Пенсия для морского дьявола - 3. Подводный охотник
Шрифт:
— Они убьют всех, — охнула девушка, помотав головой.
В её глазах стояли слёзы, ещё чуть-чуть, и польются ручьи. И тогда на какое-то время можно забыть о конструктивном разговоре.
— Не убьют, обещаю.
И обнял её.
Какая же она хрупкая! Мои руки почти полностью обхватили узкую спину. Впрочем, в рёбра мне вполне ощутимо упёрлись довольно-таки крепкие полушария… Так, Мантин, ловелас хренов, отставить! Ты тут зачем?
— Никто вас не тронет, — погладил я её по голове. От густых волос пошёл приятный запах, я усилием воли вернул мысли в русло задачи. — Но для этого мне нужно знать всё, понимаешь?
Чуть отстранился, пальцами левой руки приподнял ей подбородок и заглянул в глаза. В ответ Тиара часто закивала.
— Я вам помогу. И защищу. Мне очень надо, чтоб у вашего отца всё было хорошо. Тогда и у меня всё будет хорошо. Только так, понимаешь?
Девушка ещё несколько раз кивнула.
— Кто это был? — из объятий я её по-прежнему не выпускал. — Напо? Сам?
Кивок.
— Значит, сам, — выдохнул я и тоже кивнул. — А кто ещё с ним был?
— Бун, — почти выдавила Тиара, — он стоял в маминой комнате и угрожал нам, пока остальные пошли к папе.
— Кто это, Бун?
— Это — помощник Напо, — деловито проинформировала Вай, — почти правая рука. Он за всем следит, обо всём ему рассказывает.
— А как он выглядит?
— Большой… Не такой большой, как воины, но большой, — понятно, что малявка описывала так, как могла.
— Он выше твоего отца или ниже? — ну что ж, буду задавать наводящие.
— Чуть ниже.
— А волосы у него какие? Длинные, короткие, тёмные, светлые?
— Короткие и тёмные.
Блин, да тут почти у всех такие!
— Глаза. Они на выкате? Ну, то есть, такие? — я вытаращил свои, малявка прыснула. — Или глубокие, такие? — Я изо всех сил нахмурил брови.
А нос? А подбородок? А он толстый или худой? Скоро у меня сомнений не оставалось — Бун, это тот, кто с размозжённым затылком сейчас лежит на запредельной, для местного населения, глубине.
В общем, постепенно картинка складывалась. Арииаху, Киахи и Семис вернулись домой, когда на небе уже зажглись звёзды. Остальное семейство было уже дома — местные вообще стараются не выходить из дома после заката. Табу. Да и страшно.
А, спустя какое-то время, понятно, что местные часов не знали, в дом явились Напо, Бун, два сына Напо — Афа и Атеа — и «страшный человек». Видимо, сообразил я, тот бывший воин, коллега Буна по упокоению. Бун блокировал «женскую половину» — жену и дочерей, чтоб не поднимали шума. Один из сыновей Напо, самый младший, Афа, угрожая палицей Семису и Киахи, загнал их в одну комнату. Остальные, понятное дело, занялись главой семьи.
Что ж… Дальнейшее можно узнать только от самого Арииаху. Единственное, что Семис смог добавить, это слышимые им глухие звуки, похожие на то, будто что-то роняли, и какое-то сдавленное мычание. Ну, тут картина и так ясная — дом почти в центре деревни, стены, считай — картон, вот кто-то и зажимал Арииаху рот, чтоб не орал.
— Ясно, — проговорил я сквозь зубы и непроизвольно сжал-разжал кулаки.
Тиара пискнула. Вот, блин!
— Извини, красавица, — я разжал объятия. Потом, ещё раз успокаивающе провёл ладонью по волосам, — ничего теперь не бойся, — посмотрел на Вай. — Ничего не бойтесь. Скоро плохие люди, что вам угрожали, и сами пожалеют.
— Ты обещаешь? — голос девушки дрожал.
— Уже пообещал.
— Только… — а слёзы-то почти высохли! — Пожалуйста, не убивай никого!
Я вздохнул. Ты не понимаешь, девочка, что врагов за спиной надо оставлять только мёртвыми.
— Не переживай. Всё будет хорошо, — я ободряюще улыбнулся.
Уже когда, с соблюдением всех предосторожностей выходили из прохода, мелкая не удержалась.
— Скажи, Скат, а ты теперь будешь гулять с моей сестрой?
Вот же, чертовка! Краем глаза зацепил запунцовевшую Тиару.
— Домой беги, любопытная, — я скорчил наигранно-суровую гримасу, — а то мамке всё расскажу!
Разговор с отцом семейства, в целом, всё подтвердил: зашли трое, Атеа держал и зажимал рот, Сон, тот самый бывший воин, бил, а Напо с удобством устроился напротив и говорил.
Много времени им не потребовалось — Арииаху оказался далеко не кремень. Тем более, когда Напо пригрозил убить его сыновей.
— Скат, представляешь, — заглядывая в глаза и хватая за руку, жаловался мне побитый мужик, — он сказал, что хватит нашей семье топтать землю этого острова. А ведь мой дед был старейшиной касты воды, мой отец… И я должен был стать! А этот… этот… Напо, сказал, что прервёт мой род! Мой род!
Слёзы покатились по его щекам обильными ручейками.
— И ты согласился, — я даже не спрашивал.
— А что мне оставалось делать? — с пылом воскликнул «компаньон». Замялся, повздыхал и выдал: — Знаешь, временами мне кажется, что не просто так мой отец тогда утонул…
— Вот как?
Арииаху несколько секунд молчал, потом, словно спохватился:
— Скат, ты же… ты же не сердишься на меня? Ты же… Ты же можешь договориться с Напо!… Он… Ведь он видел, что ты умеешь! Он наверняка теперь согласится, что твоё предложение всем нам на пользу!
— Это вряд ли, — выдохнул я устало, глядя в сторону.
Да уж… Подкузьмил ты мне, подельничек… Впрочем, зачем я так? Действительно, что мужику было делать? Смотреть, как перережут горло его сыновьям, его надежде?
Да и что я, не видел что ли, как нормальные, вполне крепкие, мужики под давлением обстоятельств превращались в потёкший пломбир? Не часто, но бывало. Кто знает, на чём тебя судьба подловит? Вроде кругом броня, а потом окажется, что нет, нашла паскуда слабину там, где и не ожидал совсем… Кстати, иные, пережив временную минуту слабости, всё же собирались, находили силы. Может и Арииаху, потом, со скрежетом зубовным будет вспоминать, не про то, как его пытали, а именно её — свою слабость. Кто знает? Время покажет.