Пчелиный Рой. Уплаченный долг
Шрифт:
Из пятнадцати джамперов только шесть оказались со споранами. Не густо.
— Пошли. — скомандовал Рой. — Сейчас покажу тебе одну заначку.
Буквально через квартал он остановился, и показал на мусорный бак.
— Отодвинь. — скомандовал Рой.
Кваз молча подчинился, бак отъехал в сторону, явив лестницу в подвальное помещение, и потрёпанную вывеску.
— Подвальный магазин. — пояснил Рой. — Закладываю дверь после перезагрузки, а потом беру отсюда немного.
— Круто! — отозвался Кваз, и первым пошёл вниз.
Рой спустился следом.
— Помоги мне набить рюкзак. — попросил он. — Только много не клади, с большой тяжестью не побегаешь.
Кваз посмотрел на него и сказал:
— Р-рой, просто отдай рюкзак мне. Я могу бегать с почти любым весом.
Рой засмеялся:
— Молодец, хорошо придумал, а я туплю просто.
В этот раз рюкзак был нагружен, да ещё и с запасом. Оба рейдера двинули к выходу. На улице что-то показалось странным… Рой замер, пытаясь понять, что случилось и в тот же миг, с рёвом на них вылетел здоровенный кусач. Уже не топтун, ещё не рубер. Кусач посчитал его наиболее безопасной мишенью и рванул к нему. Рой моментально выхватил с пояса РШ. Сейчас можно будет разжиться трофеями… Но на перерез кусачу рванул Кваз, гружённый рюкзаком, и… с битой на перевес. Рой чертыхнулся, смещаясь, чтобы не попасть в своего недалёкого товарища. Кусач даже не стал менять траекторию и делать лишние нерациональные движения — просто махнул лапой с когтями, и Кваз, еле успевший сунуть под удар биту отлетел как щенок. Рой нажал на спуск, поймав в прицел кусача, только вот из-за того, что он двигался сам, нормального выстрела не получилось, да и отдачей тряхнуло «мама не горюй». Вместо головы пуля попала кусачу в область ключицы.
Из раны у кусача, вырвало здоровый кусок мяса вместе с бронёй, толкнуло его, заставив покачнуться, и искривив траекторию, уронило на брюхо, в пяти метрах от Роя. Кусач взвыл, и резко дернувшись, рванул за угол. Рой выстрелил ещё дважды, но кусач, уже не хотел подставляться и скрылся за углом.
— Ты жив? — спросил Рой.
Кваз лежал на спине.
— Ага. — ответил он. — Повезло. Когтями не задел. И второй раз — когда на рюкзак упал.
Рой моргнул. Очевидно, возня Кваза с джамперами привлекла более сильного хищника… Кваз и правда, отлетев, упал на спину, но плотно набитый рюкзак смягчил падение. Рой снова заскрежетал зубами от ярости — дороги пули были потрачены в пустую, ценный трофей в виде кусача, сбежал, помахав лапой на прощание, а половина припасов в рюкзаке было теперь помято, передавлено, а то, что было в стеклянной таре вообще разбито. Сходили, называется за хлебушком…
Вместо слов Рой припечатал себя ладонью по лицу.
Глава тридцать третья
Озарение
Заражённые бояться воды, и поэтому никогда в неё не входят, так, как не умеют плавать.
Заметки Полковника.
Обратно шли молча. Рой был слишком сердит, чтобы говорить, а Кваз видя его настроение, тоже молчал. Вот куда этот осёл полез? Зачем? Всё шло так удачно — мелочь вроде джамперов расшвыряли без единого выстрела, припасов взяли больше, чем обычно, даже кусач пришёл… Так удачно — рвануть прямо на Роя, да по прямой лёгкая мишень. Стреляй не хочу. Сам летит на пули. Выхватить безотказный РШ-12, выстрелить первой бронебойной, и ещё для верности двумя средними. Потом подойти к раненной туше, и добить выстрелом лёгкой пули… Останется только вскрыть споровый мешок, и забрать трофеи.
Так нет же, этот идиот ринулся наперерез кусачу, с одной битой. Верх идиотизма. Хорошо хоть схватил её двумя руками поперёк, и отвёл когти. И чудо, что не сломал ни одного пальца. Или рёбер. Дуракам везёт. Зато упал и передавил кучу продуктов. И вместо лёгкого выстрела и большого куша пришлось скакать, пускать пули в молоко, и потратить их зря, и дать этому кусачу сбежать!
