Печать позора

Art Даша

– Да, - выдохнула Яна.

– Ты в порядке? – спросил мистер Палмер меня. В который уже раз?

Почему он так смотрел на меня, переживал, казалось, намного больше, чем мои собственные родители? Ответа у меня не было.

Больше мистер Палмер ничего не сказал, но я все равно чувствовала, как он возвращается ко мне глазами время от времени.

Несмотря на то, что я не собиралась показываться своим зрителям, Яна уговорила меня принарядиться и накраситься. Мы надели короткие шорты

с завышенной талией. Яна соединила их с кружевным топом, который полностью оголял её животик. Я же надела свободный топ, спереди прикрывавший живот, но имеющий огромный вырез на спине в виде сердца. На ноги короткие сапожки из мягкой кожи. Волосы мы распустили. Макияж на этот раз более броский: smoky eyes, яркие губы.

– Конфетки, - Яна была очень довольна, - погнали?

Дубль два. Нас увозит мистер Палмер и забрать планирует тоже.

– Ровно в час ночи, - говорит он, - много не пейте.

– Он, что, только что разрешил нам выпить?

Яна засмеялась:

– Оливер понимает, что запрещать мне что-то делать – это как помахать тряпкой перед носом у быка.

Мы вошли через чёрный ход. Я всегда захожу в бар именно отсюда. Во-первых, так меня не видят посетители, а во-вторых, мне нет еще даже восемнадцати.

– Джереми, это Яна.

– А, падчерица Оливера, - он кивает, оглядывая Яну. – Та самая сексуальная русская. Наслышан. И правда, очень даже привлекательная малышка…

– А ты нет, - дерзит Яна. Джереми смеётся.

Джереми, конечно, не был красавцем, но привлекал внимание девушек. Высокий, худощавый, кареглазый, с копной темных кудрей. Он всегда был душой компании. Может, поэтому его бар «Только пьяные» снискал такую популярность.

– Они ждут, - он качает головой в сторону сцены.

Я надеваю небольшую шапочку, заправляя в них волосы. На сцене не должно быть видно моих волос. Даже если это силуэт. Слишком узнаваемые.

– Я готова.

Яна смотрит на меня и хмурится.

Сцена никогда не была моей мечтой. Да, я люблю петь, но не собираюсь посвящать этому свою жизнь. Для меня это скорее отдушина. Я выплескиваю свои эмоции, то, что накопилось внутри, там, глубоко внутри, куда никто не заглядывает.

Я начинаю c JoJo - Save My Soul. Боже, кто уже настолько пьян, что настроен на страдание.

– « You got what you wanted, didn't you?

Ты получил то, что хотел, не так ли?

Don't know where your heart is but mine's bruised

Не знаю, где твое сердце, но мое – ранено.

You knew when you started that I'd lose

Ты знал с самого начала, что я проиграю.

The blood on the carpet is not you

Кровь на ковре принадлежит не тебе.

I tried to wash the scars and marks from under my skin

Я пыталась вывести шрамы и рубцы под своей кожей,

But you're etched in me like stone

Но ты высечен на мне, словно

на камне.

You can't save me, yeah yeah

Ты не можешь спасти меня, нет, нет.

You call it love but still you hate me, yeah yeah

Ты называешь это любовью, а сам ненавидишь меня, да, да.

Lord I try and I can't say no

Боже, я пытаюсь и не могу сказать "нет".

You're the pain and the medicine

Ты моя боль и мое лекарство:

One taste and I'm numb again

Стоит его принять, и я снова ничего не чувствую.

You can't save me, yeah yeah

Ты не можешь спасти меня, нет, нет.

Lord I try and I can't say no

Боже, я пытаюсь и не могу сказать "нет"»

Затем перехожу на Nickelback - If Everyone Cared. Возможно, непривычно слышать её в женском исполнении, но пьяной толпе, похоже, нравится. Дальше я уже не запоминала, что пою. Просто слышу мелодию, и воспроизвожу слова.

Спустя час я беру перерыв.

– Аааа! – меня встречает вопль Яны. – Детка, ты офигенная! Твой голос может довести до оргазма! Теперь понятно, почему тут такая толпа.

Я смущенно улыбаюсь, пока подруга обнимает меня.

– Мы тут кое о чём поговорили, - она кивает на Джереми, - ты больше не пойдешь на сцену.

Я непонимающе гляжу на них. Меня, что, уволили?

– Потому что мы с тобой идём веселиться! – вскрикивает Яна.

Мои глаза расширяются:

– Но мне же нельзя…

– О, ну, я тебя немного замаскирую, - Яна обходит меня, останавливаясь за спиной и снимая с меня шапку.

Я чувствую, как она собирает мои волосы в высокую причёску, закрепляя шпильками. Откуда у неё с собой шпильки для волос? Джереми подаёт мне маску для маскарада. Здесь их валяется целая куча еще с нового года.

Я недоверчиво смотрю на них. Как Джереми вообще согласился на такое?

– Я тебе потом расскажу, - Яна надевает маску на свое лицо, я повторяю её движения.

Мы выходим в бар. За стойкой незнакомый мне бармен. Он очень даже секси. Такой высокий, под чёрной футболкой чётко видны рельефы. Тёмные волосы, уложенные гелем, голубые глаза, чувственные губы.

– Привет, - улыбается он мне, в его ухе блеснула небольшая серёжка, - что будете пить?

– Текилу, - за меня отвечает Яна.

Он хмыкает, но ставит перед нами две рюмки, наливает в них прозрачную жидкость.

– Специально ля вас, красотки, - говорит он, на стойке появляются соль и кусочки лайма.

Я удивленно смотрю, не понимаю, что надо делать. Я уже хотела было спросить, когда Яна быстро насыпает соль себе на ладонь, затем слизывает её и опрокидывает в рот стопку текилы, после чего закусывает лаймом. Я рассмеялась, поняв систему.

– Ну, это стандарт, - смеётся бармен.

– Ты можешь что-то предложить поинтересней? – Яне уже ударило в голову?