Пендрагон
Шрифт:
Я сел, скрестив ноги, на мягкую траву возле деревьев и смотрел, как сумерки постепенно окутывают долину темно-синей тенью. Небо еще долго хранило бледный слабый свет, наконец уступив место наступающей ночи. Я наблюдал и слушал, следя за медленным погружением мира во тьму.
Сердце мое дрогнуло, ибо казалось, что, когда ночь простерла свою темную руку над долиной, душа сгорбилась в печали. Сегодня смерть забрала многих хороших людей, а их жертва уже почти забыта. Кому как не Главному Барду показать пример родственникам павших, оплакать их? А я сижу здесь, в стороне от моих братьев. Я —
Сумерки быстро сгущались, а я все сидел, глядя на долину. Задумавшись, я не услышал приближающихся шагов. А когда услышал, решил, что Артур послал за мной Риса… Я повернулся, и из тьмы ко мне бросились люди со странными свирепыми лицами. Прежде чем я успел поднять руку, меня схватили.
Четверо огромных вандалов, вооруженных массивными копьями, держали меня. Сопротивляться бесполезно. Я и не пытался. Просто продолжал сидеть, призывая спокойствие и бесстрашие.
Конечно, мое поведение было мелочью, но двери великих событий часто висят на скромных петлях. Вандалы столкнулись с безоружным врагом, который не выказывал ни малейшего испуга. Они удивились и растерялись. Это придало мне смелости. Я бесстрастно осмотрел их и приветственно помахал рукой, словно только их и ждал.
— Я вас ждал, — произнес я, прекрасно понимая, что меня не поймут. Впрочем, это было неважно; нужно было просто заговорить первым. Это еще больше сбило их с толку.
— Опустите оружие и давайте поговорим, как разумные люди.
Моя уловка не сработала. Один из вандалов занес копье, готовясь нанести удар. Но его остановил резкий окрик из тьмы. Воин замер.
Я ждал, сердце бешено колотилось в груди. Копье не собиралось опускаться. Я был на волосок от смерти.
Тот же голос к моему удивлению, произнес на знакомом языке:
— Советую быть внимательнее. Вы в большой опасности.
Из мрака выступил человек и остановился передо мной. Такой же рослый и могучий, как и четверо моих пленителей, он все же моложе остальных. Я сразу узнал его: один из молодых вождей Черного Вепря. Кажется, его звали Мерсия. Не дай Бог ошибиться!
— Я прекрасно осознаю опасность, — спокойно ответил я. — Тебе нечего бояться меня, Мерсия. Я безоружен.
Услышав собственное имя, варвар явственно вздрогнул.
— Откуда ты меня знаешь?
Не объяснять же ему, что я запомнил человека, отметившего молодость Артура при первой встрече.
— Ты правильно говоришь. Хергест хорошо тебя обучил.
— Ты и это знаешь?
Интересно, а как иначе? Я многозначительно коснулся лба и значительно произнес:
— Я Бард; Я знаю очень много.
— Тогда ты должен знать, зачем я здесь? — он прищурился.
Ничуть не сомневаясь, я ответил на его вопрос.
— Ты здесь, чтобы наблюдать за британским лагерем, как и много ночей подряд. Амилькару надо знать как можно больше, чтобы правильно построить битву. Именно поэтому перевес сегодня оказался на его стороне.
— Хергест предупреждал, что ты — сильный и мудрый человек. Барды всегда говорят правду, даже себе во вред. — Очевидно, уважение к истине производило на него впечатление.
— Ты посидишь со мной, Мерсия? — сказал я, указывая на место на земле рядом со мной. — Мне надо кое-что сказать тебе.
— Ты ждал меня?
Я сделал вид, что именно так и обстояли дела.
— Садись, поговорим. — Я, правда, понятия не имел, что ему сказать. Но я надеялся расположить его к себе и, в конечном счете, убедить его отпустить меня. Но пока он стоял надо мной, пытаясь понять, стоит ли ему принимать мое предложение, план у меня в голове уже созрел.
— Не сомневайся, — подтолкнул я его и улыбнулся как можно более убедительно, — у нас мало времени. Скоро за мной придут.
Он прорычал короткую команду; его люди опустили копья и попятились. Мерсия сел на землю напротив, скрестив ноги, с копьем на коленях. Остатков света хватало, чтобы видеть лица друг друга.
— О чем ты хочешь говорить? — спросил он наконец.
— Мне кажется, что Амилькару доверяют не все его вожди, — медленно выговорил я, наблюдая за его реакцией. Догадка грубая, но, похоже, эффективная; мне еще не доводилось встречать военного лидера, который пользовался бы полным и абсолютным доверием всех своих приспешников. Даже Артуру, сражающемуся за выживание Британии, приходится преодолевать сопротивление своих лордов.
Он долго изучающе смотрел на меня, размышляя над сказанным. Наконец сказал:
— Это правда, с тех пор, как мы пришли сюда, было много споров. — Он помолчал. А я кивнул, побуждая молодого человека продолжать признания. Впрочем, он и сам собирался говорить дальше. — Наш прославленный военачальник не пользуется всеобщей благосклонностью.
— Полагаю, что ваш вожак часто гневается на тех, кто дает мудрые советы, — предположил я, наблюдая за сменой выражений на лице Мерсии. И я увидел то, что ожидал увидеть, и поторопился добавить: — Тем более, если они молоды.
Глаза вождя полыхнули, и я понял, что задел верную струну.
— Он упрямый, — осторожно заметил Мерсия. — Если уж он что решил, то никогда не уступит, даже если ему предлагают дельное.
Для меня забрезжил огонек надежды.
— Послушай меня, Мерсия. Ты гораздо ближе к своему желанию, чем думаешь. Доверяй себе и верь.
Он посмотрел на меня подозрительно, и я испугался, что надавил на него слишком сильно. Мерсия бросил быстрый взгляд на своих людей, внимательно наблюдавших за нами. Тихо рыкнул команду, но они не шелохнулись и не ответили. Повернувшись ко мне, он спросил:
— Ты действительно знаешь, о чем я думаю?
— Я же говорил тебе, я много знаю.
— Я никогда не предам моего вождя, — сказал он, и я ощутил в его словах отголосок страха.
— А я и не хочу, чтобы кто-то кого-то предавал. — Я говорил уверенно и убедительно. — Мне просто нужно урегулировать конфликт. Но я требую, чтобы за честь платили честью, а за верность — верностью. Ты понимаешь?
Он кивнул. А с чем здесь можно не согласиться? Но мне хотелось уверенности.
— Послушай меня, Мерсия, честь, о которой я говорю, действительно дорого стоит. И цена ей — кровь.