Пенталогия «Хвак»

Санчес О.

Император медленным кивком принял присягу, маркиз встал, с поклоном поднял свой меч — и лихо забросил его за спину, вместо того чтобы благолепно взять его в обе руки и упятиться с ним в толпу вельмож, своей очереди ожидающих. Несуразный, как все провинциалы… Да вот же — удостоился беспримерной чести за какие-то непонятные заслуги! Верховный герольд поймал взгляд первого принца крови, родного брата, но отныне давнего и лютого врага безвременно почившего в бозе принца Доноури, и объявил было его очередь присягать, но внезапно Его Величество обозначил в себе первые свойства крутого владыки: он без колебаний смял церемонию присяги,

остановив герольда взмахом руки. Встал медленно и плавно.

— Куда же ты попятился, Чиги! Я ведь еще не успел поблагодарить тебя за ту славную охоту, что нынче ты для меня устроил… Ну-ка, вернитесь, сударь, и стоя… — стоя! — соблаговолите выслушать то, что я намерен сказать вам, двору и народу!..

Судари мои верные и возлюбленные подданные! Перед вами дворянин, оказавший мне воистину бесценную услугу. Он вправе требовать… да, потребовать от меня любой награды, я же с удовольствием и радостью выполню все, что в моих силах, если это не нанесет ущерб Империи, богам и династии! Сейчас — не место и не время спрашивать у героя и спасителя Империи — что именно он возжелает в награду… Пусть подумает и скажет мне завтра. Но я сегодня, сейчас, в сей же миг, хочу при всем народе отметить его подвиги, не замутняя чистейшее их благородство блеском драгоценностей и звоном золота!.. Ну не терпится мне сделать сие! — Последние слова Император произнес, широко улыбаясь и с полуоборотом в сторону маркиза. Это прозвучало настолько неожиданно и человечно, что толпа придворных расхохоталась в полном восхищении от выходки нового владыки.

— Герольд! Прочти нам во всеуслышание герб рыцаря! Только герб, вне титулов и прав.

Герольд, словно бы и не им открывали сегодня двери в тронный зал, с важностью пропел:

— По черни латная серебряная перчатка столпом, собранная в кулак, под серебряною главой, отягощенной золотою короною!

— Славный герб! Но отныне выглядеть ему чуть иначе! Хотя и не герольд я, но… — Его Величество Император Рабари Первый задумался на мгновение, откашлялся… — Провозглашаю новый герб рыцаря: «По черни латная серебряная перчатка столпом, собранная в кулак, под серебряною главой… отягощенной двумя золотыми коронами!» Отныне и навеки над короною маркизов будет стоять корона императоров! В знак того, что есть нерушимая связь между этими двумя дворянскими родами, связь, которая крепче уз крови, ибо имя ей — верность!..

Придворные не стеснялись в бурном выражении чувств, даже сама зависть не мешала им радоваться чужому успеху и столь небывалым доселе милостям! Ведь эта корона в гербе поставит простых маркизов рядом с принцами в торжественных Дворцовых церемониях! Что ж… Сегодня маркиз осыпан наградами — а завтра… Кто знает, может быть и мы: новая власть бывает щедра к своим сторонникам.

Его Величество продолжил:

— Отныне и титул, принадлежащий славному роду, будет произноситься так: маркиз Короны, ибо маркизов немало в нашей Империи, а Чигири Черный Птер — один такой. Ему — и его славным потомкам! И девиз над гербом: «Навеки верные!» Остальное — завтра, ваша светлость Чигири, маркиз Короны! Жду тебя с утра, маркиз, я люблю работать до завтрака и надеюсь, что мне достанет власти и сил, чтобы удовлетворить твои хотения. Герольд, следующего давай, истомился братец мой младший.

Чуткие к любой мелочи, исходящей от венценосных особ, придворные тут же забыли о маркизе Короны и обратили взоры на принца крови и на Его Величество: с одной стороны, слышится легкое презрение в словах Императора, а с другой стороны он назвал своим братом того, кто был единоутробным братом его злейшего врага, несостоявшегося узурпатора… Стало быть, прощен. Стало быть, Его Величество широк и силен и ничего не боится. Воистину — владыка! Ур-р-рааа!

И пришло утро следующего дня, и Чигири Черный Птер предстал перед Императором и тот затруднился, услышав просьбу спасителя своего, и продолжал пребывать в затруднении.

— Погоди, Чиги, погоди. Видимо, я что-то недопонял. Земель тебе не надобно, как я уже уразумел из твоих корявых объяснений.

— Так точно, Ваше Величество! Милостями Короны Имперской, земель у меня более чем достаточно, свои бы удержать…

— Удержишь… Уж ты-то удержишь, твои повадки всей Империи известны. С золотом у меня пока не густо… Видишь, у тебя же и пришлось занимать…

— Ваше Величество…

— Помолчи, ваша светлость. Я думаю. Я-то как раз наметил наоборот, поперек твоей просьбе: чтобы все наследные отпрыски знатных семей проводили отрочество и юность у меня при дворе. У меня, а их потомки — у моих потомков. И твоим бы я отвел места из почетных, не сомневайся.

— И не думаю сомневаться, Ваше Величество!

— Ну-ка, повтори еще раз, а я прижмурю глаза и вслушаюсь.

— Хочу, чтобы ни я, ни потомки мои, никогда не покидали надолго удела своего ни для каких государственных и иных нужд, а особенно для государственных и дворцовых должностей! Воспитываться в уделе, основную службу Империи и Государю нести в уделе, если, конечно, судьбы страны и трона не потребуют от маркизов иного.

— Хм… Ну а попривыкнете жить в своем тургуньем углу и отделитесь? Храни нас всех боги от этого?

— Да никогда!

— Никогда?

— Так точно, Ваше Величество! Извольте взглянуть на герб: «Навеки верные»!

Его Величество с самым серьезным видом поглядел на щит с новыми гербом и надписью, которые он же вчера и пожаловал… И расхохотался, как безумный:

— Быть по сему. Езжай домой, маркиз. Грамоту я пришлю с нарочным. Я сам добавлю и составлю все твои новые права и привилегии, ибо на этот раз легендарная скупость моя ошеломлена и ощущает себя ограбленной твоим бескорыстием. Езжай, и да хранят нас с тобою боги!

ГЛАВА 9

— …Вот так однажды, более тысячи лет тому назад, мы из простых маркизов удела вышли в маркизы Короны. Тури, тебе правда любопытно это слушать?

— Ну а как ты думаешь? Должна же я знать историю своего рода? Ведь это отныне и мой род! Ты — моя светлость, Хогги!

— А ты моя. И не волнуйся: я вернусь — даже осень еще кончиться не успеет. Зато по возвращении окончательно уже буду властитель края и полноправный маркиз Короны, ибо государь меня благословит.

Тури в сомнении выпятила нижнюю губку и тихонечко-тихонечко стала подталкивать пресветлого супруга поближе к окну, подальше от колыбели.

— Ну что ты меня толкаешь, я и так уже кроме как шепотом и не говорю в твоих покоях!

— О, мой повелитель, у тебя шепот, как у иных крик. А… в чем разница твоего властительного положения сейчас… и после благословения Его Величества? Больше станет привилегий, меньше обязанностей?

— Что?.. Нет, в этом смысле не будет ни малейшей разницы, и до, и после благословения — все права мои.