Паутинка на глобусе
Шрифт:
Примерно через час нас догнала моторка. По суетливому поведению лодочника я понял, что это местное начальство. Рыбинспектор объяснил, что ловить рыбу в заповедной зоне запрещено и изъял у нас удочки и спиннинг, обещав вернуть их в конце похода.
– Эх, как жаль, я так мечтала поесть ушицы, – сожалела Лиза.
– Ну что поделаешь, придётся довольствоваться консервами, – пытался её успокоить Зыбин.
Лодочник довёз нас до порогов. На пологом берегу реки поставили лагерь. Конечно, лагерь – это громко сказано: одна палатка и костровище, а вокруг – сплошь карликовые берёзки. Я разжёг костёр, приготовил суп из пакетиков. То ли поздний ужин, то ли ранний завтрак – середина белой ночи.
Проснувшись от стука дождя, я неохотно вылез из спальника. Решили завтракать и выходить на маршрут, ведь дождь может идти и день, и два. Да и чего бояться, на нас же непромокаемые штормовки.
Едва вышли на маршрут, как под дождём одежда покрылась мыльными пузырями.
– Пашка, ты пропитывал одежду тем самым составом, который принёс твой приятель? – рассмеялся я.
– Я тебя уже просил не называть меня Пашкой! Зови по фамилии.
Дождь не переставал. Зыбин решил сократить путь и пойти через болото. Вёл по карте и компасу. Я чувствовал, что идём не туда. Через некоторое время не выдержал:
– Ты постоянно уходишь влево, как слепая лошадь деда Щукаря.
– Мне лучше знать, – отрезал Зыбин.
Вечерело. Пора было определяться с ночлегом. Но не в болоте же ставить палатку. Целый день шли по водянистому мху под дождём. Я видел, что мои спутники выбились из сил.
– Ребята, хочется упасть и не вставать, но даже остановиться нельзя – ноги сразу проваливаются в болотистую жижу. Скорей бы это всё закончилось, – слабым от усталости голосом сказала Лиза.
Зыбин посмотрел в очередной раз на карту, сверил её с компасом и объявил:
– Идём прямо.
Я отрицательно помотал головой и показал рукой в другую сторону. Лиза вопросительно посмотрела на Зыбина, а я уверенно добавил:
– Минут двадцать – и мы будем на месте.
Зыбин засомневался:
– Как можно так уверенно говорить? У тебя нет ни карты, ни компаса.
Я продолжал настаивать:
– Ты пойми, если прямо пойдём – мы в этих болотах утонем.
Лиза с надеждой взглянула на Пашу. Какое решение он примет?
– Хорошо. Принимаем твой вариант. Но если ошибёшься, это будет кошмар.
Пошли. И действительно, через двадцать минут оказались в нужном месте. Наконец-то мы на твёрдой земле! Наконец-то можно поставить палатку!
Утром, не вылезая из спальника, Зыбин объявил: «Сегодня будет днёвка, надо отлежаться после вчерашнего». Днёвка – днёвкой, а завтрак готовить надо, и я пошёл варить кашу.
За завтраком Зыбин завёл c Лизой разговор о Ницше. «Лучше бы обсуждали маршрут, чем заниматься словоблудием», – я не стал их слушать и пошёл к речке.
Несмотря на то, что инспектор рыбнадзора забрал у нас удочки и спиннинг, в моём рюкзаке оставались крючки, грузила и леска. И я смастерил «кораблик». Он был больше похож на катамаран – две сухие еловые палочки вдоль, и две – поперёк, привязал камень в качестве груза, прикрепил длинную леску. А уже к ней через каждые полтора метра подвязывал леску с грузилом и крючком, как на перемёте. Над крючками вместо червей приладил по три толстых нитки, выдернув их из своего красного носка. Запустил «кораблик» поперёк сильного потока реки под острым углом. И сразу же стал вытаскивать. На крючках бились четыре крупных хариуса. «Ну, ты, Влад, даёшь!» – похвалил я себя. Одну рыбину выпустил в реку. На уху хватало, а заготавливать впрок не имело смысла: от реки далеко уходить теперь уже не будем.
