекарств и денег к самому патриарху. Но что-то не слышали мы, чтобы он прорезонировал, допустим, посредством посылки туда денег из патриаршего фонда…