Паутина времени
Шрифт:
– Смотри! – в голосе раненного зазвучала небывалая живость, и Вольф немного прибавил шаг: что могло вдруг так обрадовать друга, он не представлял.
Оказалось, что радость его вызвало явление довольно странное – Фридрих стоял на краю крутой лестницы, уходящей куда-то вглубь, должно быть, в подвалы заброшенного замка, очень темной, пыльной и совершенно не внушающей доверия.
В конце лестницы смутно горел свет.
– Стой! – видя, что друг так и рвется броситься вниз, Вольфганг ухватил его за плечо, не желая позволять
Фридрих обернулся, окидывая его нескрываемо удивленным взглядом.
– Там ребенок, – растерянно и, вместе с тем, с непогрешимой уверенностью возразил он и, сам ухватив друга за запястье, резко шагнул вперед.
Вольф едва удержался, чтобы не загреметь вниз по лестнице и, поддерживая так и рвущегося вперед приятеля, принялся осторожно спускаться вместе с ним.
Чем ниже они спускались, тем больше росло и ширилось в его душе подозрение, предчувствие чего-то плохого, может быть, даже совершенно ужасного… и тем больше воодушевлялся Фридрих.
Вот уже миновали последние ступени, вот ноги Фридриха осветил неверный, дрожащий отсвет, а вот он и высветил всю его фигуру.
Вольфганг, хмурясь, замедлил шаг, остро жалея, что сейчас безоружен. Надо было хоть что-то острое с поля боя забрать, как это он не подумал… Должно быть, слишком волновался за своего безрассудного друга, хотел побыстрее его вывести из того адского места, спасти… чтобы привести сюда.
– Ого… – Фридрих, шедший впереди, внезапно замер, приоткрывая рот. На лице его, освещенном дрожащим светом пламени, отразился ужас, и друг поспешил приблизиться, выглядывая из-за его плеча.
Губы дрогнули; брови поползли вверх. Такого увидеть он не ожидал, и не был готов даже после всего, что ему уже довелось лицезреть в своей жизни. Особенно за последние несколько лет.
Они стояли на краю не слишком большого, но довольно вместительного подвала, действительно озаренного светом – по стенам его ярко полыхали факелы.
Подвал был завален костями. Человеческими костями.
Это не был склеп, это больше походило на братскую могилу, причем очень и очень древнюю – сплошные скелеты, голые кости, побелевшие от времени, и ничего больше.
– Помогите… – детский голосок, разорвавший страшную, мертвящую тишину подземного склепа, голосок, донесшийся теперь и до Вольфганга, заставил друзей вздрогнуть и переглянуться.
Фридрих сглотнул, неуверенно шагая вперед; Вольф нахмурился.
– Где ты? – он огляделся, пытаясь увидеть ребенка, единственного, должно быть, кто остался в живых в этом страшном месте, – Мы тебя не обидим, малыш, покажись!
Кости возле дальней от лестницы стены зашевелились, и Фридрих отшатнулся. Вольфганг постарался держать себя в руках.
Мелькнуло темное пятно среди сплошной белизны и, наконец, из-за импровизированной стены, сложенной из того, что было некогда человеческими телами, появилась голова десятилетнего мальчугана.
Он жалобно шмыгнул носом и, сжавшись, уставился на двух солдат дикими глазами.
– Не… не убивайте меня… дяденьки… – пролепетал он.
Фридрих почувствовал, как защемило сердце.
– Мы не тронем тебя, – он поднял руки, превозмогая боль и страх и, шагнув вперед, пинком отбросил попавшийся под ноги череп, – Иди сюда, малыш, мы поможем тебе!
Вольфганг, не слишком одобряя поведение друга, предпочел остаться на месте. Что-то ему не нравилось во всем этом – и в месте, и в мальчике, и вообще в самой ситуации, что-то царапало, казалось странным, но что – объяснить он не мог.
– Кто ты? – он оставался на месте, глядя, как Фридрих, расталкивая, распихивая кости, приближается к мальчугану. Тот промолчал, внимательно следя за подходящим солдатом.
Наконец, Фридрих приблизился и, испытывая удивительное чувство легкости, потрясающее ощущение возвращающегося здоровья, подхватил ребенка на руки, прижимая к себе и улыбаясь.
Мальчик улыбнулся в ответ, и Вольфганг ощутил, как сжалось сердце. В этой детской улыбке было что-то дьявольское.
– Кто же ты… – еще раз повторил он, уже скорее испуганно, растерянно, чем действительно желая знать ответ.
Мальчик повернул голову в его сторону, и черные глаза его, отразив свет факелов, словно вспыхнули огнем.
– Я – темпор, – негромко вымолвил он. Вольфгангу почудилось, что факелы засияли ярче; земля ушла у него из-под ног.
Он еще успел подумать, что страха в голосе мальчугана больше определенно нет, а после сознание поглотила глухая тьма.
***
– Ну, все, значит, заблудились! – девушка негодующе топнула ногой, – Вот я сразу говорила – навигаторам доверять нельзя! Они всегда заводят в глухую глушь…
– Перестань паниковать, – один из ее спутников, высокий молодой человек со светло-пшеничными волосами, собранными на затылке в короткий хвостик и пронзительными синими глазами, недовольно поморщился и еще раз встряхнул телефон, – Батарейка, что ли, села…
– А кругом лес, – подлил масла в огонь еще один парень, ростом бывший чуть ниже своего спутника, черноволосый и сероглазый, – Розеток нет, тока нигде не достанешь… Паш, куда ты нас завел?
– Да не я вас завел! – Паша недовольно махнул телефоном и, обреченно сунув его в карман, развел руки в стороны, – Ну… ладно. У кого есть идеи, как нам отсюда выбраться?
Девушка надулась, обхватывая себя руками. Холодно ей не было, но так она выглядела более несчастной и недовольной, а зная об этом, сполна пользовалась.
– У меня одна идея – убить провожатого, – противным голосом сообщила она и, тоскливо окинув взглядом толстые стволы деревьев вокруг, тяжело вздохнула, – Здесь даже указателей нигде нет.