Паутина

Калугин Алексей Александрович

Глава 48

Обратный путь в город охотники проделали бегом. Лишь изредка и ненадолго переходя на быстрый шаг, чтобы передохнуть. Им очень не хотелось опоздать на праздник.

И не зря.

Праздник, устроенный в Сан-Хуан-Ла-Харосе по случаю избавлению от чупакабр – шумный, красочный, веселый, искрящийся и бесшабашный, – в пышности своей не уступил бы ни одному официальному торжеству, проводимому на государственном уровне, а в безудержном размахе и удали дал бы сто очков вперед. Здесь было все, что должно быть на празднике. И даже немного сверх того. Трещотки, шутихи, петарды, бенгальские огни и фейерверк – везде и повсюду. Домашнее вино и что-то

еще покрепче, выпечка, груды зелени и зажаренного на огне мяса – все есть на столах, выставленных вдоль центральной улицы. Благо налета чупакабр теперь можно было не опасаться. Торжественные речи и тосты – это уж как полагается. Начиная с алькальда и далее – все желающие. На площади – танцы до упада под музыку местного ансамбля, исполняющего все, что угодно, от фолка до панка. Поначалу квестеров удивило, как это музыканты играют без устали одну песню за другой, не делая даже коротких перерывов, чтобы перевести дух и промочить горло. Но, присмотревшись, они заметили, что музыканты на сцене постоянно меняются. Причем не сразу всем составом, а по одному, редко – по двое. Так что в конечном итоге выступить перед соседями смогли едва ли не все жители города. Музыканты были хотя и непрофессиональные, но уж точно не бесталанные. А танцоры – о, это была подлинная феерия! Глядя на то, как лихо выстукивают каблуки ритм по брусчатке и зазывно разлетаются в танце разноцветные юбки, квестеры, не сговариваясь даже мысленно, решили, что им своими танцевальными способностями тут лучше не козырять. Для начала стоит малость подучиться. Кумбия и меренге на площадной брусчатке – это вам не транс на подсвеченном танцполе. Разница как между осетриной и воблой.

Неудержимый праздничный вихрь, как набирающий силу торнадо, затягивал каждого, кто оказывался рядом. Казалось, вот-вот, и он достигнет такой мощи, что без массовых разрушений не обойдется. Но та узкая, почти неприметная грань, что отделяет безудержное веселье от буйной вседозволенности, хотя и маячила где-то совсем рядом, так и оставалась неперейденной. Праздник оставался праздником. Таким, каким его хотелось запомнить.

Однако вторую бессонную ночь выдержать было непросто. И ближе к утру гуляющие начали понемногу расходиться по домам. А кто-то засыпал прямо на улице, уронив внезапно сделавшуюся невозможно тяжелой голову на сложенные на столе руки. И кто-то заботливо накидывал им на плечи разноцветные домотканые одеяла.

Квестеры заночевали в доме Эстебана.

Подняться с утра пораньше, как планировали, им, естественно, не удалось. Только часам к одиннадцати герои дня продрали глаза. Ну а после крепкого кофе со свежеиспеченными тортильями квестеры окончательно проснулись и начали собираться в дорогу. Эстебан, как и обещал, собирался провести их через сельву к городку Нублосо, расположенному неподалеку от границы аномальной зоны. А по дороге заглянуть в таинственный Храм Паука. То, что с тремя пакалями ждать группу эвакуации долго не придется – в этом никто не сомневался.

– А я бы, пожалуй, остался здесь навсегда, – не то в шутку, не то всерьез сказал Брейгель.

Хотя, как выяснилось, это было его не настоящее имя, но все к нему уже привыкли и менять ничего не собирались. В конце концов, не имя определяет истинную сущность человека.

– Здесь – в смысле в Гватемале? – уточнил Камохин.

– Нет, прямо здесь, – ткнул пальцем себе под ноги Брейгель. – В этом самом городе!

– В аномальной зоне? – непонимающе вскинул брови Орсон.

