Пенталогия «Хвак»

Санчес О.

— Так точно, сударь! Его Величество Государь, Великий Князь, Великий Герцог и Император всея Океании… — Юноша сделал короткую паузу, все присутствующие на дворе — приближенные, ратники, и даже слуги — заслышав малый императорский титул, замерли навытяжку… — приказал мне сообщить, что второго числа сего месяца этого года, в канун…

Да, это было формальное прощение: от императора — крепко провинившемуся перед ним маркизу Короны, который хотя и оказал Его Величеству ценнейшую услугу, на свой лад обуздав и уладив едва не вспыхнувшую войну между двумя странами, но который, тем не менее, создал для этого скорбного случая условия, ибо именно в его

доме едва не пролилась кровь дуэлянтов, а ведь оба они были сыновьями своих отцов, монархов двух соседних государств, причем, Его Высочество Токугари — даже престолонаследником Империи.

Свои люди из столицы еще загодя предупредили маркиза о грядущем прощении, однако, он не ожидал, что гонец прибудет так скоро. Тем более не знал он, что это будет тот самый юноша, с которым он тепло познакомился мимоходом на Плоских Пригорьях.

— Отлично сударь! Немилость Его Величества была мне огорчительна, весьма и весьма, и я безуспешно пытался искупить хотя бы малую часть вины своей искренними и долгими покаяниями. Однако, сходу вопрос: насколько срочно вам потребуется возвращаться на этот раз? Почему спрашиваю: надеюсь, что вы у нас погостите.

Юноша осмотрел запыленный берет, отстегнул перо из пряжки и совершенно не по-придворному выколотил пыль об колено.

— Разве что, до завтрашнего захода солнца, сударь. Время у меня есть, но мне предписано особо не задерживаться…

— Его Величеством? Поздравляю, вы востребованы.

Юноша заливисто засмеялся в ответ и все присутствующие тоже улыбнулись неизвестно чему, ибо не ощущалось в юноше ни страха, ни угроз, ни желания уязвить кого бы то ни было.

— Его Величество действительно оказывает мне честь, давая те или иные поручения, но на сей раз предписания исходят совсем от другого лица, и они для меня ничуть… почти столь же ценны, как и благорасположение Его Величества! Прошу меня извинить, что я говорю загадками, но надеюсь, что у нас с вами все же найдется время их разрешить…

Маркиз шагнул вперед и протянул руку. Юноша горячо пожал ее, польщенный столь радушным приемом со стороны знатного и прославленного воина.

— Мало — но хоть что-то. Милости прошу к завтраку, о вашей лошади позаботятся. Керси! Ты как оруженосцем стал — вконец обленился. Ты где был?

— В отъезде, у родителей, вы же сами отпустили!.. Только что вернулся, ваша светлость, часу еще не прошло.

— А, да, извини. Пришла тебе пора опять уезжать, но до этого… Вот что, ты хотя и не паж, но пока еще и не сенешаль. Короче говоря, сопроводи посла Его Величества… с питомцем… в его покои — и обустрой: сообразишь сам, где, что, кому поручить… Ванну обязательно. А потом — к завтраку проводишь.

Его светлость легко согласился с ее светлостью и, по светлейшему повелению обоих, завтрак был накрыт в покоях ее светлости, на самый малый стол: маркиз с супругой, их сын, их гость — и все. Его сиятельство маркиз Веттори, по малолетству своему, за столом почти не присутствовал, но был очень деятелен: с громким и веселым гугуканьем ползал на четвереньках по всему пространству покоев. Толстая нянька Нута и две мамки-кормилицы — его сиятельство всего лишь месяц назад окончательно отняли от груди — с беспокойством посматривали на свирепого охи-охи, которому его светлость почему-то разрешил присутствовать при хозяине, но вмешиваться не решались. Впрочем, охи-охи вел себя смирно, а его сиятельство благоразумно обходил, вернее будет сказать — обползал кошмарного зверя стороной.

Неожиданно маркизу поступили донесения с границы, и он, попросив извинения у присутствующих, отлучился, «буквально на несколько мгновений».

Тем временем его сиятельство развил бурную деятельность, он взялся гоняться за легкими разноцветными шарами, которые во множестве появились вокруг него: желтые, красные, синие, зеленые, белые, побольше, поменьше… Это маркиза Тури прочла заклинания, чтобы хоть как-то отвлечь отпрыска от исследования попавшегося на пути камина и его пачкотных летучих недр. Внезапно шары выстроились в длинную разноцветную цепочку и сами стали по очереди подлетать к его сиятельству. Тот мгновенно укрепился на полу, приняв сидячее положение, и стал увлеченно гасить шары ударами маленького кулачка. Ее светлость утратила на миг дар речи, видя все происходящее, но потом догадалась:

— Сударь, сие… вы так устроили?

— Да. О, прошу прощения, сударыня, это вышло совершенно неожиданно, я просто хотел помочь его сиятельству…

— Извинения совершенно излишни, сударь, ничего плохого здесь нет, но… Вы так запросто, походя, справились с чужим колдовством… Видимо, ваши способности необычайно велики!

Юный рыцарь улыбнулся смущенно:

— Если и есть во мне способности, которые вы изволили похвалить, то моей заслуги в этом немного, или почти нет: природные задатки к магии у меня от матушки, светлейшей княгини Ореми, а знаниями я обязан своему несравненному учителю и наставнику, рыцарю Санги Бо.

— Как вы сказали — Санги Бо? Имя вашей прекрасной матушки у всей Империи на слуху, а вот имя вашего наставника мне ничего не говорит, к великому моему стыду…

— Что? Что, мой птерчик? — неожиданно и громогласно в покоях очутился его светлость маркиз Короны, и маркиза Тури немедленно заткнула пальчиками уши. Зато его сиятельство совершенно не испугался громоподобных рыков своего отца и быстро пополз к нему навстречу, мгновенно забыв и про шарики, и про каминную золу. — Ты не слышала про Санги Бо??? О, богини и боги, пылиться вам в дороге!.. Вот и совершай после этого бессмертные подвиги во славу Империи и прекрасных дам!.. Хвать молодца! — и к небу!

— Хогги, потише…

— А что — потише, когда тут на моих глазах затирают имена героев! Э-э, сынок, нос мне самому пригодится… и глаз тоже… Так вы что тут, не ели? Ах, меня ждали? Признателен. Нута, прими его сиятельство… и срочно переодень, а мы тут пока…

Взаимная симпатия рыцарей, таких разных по облику и манерам, обещала быстро перерасти в дружбу, тем более, что выяснилось: не только отец, но и наставник юного князя дружил с дедом маркиза Хоггроги, маркизом Лароги Веселым, и они все вместе избывали в тюрьме немилость покойного Государя… Выяснилось, к общему смеху, что князь Докари любит вино еще меньше маркиза Хоггроги, который свой кубок опорожнил едва ли на одну пятую часть, предпочитая вину цветочный взвар и простую воду…

— …а Тури в это время отлучилась переодеться к ужину.

— Хогги, ты меня пугаешь.

— Слушайте же с терпением, судари и сударыни! Он ползет, лопочет что-то такое детское, а я смотрю что дальше будет… Но, на всякий случай, ножны, все-таки, надел…

— Хогги, о, Владычица Земная!..

— Да перестань ты меня перебивать, друг мой!.. И вот он подползает поближе… А ведь там много чего лежало: и камешек правежный, и масленка, и кисточки шелковые… Не-ет, он сразу хвать за рукоять! И в рёв! Меч-то жжет непривычную руку, можете поверить мне на слово. И стрекочет, и студит, и…