Пекло
Шрифт:
– Вот сучий потрох! – прокомментировал Бледный последний маневр наших врагов. – А я-то думал, что сейчас Гробик точно сделает из этого гада подгоревший гуляш! И почему эти вояки поехали здесь, а не по соседней улице!
– Ладно, отставить кулинарные фантазии! – ответил я. – Садись им на хвост, но держись метрах в двадцати позади. Безликий хочет поиграть с нами в «паровозик»? Почему нет – давай поиграем. Главное, мы его не упустили, а дальше будет видно.
– Внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку, – проворчал майор, тоже как бы пристраиваясь к колонне, но не приближаясь
– Мы движемся за пакалем. И будем до поры до времени придерживаться этого плана. Тем более что у нас есть чем крыть козыри Кальтера… Кстати, Шира, я уже поблагодарил тебя за то, что ты спасла наши покрышки?
– Нет еще, – буркнула с заднего сиденья Крамер. На нее гибель шейха произвела куда большее впечатление, чем на нас, хотя она знала его от силы полтора часа. Ей было трудно смириться с тем, что человек, который только что сидел с нею рядом, теперь лежит мертвый на горящей бензоколонке. Что ж, если хочет работать с нами, пусть привыкает, что подобный конец может настичь каждого из нас, включая ее. В моей команде никаких поблажек женщинам не предусмотрено.
– Ладно, потом поблагодарю. А сейчас позволь спросить: ты точно не передумала выйти из отряда закройщиц тюремных фуфаек и вступить в наш отряд? Просто, сама видишь – мы тут не с церковными лавками воюем. Наши противники пострашнее обкраденных попов и распускающих руки вертухаев. Они не станут подавать на тебя в суд, а сами пустят тебе кровь, дай только им такой шанс.
– Нет, не передумала, – отозвалась Шира. – Я смерти не боюсь и на кровь успела насмотреться. Просто ваш арабский друг, он… он покинул нас так внезапно, что меня это немного… сбило с толку.
– В нашей работе случаются вещи и похуже, – заметил я, довольный тем, что она держит себя в руках и не задает лишних вопросов. – Как там насчет твоих снов? Есть просветления?
– Вообще-то в последнее время мне было некогда предаваться воспоминаниям, – огрызнулась она. – Да и вам наверняка тоже.
– Говорят, нервные потрясения часто помогают вспомнить то, о чем мы напрочь позабыли, – заявил я.
– Это у кого тут, позвольте спросить, нервное потрясение? – возмутилась она. – Может, у вашего белобрысенького умника? То-то, гляжу, он весь такой понурый сидит.
– Ты еще не окончила школу, а этот умник перерезал во славу своего неблагодарного отечества столько вражеских глоток, сколько ты за всю жизнь комаров не убила, – возразил я. – И медалей у него до того, как всех нас с позором разжаловали, был, наверное, целый пуд с гаком. И смерти он столько раз в лицо хохотал, что старухе с косой после его насмешек даже валерьянку пить приходилось. Так что это у меня быстрее нервы сдадут, чем у Бледного. А про тебя и говорить нечего.
– Да будет вам скромничать, босс, – счел своим долгом поблагодарить меня за подобное заступничество майор. – Вы да Кальтер – последние люди, кого внешней разведке этой страны следовало выгонять из своих рядов. А всему виной дурацкая политика, будь она неладна…
Автоколонна, «Субару», а следом за ними мы повернули на улицу, пересекавшую ту, по которой все мы только что двигались. Кто бы сомневался, что Кальтер не отстанет от своих потенциальных защитников. Нам оставалось всего лишь выругаться и продолжить свою вялотекущую погоню.
Я знал этот район Скважинска. Поблизости от этого перекрестка располагался Дом культуры железнодорожников: построенное еще в СССР здание с портиком и традиционной для тех времен безыскусной настенной лепниной. Еще на подъезде к клубу мы заметили, что возле него наблюдается оживление. Там скопилось много армейских машин. Одни из них отъезжали, другие подъезжали, а на площадке перед парадным входом стояли полевые радиостанции. Которые, разумеется, не работали. Но порядок оставался порядком – где бы вояки ни развернули свой штаб, там всегда должны иметься в наличии средства связи. Даже несмотря на то, что от всей этой груды оборудования сегодня не было проку.
То, что в Доме культуры находится именно штаб, мы могли не сомневаться. В Скважинске военным не было нужды соблюдать секретность. Наоборот, для лучшей организации спасательных работ местонахождение штаба следовало знать не только армейским, но и всем гражданским службам. Чтобы не загромождать подъезд к штабу, колонна, за которой двигалась «Субару», остановилась, не доезжая ОК. Кальтера такой расклад, естественно, не устроил. Обогнав тормозящие у обочины БТР, он выехал на площадку и нахально припарковался рядом со штабными «уазиками».
– Босс? – подал голос Бледный, требуя от меня дальнейших распоряжений.
– Паркуйся рядом, – велел я. – А когда мы выйдем из машины и отвлечем вон тех солдат… – Я указал на топчущихся рядом с «уазиками» водителей, что ожидали команды на выезд. – Когда мы их отвлечем, проколи у «Субару» передние колеса.
– С превеликой радостью! – оживился Бледный, наконец-то получивший шанс поквитаться с убийцей шейха. Пускай для начала хотя бы такой пацанячьей местью.
Пока майор выруливал на стоянку, я открыл бардачок, достал оттуда кобуру с «береттой» аль-Наджиба, которую он сдал мне на хранение перед тем, как переоблачиться в «серого», и, обернувшись к Шире, протянул ей пистолет.
– Вот, держи, – сказал я при этом. – Будь у нас лишний комплект военной формы, я бы, конечно, вручил тебе автомат. Но в твоих нынешних шмотках ты тянешь максимум на гражданского специалиста. Поэтому довольствуйся пока маленькой пушкой, держись позади нас и помалкивай… Вопросы есть?
– Есть, – кивнула она, принимая подарок и прицепляя его в ремню джинсов. – Специалиста в какой области мне надо изображать?
– А в каком институте ты училась?
– Финансов и банковского дела.
– М-да, незадача… А из школьной программы какой-нибудь негуманитарный предмет помнишь?
– Разве что биологию немножко.
– Отлично! Значит, будешь у нас внештатным ученым консультантом по биологическому оружию, профессором Еленой Гольдштейн.
– Кто такая эта Елена Гольдштейн?
– Да ухлестывал я в свое время за одной стервой, которая… А хотя, какое тебе до нее дело? Просто запомни имя и все.
– Очень смешно! – фыркнула Шира. – Но я же понятия не имею, что такое биологическое оружие и с чем его едят!