Увидев рыбу, Лиза подскочила ко мне.
– Ух ты, какие большие!
– Влад, ты не рыбак! Зачем рыбу отпустил? – крикнул оставшийся у костра Паша.
– На обед хватит и трёх.
– Лови, пока клюёт, а то в другом месте можем и не поймать.
– Не велика беда. Если рыбы не будет – наберём грибов, ягод. Лес прокормит.
Схватив прыгающую возле воды рыбину, я ударил её о камень.
– Как жестоко. Тебе её не жалко? – упавшим голосом произнесла Лиза.
– Сейчас выпотрошу, посолю для вкуса, и минут через пятнадцать можно будет есть.
– Как? Сырую?
– Почему бы и нет. Кожим – река чистая.
– Ты, может, и мясо сырое ел? – не успокаивалась Лиза.
– Доводилось. А ты знаешь, что у ненцев принято есть сырое мясо и пить кровь только что убитого белого медведя?
– И ты вместе с ними…?
– Нет, я впервые на Севере.
– Влад, мне кажется, что ты выживешь, даже если окажешься в тайге за тысячу километров от жилья без еды, палатки и спичек.
Весь следующий день мы шли по ущелью. У подножия высокой горы остановились на привал. Взглянув наверх, Лиза предположила:
– За трое суток до вершины добраться вполне реально.
–Ну-у, если от основания до вершины, без рюкзаков – то можно дойти и за один день, – определил «всезнающий» Зыбин.
– Если без рюкзаков, я бы за один час добежал до вершины, – пошутил я, включаясь в разговор. Пашка оживился:
– Спорим на коньяк, что за час не успеешь?!
Спор был явно проигрышным для меня, но что-то меня подталкивало.
И вот мы втроём на старте: Павел, Лиза и я. Все трое выставили на часах одинаковое время. По условию, после прикосновения рукой к геодезическому знаку на вершине горы, секундомер останавливается. Лиза осталась на старте, Пашка побежал вместе со мной.
Гора, на которую мы забирались, напоминала груду насыпанных камней. Под ногами даже большие камни неустойчиво раскачивались, и приходилось перемещаться на четвереньках, опираясь на руки. Темп я взял неплохой, пошёл в отрыв от Павла, уходя от него всё дальше и дальше, чувствуя спортивный азарт. Вдруг меня остановил его голос: «Постой, я, кажется, сломал ногу». Спустился к нему, осмотрел, пощупал лодыжку. «Зыбин, с ногой всё в порядке, никаких переломов. Может, ты пошутил?» Он тяжело дышал, и я понял, что таким хитрым способом Пашка решил дать себе передышку. Я следил за временем, прикидывал расстояние до вершины, и понимал, что успеваю уложиться в один час. Когда мне оставалось всего несколько метров до геодезического знака, вновь услышал снизу голос Павла: «Влад, стой! Посмотри вон туда! – он показывал рукой на склон горы. – Там пещера, а рядом с ней стоит человек! Видишь?» Я ничего не увидел. «Приглядись получше», – не унимался Пашка. Поняв, что тут что-то не так, отмахнулся от него и дотронулся до геодезического знака. Паша рассмеялся: «Ты опоздал на 12 секунд!»
Вернувшись к точке старта, увидели поджидающую нас Лизу.
– Влад, ты покорил самую высокую вершину Приполярного Урала! – она захлопала в ладоши.
– Не люблю я таких громких слов, гора меня просто к себе допустила.
Пришли на место, откуда должен был начаться сплав. Нужно было построить плот. Но, к сожалению, все сухие ёлки туристы-водники уже спилили, остались только сухие лиственницы. Я пытался объяснить, что лиственница не годится, что она тяжёлая, что плот получится неуправляемым, а то и вовсе потонет, но Зыбин только отмахнулся от меня. Плот, как я и предполагал, утонул. На дно, конечно, не пошёл, но плыть на нём было невозможно. Я понимал, что сплава не будет.