Пехотная баллада
Шрифт:
– Где остальные, сержант? – шепнул де Словв, выбираясь из повозки.
– Повсюду, сэр, – ответил Джекрам. – Наблюдают за вами. Пожалуй, не стоит делать резких движений, сэр.
Никого не было видно… и вдруг появился Маладикт.
Полли знала: люди никогда не всматриваются в то, что вокруг. Они лишь скользят взглядом. То, что до сих пор казалось кустарником, стало капралом Маладиктом. Полли уставилась на него. Вампир прорезал дырку в старом одеяле; пятна грязи и травы на серо-зеленоватом фоне делали его совершенно неразличимым среди зарослей, пока он не отсалютовал.
Сержант Джекрам вытаращил глаза. Полли никогда прежде не видела, чтобы человек так таращился, – Джекрам поистине был достоин чемпионского титула. Она почувствовала, как он набирает воздуху, одновременно подыскивая подходящие слова, чтобы разразиться первоклассной бранью… а потом Джекрам вспомнил, что играет роль толстого добряка-сержанта и сейчас неподходящее время, чтобы доходить до белого каления.
– Ну и парни, – хихикнул он, обернувшись к де Словву. – Что они в следующий раз придумают?
Тот нервно кивнул, вытащил из-под сиденья пачку газет и приблизился к лейтенанту.
– Мистер де Словв, если не ошибаюсь? – спросил Блуз, вставая. – Перкс, нельзя ли чашечку… э… «пойла» для мистера де Словва? Большое спасибо. Садитесь, сэр. Вот удобный камушек.
– Очень рад увидеться с вами, сэр, – сказал де Словв. – Похоже, война вам не в новинку.
– Ну… как сказать, – озадаченно ответил Блуз.
– Я имел в виду, что вы, кажется, ранены, сэр.
– Ах, это. Ничего страшного, сэр. Признаюсь, эту рану я нанес себе сам. Э… когда упражнялся.
– Значит, вы левша, сэр?
– Нет.
Полли, споласкивая кружку, услышала, как Джекрам шепнул:
– Вы бы видели его противников, сэр!
– Вы знаете, как дела на фронте, лейтенант? – спросил де Словв.
– Слушаю вас, сэр, – сказал Блуз.
– Вся ваша армия сидит, как в мешке, в долине Кнека. Главным образом в окопах, вне досягаемости замковых орудий. Остальные ваши укрепления вдоль границы взяты. Гарнизоны в Дрерпе, Глитце и Арблатте разбиты. Насколько я знаю, лейтенант, ваш взвод – это все, что осталось от борогравской армии. По крайней мере, вы единственные, кто продолжает сражаться.
– А мой полк? – тихо спросил Блуз.
– Несколько дней назад остатки Десятого полка предприняли отважную, но, честно говоря, самоубийственную попытку отбить Кнекскую крепость, сэр. Выжившие попали в плен. Должен сказать, что почти все ваше верховное командование в плену. Генштаб находился в крепости, когда она была взята. Там большие темницы, сэр, и сейчас они доверху полны.
– С какой стати я должен вам верить?
А я верю, подумала Полли. Значит, Поль убит, ранен или взят в плен. И ей ничуть не стало легче при мысли о том, что у нее есть два шанса из трех.
Де Словв бросил газеты к ногам лейтенанта.
– Здесь все сказано, сэр. Я ничего не выдумал. Это правда. И останется правдой, верите вы тому или нет. Против вас объединились шесть стран, в том числе Орлея, Моглдавия и Анк-Морпорк. На вашей стороне нет никого. Вы в одиночестве. Вас еще не победили только потому, что вы никак это не признаете. Я видел ваших генералов, сэр. Отличные командиры. Ваши солдаты дерутся как черти, но они не сдаются!
– Борогравия не знает, что такое «сдаться», мистер де Словв, – сказал лейтенант.
– Одолжить вам словарь, сэр? – огрызнулся де Словв, багровея. – Это приблизительно значит «заключить некоторое подобие мира, пока еще есть шанс», сэр! «Спастись, пока вам не снесли голову с плеч», сэр! Честное слово, неужели вы не понимаете? Ваша армия сидит в Кнекской долине по одной причине: союзники покуда не решили, что с ней сделать! Им надоела эта бойня!
– А! Так, значит, мы продолжаем сопротивляться, – сказал Блуз.
Де Словв вздохнул.
– Вы не понимаете, сэр. Союзникам надоело убивать вас. Цитадель у них в руках. Там полно боевых машин. Честное слово, сэр, некоторые предпочли бы стереть с лица земли остатки вашей армии. Это не сложнее, чем перестрелять крыс в бочонке. Вы зависите от их милости – и все-таки продолжаете атаковать. Вы штурмуете крепость, хотя она стоит на голой скале и у нее стены в сотню футов высотой. Вы делаете вылазки через реку. Вы в мешке, вам некуда деваться, союзники могут перебить вас в любую минуту – а вы ведете себя так, как будто это лишь временная неудача. Вот какова правда, сержант. Ваш отряд – всего-навсего последняя маленькая помеха.
– Выбирайте выражения, пожалуйста, – предупредил Блуз.
– Простите, сэр, но хорошо ли вы учили новейшую историю? В последние тридцать лет Борогравия как минимум по разу объявляла войну каждому из своих соседей. Все страны воюют, но Борогравия скандалит! А год назад вы снова вторглись в Злобению!
– Это они вторглись к нам, мистер де Словв.
– Вас ввели в заблуждение, лейтенант. Вы захватили Кнекскую провинцию.
– Более ста лет назад она была признана борогравской территорией по условиям Линтского договора!
– Этот договор был подписан на острие меча, сэр. И теперь в любом случае никому нет до него дела. Речь уже не только о дурацких распрях мелких властителей. Борогравцы снесли клик-башни. И перерыли тракт, по которому ездят почтовые кареты. Анк-Морпорк счел это разбойными действиями.
– Выбирайте выражения, я сказал! – воскликнул Блуз. – Я вижу, что на вашей повозке с несомненной гордостью вывешен анк-морпоркский флаг.
– Civis Morporkias sum, сэр. Я – гражданин Анк-Морпорка. Анк-Морпорк, так сказать, осеняет меня своим огромным и довольно-таки грязным крылом, хотя, пожалуй, метафора нуждается в доработке.
– Впрочем, анк-морпоркские солдаты не сумеют вас защитить.
– Вы правы, сэр. Вы можете убить меня сию секунду, – запросто ответил де Словв. – Вы это знаете, и я знаю. Но вы меня не убьете по трем причинам. Во-первых, борогравские офицеры придерживаются кодекса чести. Это общеизвестно. Поэтому они и не сдаются. Во-вторых, если прольется моя кровь, у вас будут неприятности. И, наконец, вам это не нужно, потому что всех интересует ваша судьба. Все изменилось, сэр.
– Все заинтересовались нами?