Паутина дорог

Канра Дана

— Дейна, кто напал на вас? Кто вас… обидел?

Слова давались с трудом и проходили через горло острыми алмазами. Кто бы мог знать, что в самом безопасном для Дейны доме ее может поджидать такая лютая опасность?

— Не скажу.

Теперь упрямица говорила твердо, но все так же отстраненно.

— Вы знаете мерзавца?

— Я… нет.

И снова ложь. Во спасение, но чего?

Герцог уже хотел, было, продолжать расспросы, но тут Дейна обняла себя за плечи тонкими руками и заговорила сама — бесцветным звонким голосом:

— Вам

нет нужды искать его. Вы и не найдете. Он сбежал из особняка.

По женским щекам, тронутым слабым румянцем, потекли новые слезы. Даниэль поспешно отвел взгляд в сторону, чтобы не смущать ее своим вниманием. Глядя в пустоту, мужчина видел ненавистное веснушчатое лицо, обрамленное рыжими волнистыми волосами. Сейчас этот поганый щенок их остриг, но образ в памяти Даниэля остался именно таким.

Сжав кулаки, он прорычал глухо и злобно:

— Пошлю погоню!

— Даниэль!

Она впервые выкрикнула его имя без титула и фамилии, но гнев не позволил заострить на этом внимание.

— Притащат сюда… к моим ногам… как грязного бродягу…

— Пожалуйста! — взмолилась Дейна громко и звонко.

Ее возглас заполнил кабинет, клинком полоснул озлобленную душу Даниэля, и оставил после себя гнетущее пустое молчание. Герцога словно окатили холодной водой, а потом отрезвили звонкой пощечиной, и он пришел в себя. Сознание прояснилось. А потом он увидел, что на полу, возле двери, стоит забытая бутылка темного стекла.

Даниэль открыл ее, наполнил хрустальный бокал и с сомнением посмотрел на Дейну.

— Я бы налил и вам вина, если бы знал, что не будете творить глупости?

Она равнодушно махнула рукой.

— Не стану. Но налью сама себе.

— Почему же?

— Негоже господину прислуживать своему вассалу.

Дейна осторожно встала, крепко вцепившись в подлокотники — у нее кружилась голова и подкашивались ноги. Забрав у Даниэля бутылку, она запрокинула голову и сделала несколько крупных глотков. Затем торопливо поставила сосуд на стол и закашлялась.

— Я становлюсь, как мой отец, — сообщила она срывающимся голосом.

— Не говорите глупостей, — посоветовал герцог, на всякий случай забрав бутылку и поставив на каминную полку. — Лучше объясните, почему против поимки насильника.

Вздрогнув, Дейна снова обняла себя за плечи.

— Мне холодно.

— Ах, да…

Даниэль мысленно выругал себя глупым ослом, не замечающим очевидного. Поднял с дивана старый шерстяной плед, привезенный откуда-то с другой планеты арданийской галактики разведчиком его деда, и укутал дрожащие плечи ведьмы.

— Вы слишком плохо разбираетесь в мужчинах, сударыня.

— Не думаю, — даже в таком состоянии она смогла улыбаться и язвить. — Вас-то я точно вижу насквозь.

— Как мило. Мне проводить вас до спальни?

Дейна опять помрачнела, взгляд стал потерянным и печальным.

— Нет, господин герцог. Я бы хотела выспаться здесь.

Это

была странная вольность, но Даниэль не собирался ничего запрещать юной женщине, пережившей ужасное. Выглянув в коридор, он позвал первого же слугу и велел постелить на диване в кабинете.

Когда он вернулся, Дейна уже крепко спала, завернувшись в кокон из пледа, положив под голову пухлую диванную подушку, из-под которой блестело острое серебро. Тонкий нож для нарезки фруктов, неведомо как снятый с верхней полки шкафа.

Вздохнув, Даниэль отошел и не стал его забирать. Как и пить вино дальше.

Об ужасном событии, случившемся в стенах особняка Виенто не узнал никто, кроме Дейны, самого Виенто и Леона Лоренцо, подло сбежавшего прочь. Мерзавцу, лишившему ее чести и достоинства, не было прощения, но Дейна понимала, что лучше держать язык за зубами. Никто не поймет причины, по которой влюбленные внезапно расстались, а всякие доброхоты еще и дурные слухи пустят.

Придется идти на примирение с человеком, испоганившем ей в одночасье всю жизнь.

Дейна не помнила, как следующим утром плакала, напиваясь в кабинете господина, и как он провожал ее в гостевую спальню. Спать не хотелось, как и выходить куда-либо. Она просто лежала на ослепительно белой, будто снег, простыне, закрыв глаза и не желая двигаться.

Как случилось, что любимый человек стал чудовищем?

Даже малейшие мысли о Леоне пугали и бросали в дрожь, но Дейна не могла забыть его навсегда. Любовь — страшное чувство, особенно для молодой девушки, не очень-то много хорошего видевшей на жизненном пути.

Очень скоро магическая энергия помогла Дейне забыть пережитые ужас и унижение. В тот день она смогла выбраться из пленительного уюта белоснежной пропасти и теплых одеял, чтобы спуститься вниз, в кабинет герцога Виенто и сказать ему о своем решении.

— Я отправляюсь домой, — сообщила она негромко, боясь в глубине души, что сейчас он рассмеется ей в лицо. Скажет что-нибудь острое, обидное и в то же время очень правильное. — Достаточно погостила у вас.

— Уверены?

Он даже не обернулся, чтобы посмотреть на Дейну. Застыв у окна с раздвинутыми тонкими занавесками, Даниэль Виенто внимательно созерцал что-то, интереснее смущенного лица своей шпионки.

— Да! — отчеканила она, звонче, чем требовалось. — Если у вас будет задание, я готова его исполнить.

Даниэль помолчал и немного подумал, прежде чем дать неутешительный ответ.

— Король в гневе. Мы с вами, да и другие нортэнийские господа слишком часто ошибались. Наделали проблем, привлекли к себе ненужное внимание со стороны рантеранских властей.

Ответ не понравился Дейне, но она рискнула спросить дрогнувшим голосом:

— Что это значит?

— На Его Величество и королевскую семью идет охота, княгиня Морлан. Где-то среди его приближенных таятся изменники. Возможно, всему виной члены Ордена Воды.