Шрифт:
Предисловие.
Если бы Толик знал, что пельмени будут причиной череды событий, которые как снежный ком свалились на голову тридцатилетнему молодому человеку. Он бы не стал соблюдать традиции семьи, но что сделано, то сделано и обратного пути уже нет.
1
Чуть-чуть женатый, а в паспорте холостой, он наслаждался жизнью, его все устраивало и карьера, и свободный выбор доступных тел. Семья, как он говорил – это серьезно и один раз и на всю жизнь, как у родителей. Он все время был в поиске жены, а потом детей и традиции перед праздниками.
Вот
В этот раз из всей большой семьи доверили именно ему делать пельмени с сюрпризом. В неглубокой тарелке лежали предметы, которые по решению всех членов должны оказаться в тесте. Список отдельно со значениями составила младшая сестра и положила в зале над камином.
Толик торопился, его друзья ждали в кафе, но традиции нарушать не решился. Он уже искупался и пригладил копну темных непослушных волос. Успел надеть рубашку, которую три часа гладил, убирая каждый мятый сантиметр на ней, потом брюки и даже носки. Из-за чего над ним всегда смеялась сестра и при удобном случае напоминала о шнурках, что забыл их погладить. Ему надо было заскочить в квартиру, которую недавно взял по ипотеке, но чаще он находился в доме, где родился и вырос.
Он не считал себя красавчиком, только потому, что еще в шестом классе, мяч попал по губе и оставил шрам детства. Карие глаза украшали длинные ресницы, о которых мечтала его сестра.
Наконец-то он поместил все предметы в пельмени и, отряхивая руки от муки, подошел к налепленному полку не совсем ровных, но аппетитных пельменей, стал водить над ними рукой и что-то шептать.
– Толя, ты про что бормочешь? – спросила сестра у брата.
– Да так ни о чем. Посмотрим, что же нам всем выпадет в Новом году! – переставая шептать, сказал он.
– Посмотрим, посмотрим, кто у нас везунчик и съест счастливый пельмень. Я не хуже тебя налепила, а в кастрюле так вообще станут одинаковыми – вытирая скалку и стол от муки, сказала мама.
Наконец, его отпустили.
2
«Утро или еще вечер? Какой день? Боже как раскалывается голова!» он вытащил руку из-под одеяла и хотел дотянуться до настольной лампы, но на кровати, кто-то лежал. «А я помню, как её зовут?» пытаясь покрутить головой не поднимая с подушки – плохо получилось. – «Надо разбудить и попрощаться».
Он провел по бархатной коже, и рука девушки тут же врезала ему по уху. Не поворачивая головы эта мадам, поднялась, и молча натянув на себя теплую кофту и брюки, вышла из его спальни, а через минуту хлопнула входная дверь.
Толя лежал в кровати и не понимал, что это произошло. Он привык, что девушки просыпаются обнаженные, пытаются остаться как можно дольше в его квартире, но чтобы вот так одетая, да еще получил не за что, он остался в недоумении.
Раскачавшись к обеду, он вспомнил, что не купил еще подарки для своих родных. Все бы простили, но вот бабушку обижать не хотелось. Он добрался до первого магазина и зашел внутрь.
Магазин напоминал бабушкин шкаф: пряжа на полках, в баночках: пуговки, маленькие пластиковые глазки, носики, цветочки и листики. Её кровать заправлена пледом, который связала себе на день рождения, все кофты, жилетки, свитера и носки с вязанными тапочками домочадцев дело рук любимой бабушки. На стене её комнаты висело три картины вышитые уже дряблыми и морщинистыми руками.
«Что же подарить?» – задумался Толик, от множества ярких пятен у него разболелась голова.
В магазине пахло то ли клеем, то ли сушеными листьями, а может быть чаем в пакетах помешанного с запахом мыла. В носу защекотало, и он громко чихнул. Все присутствующие дамы и девушки пожелали ему здоровья в следующем году.
Он подошел к столу, на котором стопкой лежала алмазная мозаика. Две женщины перебирали коробки, разглядывая образцы будущих картин. Он не смог выбрать, что-то стоящее и пошел к продавцу, чтобы та посоветовала.
Женщина средних лет выслушала не совсем внятное объяснение покупателя:
– Скажите, а как ваша бабушка относится к религии?
– Думаю положительно, она часто ходит в храм, если вы это имеете в виду. Наверно все бабушки ходят в церковь, – уверенно произнес он.
– Замечательно, а как же зовут вашу бабушку?
– Елизавета, как королеву.
– Я могу вам предложить именную икону Елизаветы, вышивать бисером. Как у бабушки со зрением?
– Книги читает без очков, а вяжет в очках, – вспоминая образ бабушки, рассказал Толик.
– Вот и замечательно, подарок замечательный, вашей бабушке понравится, а когда вышьет, можно в храме освятить.
Подарок упаковали, он расплатился и вышел на свежий морозный воздух. В городе мороз не спускал, зима хозяйничала, укрывая все клумбы пуховым одеялом, украшая окна замысловатыми узорами и раскрашивая щеки всех прохожих в ярко-красный цвет.
Толик забежал еще в три магазина и поехал в дом к родителям. Машина легко справлялась со снежной кашей на дороге, побираясь к любимому дому, где ему всегда рады.
Первым ,что услышал Толик, когда зашел восклицания бабушки. Он прошел к наряженной елке и положил все подарки в общую кучу. Потом повернулся к бабушке, которая следом за ним пришла в большой зал дома.
– Внучек, ты мне вчера позвонил и пообещал познакомить со своей невестой, – бабушка не шутила.
Толик уставился на любимую Елизаветушку, голова отказывалась принимать эту информацию. Бабушка же ниже его ростом стояла напротив него и на старческом морщинистом лице, он видел добрую и нежную улыбку. Из-под праздничного платочка, подобранного в тон вязаной кофте, виднелись серебряные волосы. Давно называла себя старухой, но бодрость в ее движениях, говорили о том, что она живее всех живых и маразма у нее нет, а значит, не выдумала, и сон не стал явью. Елизавета ждала ответа.
– Я с невестой? – переспросил он.
– Ну не притворяйся внучек, что не расслышал, ты пообещал нас познакомить с невестой.
Из коридора раздались голоса, и бабушка пошла, посмотреть, кто там пришел. Толик облегченно вздохнул, достал телефон и посмотрел на звонки, которые были сделаны вчера. «Да я звонил, около одиннадцати часов ночи, но я не помню, что я пил и где я был?» вопросы пока были без ответа. Не успел телефон положить в карман, как он зазвонил.
– Слушаю. Да это я. Что? И вы хотите сказать, что я заказал коней? Мужчина, вы там не пьяны? Ах это я пьян был, когда заказывал? Погодите, – Толик пытался проглотить ком волнения, как это часто бывало в детстве. – Я их уже оплатил? А можно узнать, что я еще говорил?