– А чем она хуже любого другого места? Чупакабр мы перебили. А телепатия – это даже неплохо.

– Ну, не знаю, – пожал плечами англичанин. – Все же это что-то… Аномальное. То бишь – противоестественное. Да. Конечно, по сравнению

с другими зонами здесь совсем неплохо… Но кто знает, что здесь еще может произойти?

– Например?

– Ну… Не знаю.

Орсон посмотрел на Осипова, мысленно взывая о помощи.

– На самом деле, мы мало что знаем о том, как ведут себя пространственно-временные разломы, – сказал ученый. – Иногда они сами собой исчезают… Но не исключено, что могут происходить и какие-то другие изменения. – Например? – повторил свой вопрос Брейгель.

– Ну что ты заладил? – недовольно всплеснул руками Орсон. – Как будто и впрямь вознамерился здесь поселиться!

– А почему бы и нет?

– Да брось ты!

– Бамалама! Почему?

– Характер у тебя не тот, чтобы вот так взять да на одном месте остановиться.

На это Брейгель ничего не сказал. Только улыбнулся.

Должно быть, Орсон попал в точку.

– Кроме того, – зловеще прищурился англичанин, – не забывайте про магические экзерсисы Гюнтера Зунна.

– А при чем тут Зунн? – не понял Брейгель.

– Он это место еще до Сезона Катастроф выбрал, – напомнил биолог. – Что-то его тут привлекло.

– Зунн пытался использовать пакали в магической практике, – сказал Осипов. – Это мы видели в Гоби.

– Ну теперь-то он мертв. Доигрался, что называется.

– Вот именно!

– Меня интересует не Зунн, а тот, кто стоит за ним, – сказал Камохин. – Сам бы он не смог организовать экспедицию в аномальную зону.

– По данным Кирсанова, экспедицию Зунна организовала Церковь Возрождения.

– Церковь – это ширма, за которой кто-то прячется. Вот он-то меня и интересует.

Камохин не стал развивать эту тему. Не время, да и не место. Но сам он прекрасно понимал: то, что случилось в Гоби, – это не просто отдельный эпизод в длинной истории охоты за пакалями. Это означало, что появился новый игрок, готовый делать серьезные ставки. И цели его – судя по участию в игре Зунна, далеко не самые безобидные – оставались загадочными. Пока определенно можно было сказать о нем лишь одно – он точно не из числа коллекционеров таинственных артефактов.

Глава 49

Провожать квестеров вышли все жители города. За исключением тех, кто не смог найти в себе сил, чтобы подняться хотя бы к полудню. Алькальд лично вручил каждому грамоту, провозглашающую его почетным гражданином Сан-Хуан-Ла-Харосы. К каждой грамоте прилагалась картина кисти жены алькальда. Следует признать, работы ее были весьма недурственны, а в чем-то даже оригинальны. Прочих же подарков им надарили столько, что Камохин забеспокоился, не помешают ли лишние вещи в пути. Но Эстебан заверил его, что дорога не трудна и завтра, самое позднее к вечеру, они будут на месте. Были бы и раньше, да квестеры пожелали по дороге заглянуть в Храм Паука. А сколько до него идти – не угадаешь. В любом случае, хотя бы одну ночь придется в джунглях провести. Поэтому и выходить решили не на рассвете, а после полудня. Удастся к ночи до пирамиды дойти – там и заночевать можно. Нет – ну, значит, как сложится.

Может быть, им сопутствовала удача, а может быть, какая-то счастливая звезда зажглась прошлой ночью на небе, только еще засветло они вышли к Храму Паука. Даже Эстебан удивился, как это у них это так ловко получилось.

Храм Паука представлял собой трехъярусную пирамиду высотой около сорока метров, с квадратным основанием длиной сто десять метров. К храмовому алтарю, расположенному на самом верху, вела широкая каменная лестница, тянущаяся по северной стене. Расположенный слева от лестницы узкий проход, ведущий в пирамиду, охраняли два поджавших под себя лапы каменных паука, выполненных в весьма реалистичной манере.