Pax Africana: континент и диаспора в поисках себя

авторов Коллектив

С другой стороны, бедность и хаос, царящие во многих независимых африканских странах, дают пищу для насажденного белой пропагандой прошлого представления об Африке как о континенте дикарей. Не особо дружелюбно встретили афроамериканцы африканских трудовых мигрантов – первую массовую волну чернокожих, которые едут из Африки в США не в качестве невольников. Афроамериканцы нередко припоминают им, что многие увезенные в США рабы были куплены белыми работорговцами у африканцев (т. е. у предков нынешних чернокожих иммигрантов).

Да и сам интерес афроамериканцев к Африке правительство США уже давно научилось использовать в своих дипломатических делах, так что неясно, насколько поиск афроамериканцами своей «национальной идеи» сейчас является чем-то протестным (в отличие от всех прошлых десятилетий). Вообще во всей ситуации с черным национализмом политическая система США показала свою гибкость. Столкнувшись с черным национализмом, она не стала его уничтожать – она его интегрировала. Когда национальные

меньшинства стали заявлять о себе, американская элита признала, что США – это страна не только белых англосаксонских протестантов.

Афроамериканские поиски национальной идентичности и самоопределения – еще не закрытая страница истории. Можно предположить, что они будут актуализироваться в обстановке будущих социальных, национальных, экономических или каких-либо других кризисов в США. [128] Так что изучение их полезно не только с ретроспективной точки зрения, но и для понимания процессов, происходящих в нынешних США.

Приложение

128

Давидсон А. Б. Антирасистский расизм? // Новая и новейшая история. 2002. № 2. С. 67–83.

1. Хаки Мадубути. Враги: столкновение рас [129]

«<…> Белая всемирная история, как ее нам преподавали, дает нам картину мира, которая не только античерна во всех возможных вариантах, но и уничтожает какой-либо позитивный образ черных как составной части истории человечества.

Если мы поинтересуемся, сколько миллионов евреев было убито во Второй европейской мировой войне ХХ в., большинство сойдется на цифре в 6 миллионов или больше. <…> Европейцы-немцы убивали европейцев-евреев, т. е. белые убивали белых. Если же мы спросим, сколько африканцев (черных) было убито во время евроазиатской торговли черными рабами, немногие, если вообще кто-то найдется (исключая историков-дилетантов), смогут назвать точную цифру. Число погибших, если говорить не только о Соединенных Штатах, а о Западном и Восточном полушариях, составляет более 250 миллионов мужчин, женщин и детей – африканцев, убитых европейцами и азиатами, или черных людей, убитых белыми. Да, рассуждения о цифрах, тем более в таких масштабах, можно посчитать либеральным эскапизмом. Но разговор о том, кого мы потеряли, напрямую касается нашего сегодняшнего порабощения и экономической отсталости. Мы потеряли величайших независимых мыслителей – тех, кто предпочел смерть для себя и своей семьи порабощению; мы потеряли ученых, учителей, докторов, религиозных лидеров, ремесленников – тех, кого посчитали «слишком умными» для порабощения и, следовательно, «потенциальными бунтовщиками». Мы потеряли женщин и мужчин, чья преданность своему народу была для них важнее жизни в качестве рабов. Тех, кто отказался подчиняться «дьяволам с Запада». Мы потеряли женщин, которые были в силах задушить своих грудных детей, а затем ночью молча остановить свое собственное дыхание, чтобы не подчинить себя сексуально и духовно как иноземным врагам, так и своим собственным братьям, ставшим предателями. Евроазиатская работорговля нанесла черной расе такой ущерб, чтобы мы никогда не смогли подняться. Самую нашу душу, дух наших предков, суть нашего существования, смысл жизни были содраны с нас, как лев сдирает шкуру с пойманной антилопы <…>».

129

Перевод осуществлен с издания: Madhubuti H. R. Enemies: the Clash of Races. Chicago, 1978. P. 13–14.

2. Лия Голден. Мой долгий путь домой [130]

Я была поражена, насколько они (афроамериканцы. – А. Л.) не знают африканскую историю, в то же время пытаясь принять африканскую культуру, сохранив параллельно блага американского общества. Хотя они страстно желают в первую очередь быть африканцами, а американцами – во вторую, весь их жизненный опыт, образование и манеры – американские в двух-трех поколениях. Некоторые пытаются одеваться в национальные костюмы, часто смешивая мужскую и женскую одежду, а также виды причесок. Когда они пытаются представиться в Европе как афроамериканцы, неизменно возникает вопрос: «Из какой части Африки? Из какого племени? Из какой страны? Может быть, вы из Южной Америки? А, из Северной? Вы из Канады?» Очень стыдно.