Рой снова чуть не зарычал от досады. Он уже считал этого кусача своим трофеем. Подобные случаи он предусмотрел, поэтому и держал при себе этот убойный револьвер. Одна пуля на выскочившего топтуна или кусача — и одним трофеем больше. А если в барабане бронебойные — бойся рубер. Если выстрел не убьёт тебя, то очень сильно контузит. А следующие добьют. Да что там двенадцатый калибр! Несколько выстрелов из СВДК с его патроном 9х64 контузят и убьют топтуна. Такие пули пробивают даже лист стали, со ста метров. Даже кусача добьют. Если конечно и кусач и топтун не будут «рыскать» сбивая прицел, и заставляя пулю рикошетить от брони, уменьшая урон. Тут уж и правда — подранить двенадцатым калибром, который даже уйдя в рикошет контузит так, что мало не покажется, и добить раненную малоподвижную тушу или если совсем повезёт — неподвижную выстрелами из СВДК. Такая пуля даже затормозит медведя…
Рой снова чуть не хлопнул себя по лицу от досады — следовало уже тогда подранив кусача двенадцатым калибром снять со спины СВДК и всадить в него очередь. Тогда бы дичь не ушла. Похоже, он заразился кретинизмом от Кваза.
Надо же было так облажаться!
Мысли снова вернулись к драгоценным патронам. Пули… Пули и патроны… Как долго он искал СВДК!
«Пули… Из Калашникова калибр семь и шестьдесят два, в среднем пробьёт лист малоуглеродистой стали восемь милиметров, как и меньшие калибры, в зависимости от дистанции. Куски мяса или туши любой калибр «калаша» прошьёт на вылет… Любую тушу, через медведя пули пройдут, как рентген, но у него хватит сил добежать до стрелка, умрет потом от потери крови. Калибр семь и шестьдесят два и пять с лишним — уложат лотерейщика и тех, кто ниже…»
— Рой. — тихо сказал Кваз.
«К более толстокожим и бронированным… Шкура не так уж и толста, и по идее пробивается пулей семь и шестьдесят два, но на твари костяные пластины и она всегда двигается. Пули легко могут срикошетить от того же топтуна (он ведь обрастает костяным экзоскелетом), надломить броню. Тут скорее калибр двенадцать и семь, легкий сорт пуль просто рвёт человека, средний — ломает и пробивает лёгкий бронежилет, бронебойный сорт — пробивает все бронежилеты и легкобронированную технику. Убьёт и топтуна, и кусача, и, пожалуй, рубера или серьёзно ранит…»
— Эй, Рой! — снова тихо позвал Кваз.
Но Рой не слышал, он полностью ушёл в себя.
«Калибр 14… в мировую войну пробивал танковую броню. Танковую! Не менее 100 мм стали или сплава. Вот это было ружье… А сейчас есть и пулемёт. Смерть элитника. Тут и рикошет не слишком поможет. Даже если срикошетит, удар будет такой, что экзоскелет захрустит, и потроха приложит эгег-гей!»
— Рой, ты меня вообще слышишь?! — обеспокоено потряс его Кваз.
— Ммм? — Рой замотал головой, отгоняя пороховую нирвану.
— Рой, что всё так плохо? — обеспокоено, спросил Кваз, глядя на него, и держа того за плечи.
«Как тебе сказать…» — подумал Рой. — «Куча средств ушли на помощь раненым рейдерам. Часть тебе. За квартиру надо будет заплатить. Патроны тоже не бесконечные, да и три весьма ценных ушли в никуда… Кусач, сбежал, еда передавлена…»
— Рой?
Рой посмотрел в эти несколько наивные, глаза, в эту добродушную морду и внезапно в его голове промелькнула мысль.
— Эй?! Что с тобой! — Кваз даже отодвинулся и отошёл от него. — У тебя сейчас даже лицо поменялось!
Рой молча смотрел на его прозрачными глазами, а хмурое лицо начало стремительно светлеть.
«Что ж я циклююсь как баран — пули, трофеи, цена». — подумал Рой. — «Оскотинился что ли? Он ведь мне жизнь спасал. Точнее думал, что спасает. Так ведь почти с голыми руками кинулся».
Широко улыбнувшись, он захохотал.
— Эй, ты чего? — насторожено спросил Кваз.
Вслед за этой мыслью. Вернулась первая мысль… А с чего он вообще взял, что Кваз взрослый мужчина? После того, как тот стал квазом, его рост увеличился всего до метра девяносто. Да и в плечах он не сильно раздался. Мускулы… Мускулы у квазов Рой видел и крупнее, гораздо крупнее…