Паутина

Валеева Анастасия

– А что за Глобус? – спросила гадалка.

– Да, – махнула Вера Павловна рукой, – это приятель Славкин. Еще в школе ему прозвище такое дали, за то что голова у него странная какая-то, круглая, как шар, и большая. Сейчас даже и не вспомню, как зовут его. Только и называли его все: Глобус.

– А где он живет, знаете? – с надеждой спросила Милославская.

– Показать могу, – приглаживая волосы, таинственно произнесла Вера Павловна. – Пойдите сюда, – она поманила рукой гадалку. – Да не надо разуваться,

пройдите, пройдите.

Женщина подозвала гостью к кухонному окну, а потом протянула:

– Во-он там дом видите?

– Какой?

– Да вон тот, девятиэтажный, за детским садом.

– Вижу.

– В этом доме.

– Но там же много квартир.

– Угловой подъезд.

– Ага, – понимающе кивнула гадалка.

– Первый этаж, повернете налево, квартира будет смотреть прямо на вас. Номера не знаю. Не обращала никогда внимания.

– Думаю, мне и этого будет достаточно, – сказала Милославская.

– Послушайте, – опустив глаза, произнесла Вера Павловна, – а машина что, угнанная?

– Нет, не угнанная, – не стала лукавить Милославская, – но чужая. И с историей темной связана.

– А! – ахнула, прикрыв рот ладонью, Вера Павловна. —

Слава мой ничего не делал. Он хороший. Он добрый. Честный, – стала тараторить она, – Это дружки его не путевые.

Глобус чертов этот! Не работает нигде, сидит на материной шее. А та тянет на свою мизерную зарплату. Да и мать-то эта шалава, и брат его в тюрьме сидел, дурак-дураком!

– Верю, верю, – перебила хозяйку гадалка. – Мне нужно идти, простите.

Яна направилась к двери и вскоре уже стояла на подъездной площадке, дожидаясь лифта.

– Вы уж за Славу моего замолвите словечко, – закричала ей вслед Вера Павловна, когда двери кабины закрылись.

– Замолвлю, – вздохнув, произнесла гадалка.

Теперь она задумалась о том, не был ли этот злополучный Глобус тем трупом, который она имела несчастье видеть посреди дороги. Машина ему, судя по данной Верой Павловной характеристике, принадлежать вряд ли могла. А вот покататься желание, определенно, имелось. Одно не сходилось – голова трупа, по Яниному мнению, нисколько не была похожа на глобус. Голова как голова, самая что ни наесть обычная.

Милославская вышла из подъезда и направилась к указанному дому. Глядя на него из окна, она предположила, что это близко, а идти между тем пришлось не менее десяти минут.

Гадалка поднялась по четырем бетонным ступенькам и вошла в темный сырой подъезд. Как и велела ей Вера Павловна, она сразу повернула налево. Взгляду ее предстала дверь, обитая черным дермантином. За дверью громко разговаривали. Вернее ругались. Два голоса, женский и мужской. «Хозяева дома», – заметила про себя Яна и нажала на белую кнопку звонка.

– Я не виноват! – кричал за дверью мужчина, отпирая замок.

Он распахнул дверь и, нахмурившись, посмотрел на гостью.

«Глобус!» – захотелось воскликнуть Милославской. Прозвище, данное этому молодому мужчине еще в детстве, оказалось удивительно точным.

– З-здравствуйте, – заикнувшись, сказала она.

– Здрасьте, – удивленно ответил тот.

Через плечо его выглянула полноватая женщина, которой на вид было за пятьдесят и которой так не шла броская косметика.

– Я из милиции, – опередила вопрос, стоящий в их глазах, гадалка.

– Что-о? – испуганно произнесли хозяева в один голос.

– Можно войти? – Яна старалась выглядеть смело.

– Войдите, – Глобус нехотя уступил дорогу.

– Я так и знала! – воскликнула женщина.

– Помолчи! – грубо набросился на нее Глобус.

– Что вы знали? – не упустила шанса спросить гадалка, которую пригласили пройти в одну из комнат.

Сын сердито посмотрел на мать. Их родственную связь Милославская легко определила по чисто внешним признакам: возрасту, схожести лиц, взаимоотношениям.

– Что случилось? – тревожно спросила женщина, игнорируя давящий взгляд Глобуса. – Что он натворил? Его забрали?

– Вы имеете в виду своего второго сына? – рискнула предположить гадалка.

Хозяева, испуганные, переглянулись.

– Что вы можете сказать по поводу «Жигулей» шестой модели, стоящих в гараже вашего друга Славы? – спросила Яна, глядя в глаза Глобусу.

Лицо того сразу заметно вытянулось.

– Ну? – строго надавила гадалка.

– Ничего не могу сказать. Стоят у него в гараже, – растерянно пробормотал он.

– А если уже не стоят? – многозначительно произнесла Милославская.

Глобус кинулся в прихожую и, сорвав с крючка олимпийку, стал шарить по ее карманам.

– Ключей нет! – в ужасе бросил он своей матери.

– Кроме Мишки никто не мог, – бледнея, шепотом проговорила та.

Глобус растерянно и зло сверкнул глазами.

– Прошу вас конкретнее говорить о ваших подозрениях, – сказала Милославская. – Боюсь, произошло непоправимое.

– Что? – прошептала мать.

– На загородной трассе произошла авария. «Жигули», стоящие некогда в гараже Ленгусов, изрядно пострадали. Их водитель…

– А! – женщина вскрикнула и закрыла глаза.

– Он мертв, – заключила гадалка.

– Это Миша? Он? Да? Говорите! – закричала мать Глобуса, беспомощно сжимая кулаки.

– Не знаю, – холодно отвечала Яна. – Я же не знаю вашего Мишу.

– Брат не ночевал дома, – тихо проговорил Глобус.

– А такого раньше не бывало? – усмехнувшись, произнесла Милославская.

– Последние два года нет. Он после тюрьмы решил новую жизнь начать.

– Покажите мне его фотографию, – сказала гадалка, решив применить испытанный уже сегодня метод.