130

Перевод осуществлен с издания: Golden L. My Long Journey Home. Chicago, 2002. P. 185–186.

Только

некоторые американцы, как я обнаружила во время лекций в американских университетах, понимают, что Африка – это многогранное явление. Американцы часто воспринимают Африку как единообразный континент, несмотря на то что в Африке живут представители шести расовых типов (и не все они – черные), 1600 наций и этнических групп, а также находится более 50 стран – каждая со своей историей, культурой, религией, языками и музыкальными стилями. Когда бы я ни говорила на лекциях о древней (и продолжающейся до сих пор) арабской работорговле, которая, по сути, сравнима с трансатлантической, неизбежно я получала ответ: «Но они нам никогда не говорили». Когда я спрашивала, кто эти «они», ответом было: «белые». На это я обычно парировала: «Все это есть в компьютерах и библиотеках. Почему вы сидите и ждете, когда белый человек расскажет вам об истории и культуре, которые вы декларируете своими? <…>»

3. Муалана Каренга. Падение африканских цивилизаций [131]

Ученые, занятые изучением черной расы, обязательно задаются вопросом: почему Африка, со всей ее славой и достижениями, пала под натиском европейцев? На то есть несколько причин, но сначала рассмотрим проблему в исторической ретроспективе. Во-первых, надо понимать, что все цивилизации, неважно, насколько они велики или кажутся великими, неизбежно угасают по разным внутренним и внешним причинам. Египет, Эфиопия, Рим, Греция, Гана, Маои, Сонгай, а позже – британская, французская и американская империи – все прошли этот путь. Так что нельзя говорить о какой-то специфической слабости африканских цивилизаций. Во-вторых, нужно заметить, что покорение и колонизация Африки заняли более 400 лет – с середины 1400-х до конца 1800-х годов, и их кульминацией стал раздел Африки. За это время африканцы последовательно сопротивлялись и выиграли множество битв у европейцев. Длительная война ангольской королевы Нзинги с португальцами, развернувшаяся в Западном Судане война Самори Туре с французами, разгром британцев зулусами в битве при Исандлване в 1896 г., разгром итальянцев Менеликом в битве при Адуа в 1898 г., длительные войны асанте с британцами. <…> Фактически европейцы, пришедшие в Африку, первоначально не только не превосходили, но даже иногда уступали африканцам в культурном и политическом отношении. <…>

131

Перевод осуществлен с издания: Karenga M. Introduction to Black Studies. Los Angeles, 1988. P. 67–69.

В конце концов, критически анализируя падение Африки, можно сделать вывод: она и не пала. Отдельные империи, государства, нации и этнические группы были колонизованы. Говорить об Африке, как будто это была осознающая себя политическая общность, а не в основном географически связанный район с различными культурами, – это игнорировать реальность. Африка не пала после краха империй зулусов и асанте, государства хауса или Судана. Не было никакого африканского правительства или столицы. Африка была континентом в себе, но не осознающим себя. Только с подъемом панафриканизма африканцы начали ощущать себя общностью. Европейцам разобщенность была на руку, но если покорение и колонизация заняли 400 лет, то установленная колонизаторами система практически развалилась менее чем за 70 лет. Так что надо ставить вопрос не почему Африка пала, а какие факторы привели к покорению и колонизации африканских обществ.

4. Автобиография Малькольма Х [132]

Глава 11. Спасен

Я писал Элайдже Мухаммеду. Он жил в то время в Чикаго, в доме 6116 по Саус Мичиган Авеню. По крайней мере 25 раз я переписывал первое одностраничное письмо к нему, раз за разом. Я пытался сделать его четким и понятным. Я сам не мог разобрать свой почерк, стыдно даже вспоминать это. Моя орфография была такой же плохой, если не хуже. В результате я написал, в тех рамках, в каких мог выразить, что я слышал о нем от своих братьев и сестер и что я приношу извинения за свое корявое письмо.

132

Перевод осуществлен с издания: The Autobiography of Malcolm X. N. Y., 1965. Р. 170–187.

Мистер Мухаммед послал мне типовой ответ. Больше всего меня гипнотизировала подпись «Посланник Аллаха». После того как он открыл для меня путь к «истинному знанию», он дал мне пищу для размышлений. Черный заключенный, говорил он, символизирует преступление белого общества по угнетению черных, содержанию их в бедности и невежестве, без возможности получить достойную работу и превращая их в преступников.

Он призвал меня проявлять мужество. Он даже послал мне немного денег – пятидолларовую купюру. Мистер Мухаммед, возможно, до сих пор посылает деньги по всей стране заключенным, которые пишут ему.