Паутина лжи
Шрифт:
– Этот мент тебя отпустит, я обещаю…
– Галька… мне так плохо…, – начинает вдруг жутко стонать в трубку парень.
Галя вздрагивает, и в этот момент Дан бросается вперёд, зажимает её запястье со стеклом, выворачивая её руку, а меня отталкивает от решётки.
– А-а-а! – орёт Галя не своим голосом, пытаясь вырваться. – Ненавижу! Ненавижу, как я вас всех ненавижу!
– Рот закрыла, – гаркает Дан. – Ребёнок где?
– Не скажу-у-у! – визжит Галя. – Хочешь, грохни меня, но я не скажу-у-у!
– Дура безмозглая! – отталкивает
Врач кивает, в палате слышно, что Галина снова буйствует, продолжает выкрикивать проклятия в наш адрес.
А меня трясёт. Я еле стою от пережитого стресса.
– Дан, – всхлипываю я, – она же соврала про Машеньку?
– Тихо, Юль, успокойся. Пойдём, – ведёт меня по коридору.
– Что делать? Надо же что-то делать? Может, малышка у матери Галины? Я знаю адрес.
– Я его тоже знаю, и сегодня там уже были по моей просьбе наши ребята. В квартире никого нет, и ребёнка там соседи не видели.
– Боже, не могла же она её…, – прикрываю рот, чтобы не начать рыдать.
– Нет, Юля, не думай о плохом. Мы найдём её. Галя сама расскажет, нужно немного подождать.
Мы заходим в кабинет, который перед нами открывает врач. Дан усаживает меня на кушетку.
– Дай, посмотрю, – приподнимает мой подбородок, рассматривая порез на шее.
– Ничего страшного, Дан, – пытаюсь увернуться.
– Ага, сантиметр бы влево и было бы не так весело, – хмуро произносит врач, протягивая Дану стерильные салфетки.
– Юль, – встряхивает меня слегка Дан, – ты понимаешь что…
– Не надо, Дань, – останавливаю его.
Я и так по его глазам вижу всё, что он хочет сказать. Знаю, испугался за меня. Снова.
– Я постараюсь больше не делать глупостей.
Дан только устало прикрывает глаза.
– В такой момент очень опасно разговаривать с такими пациентами, – объясняет врач. – Конечно, мы бы её успокоили укольчиком, но вы же просили беседу.
– Никаких ей укольчиков! Пока не скажет, куда ребёнка дела эта тварина, – зло цедит Дан.
Вытирает запёкшуюся кровь с моей шеи, обрабатывает антисептиком порез, я морщусь.
– Потерпи, – сжимает мою руку.
– Прости меня за неосторожность, – нахожу его взгляд.
– Юль, дело не в “прости”, а в том, что ты слишком эмоционально реагируешь. И мешаешь. Не обижайся, но дальше я сам, хорошо?
– Но…
– Никаких “но”, – отрезает Дан. – Я сейчас поеду, а ты останешься здесь, с Дмитрием Ивановичем. Будете чай пить и за Галей присматривать, хорошо?
– Но, это не очень удобно, наверное? – нерешительно оглядываюсь на немолодого доктора.
– Это удобно, да, Иваныч? – встаёт Дан.
– Более чем, – отвечает с улыбкой доктор. – И скучать тебе не придётся, Юлечка. У меня тут телевизор есть, чай, печенье. А ещё, поможешь мне с бумажками, а то я зашиваюсь. А если Дан задержится, я тебя сам домой отвезу, не переживай, – приятный он, когда улыбается.
А ещё я понимаю, несмотря на мои заверения, Дан боится оставлять меня одну. Я бы хотела его успокоить, но знаю, сейчас это не сработает. Поэтому не спорю.
Мне в руки вручают сладкий горячий чай, под спину подкладывают подушку, ноги укрывают пледом.
Дан целует меня нежно в губы, дарит тёплый взгляд, и со словами, что всё будет хорошо, оставляет меня в этом странном месте…
Глава 23.
Сажусь в машину, замираю на несколько секунд, пытаясь сосредоточиться и решить, что делать и куда ехать в первую очередь.
Конечно, по-хорошему нужно отвезти Юлю в участок, чтобы она написала заявление на этого урода Славика. Но… При одной мысли, что там жена может снова столкнуться с Еленой, загривок становится дыбом. А ещё, что-то подсказывает мне, Елена будет всячески тормозить процесс, дабы поставить меня на растяжку – если не приму предложенный ею вариант, то дело с мёртвой точки не сдвинется.
Поэтому пока я решаю действовать сам, неофициально. А Славик… Его по моей просьбе ищут. Я предупредил знакомых ребят, они в курсе ситуации, и если эта падаль где-то мелькнёт, мне тут же сообщат.
Сейчас нужно заняться проблемой более срочной и важной. Ребёнок. Малышку нужно найти.
И если пойти законными путями, то бюрократия снова будет только мешать. А я хочу сначала понять, кто за всем стоит и откуда можно ждать подачи в этой мутной цепочке.
Короче, поразмыслив, я решаю начать распутывать этот клубок с самого начала.
Больница. Что-то там нечисто, по-любому.
Еду туда.
Раздумываю, как лучше зайти. Действующих корочек у меня нет, но есть липовые. Их бы хватило, чтобы получить доступ к нужным мне документам. Но так я привлеку внимание и могу спугнуть замешанных в деле персонажей.
Вспоминаю про медсестру. Хорошая женщина, Юльке помогала и мне не отказывала. Набираю её номер.
Как удачно, она оказывается как раз на смене. Я прошу её спуститься для разговора.
Лидия Ивановна выходит на крыльцо больницы, я тут же подхватываю её под руку и увожу в машину.
– Что-то случилось? – смотрит на меня пожилая женщина с беспокойством. – С Юленькой что-то? – хватается за сердце.
– Ну как вам сказать, – вздыхаю тяжело. Не хочу пересказывать ей весь случившийся треш. Выдаю сильно урезанную версию, чтобы женщина оценила текущее положение вещей. – Сейчас уже всё с Юлей нормально. Но мне нужна ваша помощь.
– Да чем я могу помочь, – разводит руками.
– Можете. Мне нужна информация, но я не хочу привлекать лишнего внимания. У меня есть очень серьёзные опасения, что с Юлькиными родами и ребёнком всё произошло не случайно. Мне нужна копия её истории болезни, имена и фамилии врачей, которые её принимали, делали операцию, вели потом.