Пелагея и принц осени
Шрифт:
Не сбавляя темпа, он умчался обратно в общежитие и рухнул на стул в гостиной, переводя дух.
— Пробежки по утрам затеял? Хорошее дело, — похвалил Ши, на ходу чистя зубы.
— Пелагея исчезла. Её нет в Нимерии, — силясь не заплакать, выдавил Кю.
Исцелила его от всего на свете — и поминай как звали. До чего бессовестно с её стороны!
Он понял, что она уплыла домой, что они больше не увидятся, и он никогда не почувствует этой идущей от неё лесной свежести и прохлады. Его будто покинуло счастье.
Ключ из бездны тоже пропал. Кю нигде его не находил. Почти
Он не находил себе места целый месяц. Ему надо было несколько раз выступить в мюзикле, чтобы завершить сезон. Ему надо было сняться в очередном кулинарном шоу. И только потом у него получилось выпросить для себя отпуск.
— Поедешь её искать? — участливо спросил Ши.
— Поплыву.
Но как бы Кю ни старался, каких бы опытных моряков ни нанимал, во время плавания он так и не смог отыскать берег страны Жёлтых Полей. На путешествия у него ушёл примерно месяц. Настала пора возвращаться, и он был готов рыдать и рвать на себе волосы, потому что Пелагею ему найти так и не удалось.
Воспоминания о ней были полны сердечного надрыва и томительной сладости. Он пересматривал фотографии у себя в телефоне, которые успел сделать во время шоу господина Сарама, подолгу простаивал на берегу моря, но всё это оказывалось тщетным. Обладатель уникальных голосовых связок и любимец публики, Кю словно утратил опору под ногами.
Прошло десять лет бесцельного существования. Человеческая жизнь скоротечна, но звёздная — ещё скоротечней. Он уже не был так популярен, как прежде. Часть мемберов ушла из группы, обзаведясь своими семьями. А он был по-прежнему одинок, но он знал, кому отдано его сердце.
Ему больше не было нужды беречь здоровье, и он бы с радостью забылся любым доступным способом, но, похоже, забываться он разучился. На алкоголь смотреть не мог, компьютерные игры не переваривал. Любой выдуманный мир был для осеннего принца стократ хуже того мира, где жила Пелагея. А как к ней добраться, он понятия не имел.
Ощущение отверженности, ненужности, бессмысленности мало-помалу завладевало им. Он проводил часы на пирсе, вглядываясь в даль без особой цели. Бывало, мерещился ему на горизонте призрачный корабль, который они с Пелагеей и Юлианой как-то раз встретили в море. Корабль исчезал в дымке, и вместе с ним таяли остатки надежд.
Кю заболел. Ночами его изводила лихорадка, поутру он был бледен и вымотан. И врачи терялись в догадках: никто не мог определить, что это за болезнь и как её лечить.
Однажды, когда на город с моря наползли странные туманы, он снова выбрался на пирс. И спустя минуту-другую перед ним из марева соткался огромный корабль. Управлял судном Хмырь Болотный, Кю ни с кем бы его не спутал: жилистое тело, потёртая хламида в цветных заплатах, седые космы, глубокие глаза с прозеленью, моховая борода и широченная, во всё лицо, улыбка.
На корабле толпились Инычужи, не живые и не мёртвые, вольные сами выбирать свою судьбу.
— Ну, привет, — сказал Хмырь Болотный. Он выдвинул по направлению к пирсу узкий трап и сошёл по нему, чтобы остановиться напротив осеннего принца. — Видел я тебя уже много раз. Упёртый ты парень. Каждый день сюда приходишь, хоть и болен. У меня есть закрытая информация: твой недуг сведёт тебя в могилу. Ты скоро умрёшь. Может быть, даже завтра. Я могу обеспечить тебе счастливый финал.
— Из жалости? — спросил Кю.
— Не совсем. Свою выгоду я тоже получу. Но она ничто в сравнении с тем, что обретёшь ты, смертный.
— И в чём заключается ваша помощь?
— Ты ведь всегда мечтал жить вечно, не так ли? — начал издалека Болотный Хмырь. — Вечно жить и вечно быть с Пелагеей… Ой, ну не надо на меня так смотреть. Считывать мысли влюблённых для нас, нелюдей, пара пустяков. Так вот, я готов предложить сделку.
Кю слушал и не верил, что это происходит с ним взаправду.
— Ты можешь стать не живым и не мёртвым. Кем-то, похожим на Инычужей, что плывут сейчас со мной, — говорил меж тем капитан. — Я отвезу тебя в страну Жёлтых Полей, и ты всегда сможешь быть рядом с Пелагеей, не стесняя её и не показываясь на глаза её мужу. Но взамен… — Старик коварно помедлил. — Взамен тебе придётся отдать мне свою человечью суть. Я немного прошу. Сущую ерунду. И даже не думай искать здесь подвох. Его нет.
— Жизнь — зверь грустный и полосатый, — задумавшись, сказал Кю. — Белые полосы, чёрные… Кажется, чёрных полос нам отсыпали в избытке. У людей слишком много забот. Наша радость мимолётна, любовь недолговечна. Кроме того, я не знаю, где окажусь, когда придёт мой час. Не думаю, что мне нужно держаться за этот мир.
— Что ж, тогда договорились. По рукам, — расплылся в устрашающей улыбке Болотный Хмырь. — Поверь, тебе не придётся сожалеть о выборе. Инычужам доступно куда больше радости и тайн. Их минуют человеческие страдания. У них не бывает разбитого сердца. Да, они не живы и не мертвы. Но в этом их главное преимущество. Они могут принимать многочисленные ипостаси. Они могут быть всем.
— А зачем вам человечья суть? — полюбопытствовал Кю.
— Твоя уже угасает, — ответил капитан, — но даже её будет достаточно, чтобы зажечь в моей коллекции болотных огней ещё одну блуждающую обманку. Скоро я приплыву домой, проберусь к себе на болото и пополню коллекцию. Ты был очень необычным человеком, господин осенний принц. Твой огонёк будет сиять ярче других. Если начистоту, я бы тоже хотел, чтобы ты жил вечно. Поэтому и даю тебе такой шанс. Говорю же, не надо искать подводные камни. Я самый честный дух из всей нежити, какую ты можешь встретить.
— Тогда я спокоен, — усмехнулся Кю.
— Поднимайся по трапу, да смотри, не оступись. Как только взойдёшь на палубу, начнёшь меняться. Наше соглашение скрепит невидимая, но очень мощная печать. И назад дороги не будет.
Кю с трепетом шагнул на дощатый настил и увидел Инычужей. Мягкие, мохнатые, с длинными клювами, ушами, перьями, рогами — они смотрели на него сотней глаз, молча смотрели и ждали.
Болотный Хмырь поднялся следом и подтолкнул осеннего принца меж лопаток.
— Иди. Ты должен пройти по этому живому коридору до конца. Ничего не бойся, не оглядывайся. Старый ты уже остался за бортом.