Паучий случай
Шрифт:
Липкие леденцы потянули за собой стриженную прядь темных волос.
— Я люблю тебя, — шептали мне.
— И я тебя, — всхлипнула я, глядя на бледные губы. И нежно целуя их… Я подняла глаза и встретилась взглядом. Черные, поглощающие целиком и без остатка глаза, заставили меня вздрогнуть.
— Нет, — внезапно остановился Риордан, тяжело дыша. Я чувствовала, как меня прижали к дереву. — Вдруг не получится… Вдруг любви окажется недостаточно…
Я медленно провела рукой по его щеке и улыбнулась.
— Знаешь, — закусила я губу. —
Мои губы искривились в нервной улыбке. Я обычно не люблю делиться сокровенным. Даже с близкими.
— Это день почти был… Он был вчера, когда я сидела на коленях, а за столом рисовал малыш, — тихо произнесла я. — Поэтому, даже если любовь не спасает…
Мое сердце вздрогнуло. Я опустила глаза. Я — сумасшедшая. Просто сумасшедшая!
— У меня будет намного больше счастливых дней… Девять месяцев счастья, — прошептала я, осторожно убирая волосы с бледного лица.
Рука, которая держала меня за талию задрожала.
— Я думала над этим. Сегодня. Ночью. Пока засыпала, — сглотнула я, пряча глаза. — Люди готовы все отдать за этот счастливый день. Они ждут его всю жизнь. И многие не дожидаются.
По щеке скатилась слеза.
— А я готова обменять всю грустную и долгую жизнь на девять месяцев счастья. И за маленького паучка, — прошептала я. — Это мой выбор. Я знаю на что иду… Мне ничего не нужно… Я ничего прошу… Если есть хоть маленький шанс, я буду рада… Действительно…
Меня прижали к себе так, что я выронила леденцы. Я рыдала. И шарила рукой по чужой спине. Они где-то прилипли. Я точно знаю.
— Ипусий слусяй! — вздохнул пиклявый детский голосок.
— Милый! — закричала я, видя, как на разноцветной паутинке с ветки свешивается моя пушистая попа. Я поймала ее и прижала к себе.
— Не плась… мама, — послышался голосок. — Не плась…
— Постараюсь, мое солнышко, — прошептала я, проверяя, цел ли малыш. Никто его не обидел? — Постараюсь.
— Не постараюсь, а больше не будет. Никогда. Обещаю, — послышался голос Риордана. Нас сгребли в охапку.
Вот так мы и стояли в дремучем и древнем лесу. Может, в нем и водились какие-нибудь прекрасные и кровожадные зверюшки. Но им лучше было сейчас не подходить. У меня есть два паукана. Я вооружена и очень… очень… любима.
Паукан выбрался из моих объятий. Полез через папино плечо и шлепнулся на землю. Через мгновенье на ней сидел ребенок, засовывая в рот огромный леденец.
Я несла малыша в плаще. Никому не доверю мою крошечку.
— Чмок-чмок, — выдал счастливый ребенок, сжимая палочку. Его уже мало что волновало. Ни стража, которая бросилась к нам с криками: «Нашли?». Ни слуги, которые бежали к нам по коридору.
У нас был леденец. И чхали мы на окружающих.
— Пойдем, покажем ребенка, — вздохнула я, пока служанка снимала с меня плащ.
Сверху сыро. Снизу грязно. Именно
Никогда не думала, что паучки похожи на солнышки. Только черные. И иногда ядовитые.
Мы шли в сторону шумящего зала. Перед дверьми мы остановились.
— Послушай, — меня прижали к себе. — Раньше мне было важно мнение этих людей. Дед учил меня постоянно доказывать им, что я человек. Он всегда повторял, что пока я это делаю, я удержу власть. И я хотел, чтобы принц тоже смог удержать власть…
Я не поняла, что он имел в виду.
— Его величество король Риордан! — послышался громкий голос. Музыка оборвалась. В зале все стихло.
— Долгих лет правления! Да здравствует король! — послышались радостные голоса. Знаю я эту радость. Лицемеры.
— Я хотел бы вам представить моего сына. Наследника престола, — послышался знакомый голос.
Ну, моя малявочка, не подведи! Будь хорошим паучком!
Меня пропустили в притихший зал.
— Его высочество принц, — произнес Риордан. В нас сразу впились десятки жадных глаз. — И ее величество, королева.
В этот момент кому-то в зале стало плохо. Я уронила челюсть, но удержала ребенка.
— Но… Но кандидатуры королев рассматриваются на совете! — послышался встревоженный голос. — Королева обязана доказать свое благородное происхождение и обязательно принадлежать древнему роду! И с каких пор няни становятся королевами? Няня — простолюдинка!
— Забыл сказать. Кого не устраивает — у вас есть неделя, чтобы пересечь границу моего королевства. Успеете — ваше счастье.
В повисшей тишине какой-то робкий голос выкрикнул: «Да здравствует королева!». По залу пробежал шепот.
— Да здравствуют королева и наследник! — кричали все под пристальным взглядом короля.
Причем, громче все кричал любитель древних родов и благородных происхождений.
Я прекрасно знала. Вся любовь подданных — сплошное лицемерие.
— А это было моим признанием в любви, — прошептал голос любимого, пока все поднимали тост за наше коллективное здоровье.
— А сейчас королева по закону обязана дать имя наследнику! — послышался голос церемониймейстера.
Что? Как? Мне нужно придумать ему имя? А почему меня не предупредили? Я же не знаю местных имен! Сейчас назову его Вовой или Димой. И что тогда?
Мой взгляд оббежал всех присутствующих, словно на них должны быть бейджики. В зале повисла тишина. Все затаили дыхание и ждали, что я скажу.
Я повернулась к Риордану. И мысленно пообещала вынести его на газетке в лес за такие шутки. Поскольку других имен кроме Элуарда и Риордана я не знала. А добрый волшебник к нашей семье не имеет никакого отношения…
— Риордан. Второй, — выдавила я. Собственно, все. И когда я в следующий раз буду удивляться Луи Надцатому или Карлу Очередному, напомните мне этот момент.