Пенсия для морского дьявола - 3. Подводный охотник
Шрифт:
Ата наградил «земляного дедушку» недовольным взглядом. Согласен, нехорошо это, вводить в заблуждение «высокий суд»!
— А, во-вторых, эти двое и так не особо на земле работали, уж не мне ли это знать, их младшему брату.
Эруэра, услышав такой наезд тут же бодро пролез вперёд, заорал:
— Он врёт, врёт! Это он вечно пропадал где-то, никогда его отец не мог на поле выгнать. Это он не работал!
— А, в-третьих, — я не отводил взгляда от вождя и Аты, — вы посмотрите на этих… — усмехнулся демонстративно, — избитых. Говорят, что работать не могут, но как на суд притащиться, так запросто. Чуть ли не вприпрыжку, небось, бежали? Да и, судя по тому, как этот… человек орёт, не похоже, чтоб он лишился сил и лежал присмерти!
На Эруэре скрестились взгляды. Даже старейшина касты обернулся на подопечного и что-то недовольно ему шикнул. Тут же из-за спин зевак показался Акахата и утащил средненького вглубь, что-то попутно тому втолковывая.
— Это правда? Ты обвиняешь Ската в избиении этих людей? — нахмурился главный военный.
— Д-да, — кивнул старикан.
— Действительно, не похожи они на умирающих, — повернулся к Ате вождь. — Что скажешь отец войны? Ты в таком лучше всех здесь понимаешь.
— Непохожи, — согласился тот. — Правда у того, кто кричал знатный синяк на лице, так что если свидетели подтвердят, то думаю надо приговорить этого мальчишку к вире. Пусть отдаст… ну скажем, малый мешок батата… Как тебе, старейшина? — Ата посмотрел на «земляного».
— Что?! Мешок батата?! — опять раздался Эруэрен вопль из-за спин собравшихся, — да он мне грудь отбил и все внутренности, да я кровью кашляю…
— Ну похаркай, что ль, — пробормотал я под нос. Услышал только Ману, — порадуй нас.
Видимо Акахата всё-таки принял какие-то меры, ибо вопль тут же заткнулся.
Зато возмутился я:
— Мешок батата? Да где мне его взять?
— А мне откуда знать? — отпарировал Ата. — Но виру ты выплатишь, и это не обсуждается!
— Тогда… — задумался я, — может возьмут рыбой? Я ж всё-таки теперь вроде как рыбак?
— А где ты возьмёшь столько рыбы? — хмыкнул Ата и посмотрел на Напо.
Тот пожал плечами.
— Мешок батата, это сколько будет в рыбе, не подскажите? — наморщил лоб я.
— Думаю… — задумчиво разглядывая меня проговорил Напо, — десяти крупных будет достаточно.
Ата с вождём переглянулись, выражения их лиц как бы говорило: «Как думаешь, норм?», «Да, пойдёт».
— А какая считается крупной? — я буквально затаил дыхание.
— Вот такая, —глядя прямо мне в глаза Напо ткнул характерным жестом себя в локоть.
На него тут же уставились и Ата, и вождь, да и несколько рыбаков вылупились удивлённо. Разве что не прозвучало: «Да побойся ты… духов!»
— Малый мешок батата у нас теперь десять таких рыбин? — подчёркнуто нейтральным тоном поинтересовался вождь.
Даже старейшина касты земли посмотрел на старейшину рыбаков с интересом.
— Я, кажется, погорячился, — стушевался Напо, — таких рыб, за малый мешок батата хватит и пяти.
Глядя на выражение лица вождя я подумал, что даже пять — многовато. Но вождь промолчал.
— А если рыба будет крупнее? — не унимался я.
Напо рассмеялся.
— Мальчик, ты такую хотя бы добудь, — теперь я был уверен, меня он помнил. — Или новички-гребцы у Арииаху уже получают такую долю, что для тебя это мелочь?
— Ладно, — пробурчал я, — снимаю вопрос.
Ну его! Ещё начнут копать, да раскопают то, что мы с отцом Семиса хотели до поры сохранить в секрете.
— Сколько у меня времени? До когда я должен отдать рыбу этим…?
— До сезона бурь отдашь, и ладно, — махнул рукой Ата. Посмотрел на вождя, тот кивнул.
Вот и ладно. Я подумал, что мы заканчиваем. Все так подумали. Только не «земляной дедушка».
К нему только что протолкался Акахата, они пошептались, и старейшина вдруг заявил:
— А ещё, я обвиняю этого человека, — его рука вновь вытянулась в мою сторону, — что он нарушил законы. Раз он человек воды, то не должен работать на земле! Это наша привилегия! Только нам боги завещали обрабатывать землю!
Вообще-то собравшиеся, может кроме людей земли, при словах деда о «привилегиях» и «земле» состроили такие рожы, будто каждый хапнул лимона. На меня уставились с удивлением. Типа, ты ненормальный что ль? В земле ковыряться?
— Ты работал на земле? — даже вождь несказанно удивился.— Азачем?
— Да я… — я замялся, — Думал огородик небольшой устроить, ну там батат посадить… А что? Я же умею! Меня отец научил!
Послышалось несколько удивлённых возгласов.
— Запомни, мальчик, — вождь разом превратился в строгого учителя, что выговаривает малолетнему шалопаю, — боги, создавая людей, каждому уготовили его судьбу. Если ты человек земли, ты работаешь на земле. Если ты воин, ты сражаешься за свой народ. Если ты рыбак, твой удел — море, ты должен добывать рыбу. Беда будет, если все начнут делать всё!
— Да какая беда-то? — искренне удивился я.
— Ты разве не понимаешь? — спросил вождь. — Хорошо. Я расскажу тебе… Я ведь помню тебя, мальчик, ты хотел стать ныряльщиком, так?
— Так.
— И мне рассказывали, что ты даже подавал надежды.
Я кивнул.
— Тогда ты понимаешь, что будет, если под воду опустится человек земли?
— Конечно, — развёл я руками, — он утонет.
— Вот видишь! — поднял указательный палец в характерном жесте вождь. — Каждый должен заниматься своим делом, и только так!
Вот, блин, логика! А если ныряльщик начнёт возделывать огородик, то он утонет в земле, не иначе! Или захлебнётся ей! Наверно решив пожевать…
В принципе, я отчасти понимаю такое разделение. Каждая каста монополизировала себе какое-то занятие, а если все, к примеру, начнут сажать батат — каста земли потеряет рынок сбыта.
Но, всё равно. Бред же!
— Ты не будешь больше работать на земле! — повелительно громыхнул Ата. — Раз ты в касте сетей — твоё дело рыба!
— Хорошо-хорошо, — я поднял руки, типа «сдаюсь», — я не буду работать на земле!