Патриоты
Шрифт:
— Меня зовут Ревир! — крикнул он издалека. — Надо подать сигнал тревоги!
— У нас приказ не беспокоить здешних постояльцев ни под каким предлогом, — отозвался рыжеусый.
— Звуковой тревоги! — вновь крикнул Ревир. — Того и гляди, здесь начнется заваруха. Сюда идут войска!
Зазвонили колокола Лексингтона, ополченцы схватили мушкеты и устремились к причалам. Часовые разбудили спящих. Прямо за обеденным столом было проведено импровизированное совещание. На него пригласили Пола Ревира и — по просьбе Адамса — Джейкоба.
Все, кроме Джейкоба (он не мог усидеть на месте), расположились
Адамс жаждал подробностей, и Ревир пустился в пространное описание своего ночного приключения. Это был мужчина среднего роста, шатен, с прямыми волосами. Джейкобу бросились в глаза его сильные, с крепкими запястьями руки — руки серебряных дел мастера. Хотя они не были лично знакомы, молодой человек не раз слышал о Ревире на собраниях комитета.
— Двое друзей перевезли меня через реку Чарльз, восточнее того места, где залегли солдаты Саммерсета, — начал Ревир. — После того как меня высадили у Чарлстона, я пошел за лошадью.
— Уверен, — вмешался Хэнкок, — что Саммерсет выставил дозоры. Как вам удалось проскользнуть мимо них?
Ривер недоуменно пожал плечами и ухмыльнулся.
— Выходит, вы тоже заметили, что сегодня полнолуние? Хотя мы и старались грести бесшумно, я был уверен — нас обнаружат.
— Дополнительные предосторожности? — полюбопытствовал Адамс.
Ухмылка стала еще шире.
— Одна милая девушка отдала нам свою нижнюю юбку, и мы обмотали ею весла.
Хэнкок чуть не расплакался, представив юную деву, жертвующую нижнюю юбку на дело революции. От умиления он несколько раз стукнул ладонью по колену.
— Когда мы добрались до берега, — продолжил Ревир, — нас встретил полковник Конант с друзьями. Он увидел световой сигнал и захотел выяснить, что происходит. От него я узнал, что англичане патрулируют дороги между Кембриджем и Конкордом. Для меня, само собой, это не было неожиданностью, тем не менее я благодарен полковнику. Потом я отправился к Джону Ларкину. Он одолжил мне превосходную лошадь, и я помчался в Ленксингтон. Было почти одиннадцать.
Перед гонцом поставили огромную кружку эля. Он прервал свой рассказ и сделал два больших глотка. Адамс нервно барабанил пальцами по столу.
— До развилки я несся галопом. Затем свернул налево и поскакал к Кембриджу через болота.
— Чарлстонские общинные земли… — Ревир сделал еще глоток, и Джейкоб поспешил наполнить его кружку. Гонец кивнул молодому человеку в знак того, что его поняли верно. — Там, где железная клетка с костями, — добавил он.
Много лет назад чернокожий мужчина по имени Марк убил хозяина. Убийцу казнили, а его тело оставили висеть в железной клетке для устрашения невольников.
— У клетки, под деревом, я заметил двух «красномундирников». Я опознал их по кобурам и кокардам. Меня тоже заметили. Один из них пришпорил коня. Поэтому… — Одним глотком Ревир осушил кружку. И знаком попросил налить еще. — Я развернул лошадь и во весь опор помчался прочь. — Англичанин хотел перерезать мне путь, но завяз в грязи. Я оторвался от него и поехал в сторону Медфорда. Там я разбудил капитана милиции. Ну а потом, пока добирался до Лексингтона, перебудил почти всю округу.
Входная дверь распахнулась. Джейкоб вскинул мушкет, однако, увидев знакомые
К двум часам ночи около ста тридцати патриотов собрались на лексингтонской площади. Ими командовал сорокапятилетний капитан Джон Паркер, ветеран французской и индейской кампаний. Адамс отправил Джейкоба на площадь — узнать, каковы планы Паркера.
Посовещавшись, ополченцы решили, что откроют огонь только в ответ на огонь противника. Паркер приказал разведать, где находятся «красные мундиры». Дожидаясь лазутчиков, колонисты вели свои разговоры, тесно сгрудившись. Борясь с ночной прохладой, мужчины переминались с ноги на ногу, потирали руки и плечи. В ночной тишине их смех и шутки звучали особенно отчетливо. После того как лазутчики вернулись ни с чем, было решено разойтись и собраться вновь по сигналу барабана. Кто-то из ополченцев отправился домой, кто-то предпочел согреться стаканчиком рома в ближайшей таверне Бакмана.
С первым проблеском зари вернулся Тадеуш Бауман, последний из паркеровских лазутчиков, и сообщил о приближении англичан. Барабанщики забили тревогу, и ополченцы спешно возвратились на площадь. В то время как Паркер строил людей, Джейкоб бежал к дому Кларка. Адамс и Хэнкок были готовы покинуть город.
В ту самую минуту, когда они намеревались выйти из дома, появился Пол Ревир, он был без лошади. По дороге в Конкорд Ревир с Доузом встретили конкордца Сэмюэла Прескотта, возвращавшегося домой от некоей лексингтонской дамы. Прескотт поинтересовался у гонцов, не может ли он им быть полезен. После чего они втроем отправились будить жителей Конкорда. На полпути между Лексингтоном и Конкордом их остановил английский патруль. Доуз, дав шпоры, понесся прочь. Он доскакал до какого-то деревенского дома, оставил там взмыленную лошадь и продолжил свой путь пешком. Прескотту удалось преодолеть невысокую каменную ограду и домчаться до Конкорда. Ревиру велели спешиться. Его допрашивали, а коня забрали. Затем Ревира отпустили. Ему пришлось возвращаться через кладбище.
Когда в сопровождении Ревира и Джейкоба Адамс и Хэнкок проскакали лесом в сторону Уобурна, британцы находились в двух милях от Лексингтона. И хотя Джейкоб понимал, что поступает правильно, оставаясь при Адамсе, ему не хотелось покидать город. Молодой человек давно мечтал схватиться с «красными мундирами», и вот теперь, когда ему предоставилась такая возможность, он стремительно удаляется от места будущего сражения.
Не успели они отъехать, как Хэнкок вспомнил, что забыл в таверне сундук с важными бумагами — попади эти документы в руки англичан, и мятежникам не поздоровится. Джейкоб вызвался вернуться в Лексингтон и спрятать сундук в доме Кларка. С ним отправился Ревир, но не потому, что Хэнкок не доверял Джейкобу — просто сундук был тяжелым. Незаметно и быстро вынести его из таверны могли только два человека. Джейкоб и Ревир повернули лошадей и поскакали к Лексингтону. Адамс крикнул им вслед, чтобы они не торопились с возвращением, — он хотел знать, что будет происходить в городе.