Пенсия для морского дьявола - 3. Подводный охотник
Шрифт:
— Я творю справедливость, — разделяя слова, выговорил я. Добавил в голос иронии, — не так ли, братцы?
— Ты напал на нас, ты ответишь за это! — прошипел сидящий на земле Акахата.
— Уж не перед тобой ли? — злорадно рассмеялся я. — А как в нашем племени наказывается воровство? — сменил я тон на зловещий.
— О каком воровстве ты говоришь? — Эруэра, наконец-то, смог разогнуться. На лице у него багровел здоровенный рубец — видать помимо груди прилетело и по мордочке.
— Кто напал на мою… делянку? Кто срубил мои деревья? Кто украл мои вещи? — распаляясь крикнул я. — Вы! Значит вы воры!
Я уже разглядел стоящий неподалеку от входа «станок». Валики были выдраны, а на раме уже сушились какие-то вещи и кувшин. Один из валиков, разрубленный пополам я заметил рядом. На дрова чтоль решили пустить, ушлёпки?
— Кто здесь обвиняет людей моего клана в воровстве? — к нам спешил десяток возрастных мужиков. И первым споро шагал старый знакомый — упитанный старик, с зелёной «короной» в седых волосах. Старейшина касты, всё никак не удосужусь узнать его имя.
— А ты догадайся, дедуля, — зло выкрикнул ему я.
Делегация, меж тем, приблизилась метров на пятнадцать, там и остановилась. Ближе, похоже, подходить тупо боялись.
— Ты напал на людей клана, — словно попугай повторил «дедуля» слова старшего брата. — Ты должен понести наказание!
— Я пришёл восстановить справедливость и наказать воров!
— О какой справедливости ты говоришь, мальчик? — нахмурил брови старейшина. — Это я должен взывать к справедливости! Знай, в деревню уже отправлен гонец!
Полезная инфа, спасибо. Сам бы я таким не делился.
Сопровождающая старейшину толпа тем временем множились. Словно капли в лужу, в неё всё время вливались новые лица. Все как один — мужские.
— Эти люди, — я обвёл «оприходованных» бедолаг, — ограбили меня и разрушили мой участок! Делянку, как вы тут выражаетесь. Они срубили… срубили мои деревья!
Неожиданно рядом со старейшиной кто-то рассмеялся.
— Как деревья могут быть чьими-то? Ты что, пацан, сам их посадил?
— Это кто там пасть раскрыл? — я нашёл взглядом умника и пристально уставился ему в глаза.
Мужик резко захлопнулся и постарался потеряться в толпе. Я снова переключил внимание на старейшину.
— Ты больше не из нашей касты, мальчик, — поучающим тоном возразил мне старейшина, — а значит у тебя не может быть делянки! Только люди земли работают на земле!
— Вот и ковыряйтесь в своей земле, а ко мне не лезьте! Я, чтоб ты знал, не с землёй работал!
— Но ты работал на земле!
— Это пустой разговор, старик, — оборвал я старейшину. — Я не намерен тратить своё время на бесполезную брехню… Так что ты скажешь по поводу воровства?
По лицу было видно — тут я его уел.
— Кого ты обвиняешь в воровстве? — старик опять сдвинул брови, но явно уверенности у него по-уменьшилось.
— А вот всех этих красавцев, — показал я широким жестом на «отоваренных». — А вот эти, — ткнул пальцем в братьев, — зачинщики.
— Почему ты считаешь, что они у тебя что-то украли? — вздёрнул нос старейшина.
— Да что у него есть? Он же гол, как камень! — раздалось вяканье за моей спиной.
Я неторопливо повернулся и посмотрел в упор на пытающуюся подняться с земли Фиву. Молча. После чего та вжала голову в плечи и серой крысой юркнула в дом.
— Пусть тогда мне скажут, — я не торопясь подошёл к бывшему «станку», — откуда это?
— Это сделал отец, — испуганно проговорил Эруэра.
Я посмотрел на него. Взгляд средненького метался между старшим, старейшиной и домом.
— Вот как? И давно?
— Уже достаточно давно, — торопливо ответил брат.
— Ты видишь, старик, — усмехаясь бросил я старейшине, — что он врёт. Причём заметь — врёт не только мне, но и тебе! Этот бамбук срублен пару дней назад, а отец уже давно не встаёт.
— Я имел в виду, что его сделал старший, то есть старший в семье, вот он, — оправдываясь затараторил Эруэра и показал на Акахату.
— Вот как? — улыбнулся я, — Тогда давай я принесу ещё бамбука, и пусть он повторит. Не глядя. Сможешь? — теперь я уставился на старшенького.
Тот поник головой и только искоса бросал многообещающие взгляды на Эруэру.
— Видишь, старик, эти люди воры, — я улыбался с видом победителя. — Так что принято делать с ворами в нашем племени?
— Это должен решить вождь! — недовольно набычившись, проговорил старейшина.
— Но я готов быть великодушным, — заявил небрежно, — я не буду обвинять твоих людей. А ты, взамен, проследишь, чтоб никто из них даже в мыслях, даже во сне, не решился приходить на восходный склон острова.
Пауза.
— Уходи, — набычившись выдал старейшина.
— Только заберу своё, — презрительно ответил я. — Там было ещё, — нашёл взглядом я старшего братца, — где это?
«Зачем?» — шевельнулась горькая мысль, тоже небось испоганили.
Акахата выразительно взглянул на среднего. Тот было хотел что-то ответить, но старший брат нахмурился, и Эруэра, пошатываясь, охая и хромая ушёл у дом. Через мгновенье появился. В одной руке он тащил корыто… Во второй, какой-то закопчённый огрызок, больше всего напоминающий мне кусок варёной колбасы, что уронили в костёр.
— Дай сюда, — я буквально вырвал из его рук корыто.
Целое! Даже отмытое.
Поднял на братца тяжёлый взгляд.
— Там ещё крышка была, — опасливо поглядывая на меня пролепетал средненький словно оправдываясь, — но она сломалась…
Молодец, Каналоа, отметил про себя, сделал-таки!
Взял кусок застывшего латекса. Усмехнулся — понятно: не разобравшись в том, что это его просто кинули в костёр.
— Ещё раз увижу на своём берегу — умрёте.
Надеюсь, прозвучало достаточно веско — Эруэра аж дернулся и распахнул в страхе глаза.