Патруль
Шрифт:
Вскоре до нашего слуха донесся бой барабанов, а позже мы заметили, что на поляне словно стало светлей – зажгли второй костер, причем дров на него не жалели. Ясно, что там сжигают останки попобавы, вернее, то, что от него осталось. Прошло еще немного времени – и на поляне пошли пляски, причем люди с такой неподдельной искренностью радовались освобождению от одноглазого монстра, что мне стало даже немного завидно. Спорить готова – для того, чтоб ощутить праздник полной мерой, там выставили еще что-то вроде вина из местных плодов. Ну, людей можно понять – они отмечают свое избавление от монстра. Правда, на это празднование мы не пошли, да нас туда особо и не приглашали – это был деревенский праздник, только для своих, и белые чужаки там были не нужны.
Утром в нашу хижину пришел староста и привел с собой Милиссандру, которая беспрестанно жаловалась на то, что сегодняшней ночью от шума ей совсем не удалось выспаться, и сейчас у нее ужасно болит голова. А еще мы представить себе не можем, как она, бедняжка, страдает!..
Слушая вполуха девицу, я искоса наблюдала за тем, как староста о чем-то разговаривал с братом Владием. По их лицам невозможно было что-то угадать, но когда староста ушел, инквизитор скомандовал:
– Так, всю еду, которая еще осталась на тарелках, укладываем себе в сумки, и уходим отсюда.
– Куда направляемся?.. – я стала развязывать тесемку своей дорожной сумки.
– По дороге поясню...
Когда мы вышли из хижины, то мне сразу бросился в глаза второй костер, в который все еще подкидывали дрова. Как нам коротко пояснил брат Владий, на этом костре по-прежнему сжигают то, что осталось от попобавы, хотя, на мой взгляд, там уже давным-давно все сгорело. Вчера толпа почти что разорвала на куски это существо, и людей можно понять – очень многие лишились своих родственников по вине одноглазого монстра.
Однако мы не стали задерживаться, и, сопровождаемые взглядами жителей, направились к краю деревни. Особой любви во взглядах людей не было – нас здесь, похоже, если не боятся, то всерьез опасаются. Главное, нам дают уйти, а это уже немало.
Мы миновали последние хижины, зашли в заросли, и пошли по хорошо утоптанной тропинке, причем брат Владий нас поторапливал – мол, пошли скорее, у нас мало времени!.. Куда мы так спешим? Оказывается, все обстоит почти так, как и предполагал брат Владий.
Когда сегодня к нам пришел староста, он прямо сказал, что знает, кто мы такие – мол, об этом им сказали барабаны. Считается, что мы – колдуны, имеем отношение к разрушению храма Вухуду, и что за нашу поимку назначена хорошая награда. Если следовать правилам, то чужаков следовало бы задержать, но в то же время староста понимает, чем жители деревни обязаны своим избавителям, и потому этот человек указал нам дорогу до реки, и дал час времени на то, чтоб мы до нее добрались, и сумели уйти. Что мы будем делать потом – это наши сложности, но через час он пошлет своих воинов за нами в погоню. Увы, но иначе нельзя, ведь в их деревушке тоже поклоняются Вухуду. Кроме того, барабаны сообщили, что через какое-то время сюда намерены придти люди из соседнего племени, чтоб помочь нас задержать – если попобавы больше нет, то здешние места можно посещать без опасения встретиться с одноглазым демоном.
– Что ж, староста не лишен определенного благородства... – заметил Себастьян.
– Можно и так сказать... – кивнул головой брат Владий. – Хотя тут дело еще и в другом: одним из тех молодых людей, кто попал в лапы попобавы, был сын старосты. Естественно, парень оказался на жертвенном камне, как и его товарищи по несчастью. С той поры страстным желанием старосты было отомстить за гибель сына, только вот сделать это не было никакой возможности. И вдруг появились мы... Естественно, что этот человек испытывает по отношению к нам немалую благодарность, но в то же время он является верным приверженцем Вухуду...
– Какие ужасы вы говорите!.. – сморщила нос Милиссандра.
– А до реки отсюда далеко?.. – Себастьян не обратил внимания на реплику девицы.
– Не думаю. Сами понимаете, что с уловом по здешним лесам долго не походишь – какой-либо хищник обязательно постарается его отобрать...
Брат Владий оказался прав: вскоре мы вышли к реке, той самой, по которой можно добраться до Килима, города, откуда мы и начали наше путешествие по Черному Континенту. Ох, побыстрей бы покинуть эти места, и оказаться там, где имеется хоть какая-то цивилизация и нет тех опасностей, которыми просто-таки кишат эти места!
Увы, нам опять не повезло. На песчаном берегу, куда мы вышли, не было ни одной лодки. Это уже не просто плохо, а очень плохо. Разумеется, староста ничего не говорил брату Владию о том, что на берегу находятся лодки, но с самого начала подразумевалось, что они тут есть! Вопрос – как нам перебраться на противоположный берег? Конечно, можно надеяться на то, что магия дженгу на нас все еще действует, а если уже нет?
– Похоже, сегодня все лодки отправили на рыбную ловлю... – растерянно произнес Себастьян.
– Не думаю... – покачал головой брат Владий. – Хотя...
Я тем временем подошла к трем углублениям, оставшимся на песке. Тут отчетливо выделялись полосы, словно оставленные тяжелым предметом. Похоже, здесь лодки стаскивали в воду... А это что такое?
– Не понимаю, что тебя удивляет... – поинтересовался Себастьян, глядя на то, как я рассматриваю следы на песке. – Это ж обычный след от лодок, которые стаскивали в воду.
– А вот мне кажется, что две лодки, и верно, тащили к воде, а вот третью, самую легкую, как раз оттаскивали от воды... – я присела возле песчаной полосы. – Посмотрите на отпечатки ног: у тех, кто толкал эту лодку, пятка находится по направлению к воде...
– Да что тут можно рассмотреть?.. – подала голос Милиссандра. – Кто-то на песке прошелся, а вы уж тут выводы делаете!
– Может быть... – я не стала спорить. – И все же я бы хотела отправиться по этому следу...
Далеко идти не пришлось: в зарослях кустарника мы нашли маленькую лодку-долбленку, прикрытую ветками и широкими листьями. Не знаю, о чем подумали мужчины, а для меня все было понятно – хотя староста нам и помог, но он, скорей всего, не особо хотел выпускать нас из своих рук. Как говорится: и вашим, и нашим, а главное – душа спокойна, сделал, что мог...