Пепел и проклятый звездой король

Бродбент Карисса

Свет померк, показав море потрясенных, безмолвных лиц. Я держал голову Мэртаса, черты лица исказились в удовлетворяющем замешательстве. Это было новое для него выражение лица.

Несколько представителей знати в передней части толпы сделали несколько быстрых шагов назад, чтобы избежать лужи черной крови, растекающейся по мрамору. Не было ни криков, ни истерик. Вампиры, даже вампиры-дворяне, хорошо привыкли к кровопролитию. Они не были в ужасе, нет, но они были удивлены.

Может

быть, было неразумно убивать брата моего самого могущественного дворянина.

В этот момент мне было все равно. Я не чувствовал ничего, кроме удовлетворения. Я не был создан для всего этого дерьма — выпендрежа, вечеринок, политики. Но для этого? Для убийства?

У меня это хорошо получалось. Мне было приятно подарить его тому, кто этого заслуживал.

Я оглянулся через плечо. Я не знал, почему, но я сделал это не задумываясь.

Выражение лица Орайи поразило меня.

Удовлетворение. Кровожадное удовлетворение.

Впервые за несколько недель я увидел в ее глазах что-то похожее на борьбу. Богиня, я мог бы прослезиться от этого.

Вот и она, подумал я.

И что-то в том, как она смотрела на меня, прямо в мои глаза, словно пронзило насквозь мою маску и мое выступление. Я практически слышал, как она это сказала: А вот и он.

Я повернулся обратно к толпе, шагая назад по ступеням помоста.

— Я — Король Ночнорожденных, — сказал я низким и смертоносным голосом. — Думаете, я буду умолять вас об уважении? Мне не нужно ваше уважение. Мне достаточно вашего страха. Склонитесь передо мной.

И я позволил голове упасть с тошнотворным влажным стуком, скатившись по лестнице прямо к бывшему телу вампира. Поза, в которой она упала, действительно напоминала поклон ниц.

Дворяне уставились. Мир затаил дыхание.

Я затаил дыхание и отчаянно старался не показать этого.

Я шел по очень тонкой грани. Вампиры уважали жестокость, но только от правильных личностей. Я не был одним из таких личностей. И, возможно, никогда им не стану.

Если один или двое откажутся склониться, я смогу с этим справиться. Но есть знак Наследника или нет, мне нужна была лояльность моих дворян, особенно если я хотел когда-нибудь вырваться из-под контроля Кроворожденных. Если все они откажутся…

Дверь распахнулась, хлопок о стены расколол тишину, подобно мечу пронзающему плоть.

Вейл стоял в дверном проеме.

Я никогда не думал, что испытаю облегчение, увидев его. Но сиськи Иксы, мне пришлось физически сдерживать себя, чтобы не выпустить вздох облегчения.

Он осмотрел сцену, меня, толпу, советников, окровавленное тело Мэртаса и тут же сообразил, во что он только что вляпался.

Он решительно

вошел в помещение, так быстро, что его длинные темные волнистые локоны волос разлетелись позади него. Толпа расступилась перед ним. Женщина с вьющимися каштановыми волосами, собранными на голове, последовала за ним, затем задержалась в глубине толпы, оглядывая тронный зал широкими, любопытными глазами.

— Мой король, — сказал Вейл, подойдя к помосту. — Я прошу прощения за свое опоздание.

Он тут же плавно опустился на колено передо мной, прямо в центре толпы, прямо в лужу сочащейся крови Мэртаса.

— Ваше Высочество. — Его голос разнесся по тронному залу. Он точно знал, что делает, и постарался сделать себя как можно более заметным. — У Вас мой меч, моя кровь, моя жизнь. Я клянусь Вам в верности и служении. Для меня величайшая честь служить Вам генералом.

Странное эхо прошлого прозвучало в этих словах. В последний раз я слышал, как Вейл говорил их Некулаю. Внутренне я содрогнулся, услышав, что они обращены ко мне.

Внешне же я принял их так, словно этого я и ожидал.

Я поднял взгляд на остальных, в ожидании.

Вейл был дворянином. Его уважали. Он только что перевесил некую шаткую чашу весов.

Сначала медленно, а потом волной, остальные дворяне опустились в поклоне.

Это было именно то, чего я хотел. Нуждался. И все же, от этого зрелища мне стало как-то не по себе. Я сразу же вспомнил о короне на своей голове, которую веками носили короли до меня, короли, проклятые правилами жестокости и паранойи. Короли, которых я убивал, прямо или косвенно, так же, как они убивали тех, кто приходил до них.

Я не смог удержаться. Я снова оглянулся через плечо, всего на долю секунды, едва ли этого достаточно, чтобы кто-то заметил.

Глаза Орайи пронзили меня насквозь. Как будто она видела этот маленький темный осколок честности, который был обнажен.

Я быстро отвел взгляд, но этот взгляд все равно остался со мной.

Глава

3

Орайя

Выражение лица Райна задержалось на мне дольше, чем мне хотелось бы. Почему он показал мне это? Что-то настолько честное.

Я ненавидела то, что знала, что это было честно.

После этого меня быстро вывели из тронного зала, а Райн непринужденно шел, не удостоив своих дворян и взглядом, как я поняла, это было сделано с расчетом. Охранники Кетуры встали по бокам от меня, а Райн шел на несколько шагов впереди, хотя я видела побелевшие костяшки его пальцев. Он даже не сказал мне ни слова, пока Кэйрис, Кетура и благородный — его новый генерал? — сгрудились вокруг него, и они исчезли в боковом коридоре, а охранники проводили меня к лестнице, ведущей в мои покои.