Печальный кипарис
Шрифт:
Смерть миссис Уэлман очень, очень опечалила ее. Покойную так уважали во всей округе. Арест мисс Карлайл был, по мнению миссис Бишоп, «просто позорным!» и явился результатом «этих новомодных методов работы полиции». Относительно смерти Мэри Джерард она не могла сказать ничего определенного. «Ничего не могу сказать наверняка» – вот, в сущности, все, что от нее удалось добиться.
Эркюль Пуаро разыграл свою последнюю карту. С простодушной гордостью он сообщил о своем недавнем посещении Сандрингема [25] , горячо восторгаясь очаровательной простотой и сердечностью королевского семейства.
25
Сандрингем –
Миссис Бишоп, которая по «Придворному циркуляру» [26] неукоснительно следила за жизнью высочайших особ, была покорена. Если даже Они, Их Королевские Величества, пригласили мосье Пуаро… Это, естественно, в корне все меняет. Пусть он даже и иностранец, но кто такая она, Эмма Бишоп, чтобы давать ему от ворот поворот, если Само Королевское Семейство распахивает перед ним двери?
Вскоре они с мосье Пуаро погрузились в приятную беседу на поистине захватывающую тему – обсуждали наиболее подходящего кандидата в супруги принцессы Елизаветы.
26
«Придворный циркуляр» – ежедневный бюллетень об участии членов королевской семьи в официальных мероприятиях, рассылаемый редакциям газет и журналов. Учрежден королем Георгом III в 1803 году.
Наконец, когда все вероятные кандидаты были оценены как Не Вполне Достойные, они переключились на менее возвышенные темы.
– Женитьба, увы, чревата опасностями и ловушками! – назидательно изрек Пуаро.
– Да, действительно. А эти разводы! – с брезгливой гримаской воскликнула миссис Бишоп, словно речь шла о какой-нибудь заразной болезни вроде ветрянки.
– Полагаю, миссис Уэлман желала видеть свою племянницу хорошо устроенной? Чтобы, как говорится, спокойно умереть.
– Да, это так, – кивнула миссис Бишоп. – Помолвка мисс Элинор с мистером Родериком была для нее большим утешением. Она всегда очень надеялась, что это свершится.
– А не была ли их помолвка вызвана – в какой-то мере – желанием сделать приятное тетушке? – рискнул спросить Пуаро.
– Что вы, мистер Пуаро, я бы так не сказала. Мисс Элинор всегда любила мистера Родди, еще с той поры, когда была крохотной симпатичной малышкой. Мисс Элинор – чрезвычайно цельная и преданная натура.
– А он?
– И мистер Родерик был предан мисс Элинор, – строго сказала миссис Бишоп.
– Однако помолвка, кажется, была расторгнута?
Лицо миссис Бишоп запылало от гнева.
– Исключительно из-за коварства одной змеи, которую тут пригрели! – заявила она.
Изобразив невероятное потрясение, Пуаро воскликнул:
– Да что вы говорите!
Миссис Бишоп, еще больше краснея, пояснила:
– Я знаю, мистер Пуаро, что не принято дурно говорить о покойных. Но эта молодая женщина втайне творила неблаговидные дела.
Пуаро задумчиво посмотрел на нее и потом сказал с самым простодушным видом:
– Признаться, вы меня очень удивили! У меня сложилось впечатление, что она была очень простой, скромной девушкой.
Подбородок миссис Бишоп слегка задрожал:
– Она была очень хитрой, мистер Пуаро. И люди попадались в ее силки.
Пуаро сочувственно покивал головой и поцокал языком.
– Вот так-то! – воскликнула миссис Бишоп, подстегнутая его сочувствием. – Она быстро стала сдавать, моя бедняжка, и эта молодая особа втерлась к ней в доверие. Уж она-то своей выгоды не упустила бы! Все вертелась рядом, читала ей книжки, приносила букетики цветов. Все время только и слышалось: «Мэри то», «Мэри это», «Где Мэри?» А сколько денег на нее тратила! Дорогие школы, потом учеба за границей – и все это для дочери жалкого старикашки Джерарда! Уверяю вас, ему это тоже было не по вкусу! Он часто жаловался на ее высокомерные замашки. Выскочка, вот кто она была!
– Вот так так! – вновь сочувственно покачал головой Пуаро.
– А уж как она опутывала мистера Родди! А он, простая душа, попался на ее удочку. Мисс Элинор, этой благовоспитанной молодой леди, конечно, и в голову не могло прийти, что творится за ее спиной. Но мужчины все одинаковы: их ничего не стоит поймать на лесть и смазливую мордашку.
Пуаро вздохнул.
– У нее, наверное, были поклонники и из ее собственной среды?
– Разумеется, были. Например, Тэд, сын Руфеуса Бигланда, симпатичный парень, таких поискать. Но нет, наша благородная леди слишком для него хороша! Тошно было смотреть на это ее жеманство!
– Неужели его не задевало ее пренебрежение? – спросил Пуаро.
– Еще как задевало. Он ее упрекал в том, что она строит куры мистеру Родди. Это я точно знаю. Я не виню бедного юношу – он так переживал!
– Я тоже ему сочувствую, – поддержал ее Пуаро. – Вы чрезвычайно меня порадовали, миссис Бишоп. Некоторые люди обладают искусством в нескольких словах дать ясную и четкую характеристику. Это великий дар! Теперь наконец я получил точный портрет Мэри Джерард.
– Я вовсе не собиралась в чем-то ее упрекать, – подчеркнула миссис Бишоп. – Как можно! Ведь она умерла. Но совершенно очевидно, что именно она явилась причиной многих бед!
– Интересно, чем бы это кончилось? – тихо проговорил Пуаро.
– Вот и я говорю! – воскликнула миссис Бишоп. – Поверьте, мистер Пуаро… если бы моя дорогая госпожа не умерла тогда… Да, это меня ужасно потрясло, но теперь я вижу – то было… милосердие Всевышнего. А сложись все иначе, я даже представить не могу, чем это могло кончиться!
– Что вы имеете в виду? – спросил Пуаро, вызывая ее на дальнейшие откровения.
Миссис Бишоп со скорбной миной продолжила:
– Мне приходилось сталкиваться с подобными случаями. Свидетельницей одного была моя собственная сестра – она служила у этих людей… Это когда умер старый полковник Рэндолф и оставил все до последнего пенни не своей бедняжке жене, а особе сомнительного поведения, проживавшей в Нотбурне. И еще мне рассказывали про старую миссис Дейкрес: она оставила все церковному органисту, патлатому юнцу, хотя у нее имелись собственные дети, уже жившие своими семьями.
– Если я правильно понял, вы полагаете, что миссис Уэлман могла оставить все свои деньги Мэри Джерард?
– Меня бы это нисколько не удивило, – сказала миссис Бишоп. – Не сомневаюсь, что эта юная особа только этого и добивалась. А если я отваживалась сказать хоть слово, миссис Уэлман была готова снести с меня голову, хотя я прослужила у нее почти двадцать лет. Сколько же в этом мире неблагодарности, мистер Пуаро! Стараешься честно исполнять свой долг – и вот награда!
– Увы, – вздохнул Пуаро. – Но так уж устроен мир!