Пепел кровавой войны
Шрифт:
— Как мы собираемся его завалить? — спросила Пурна, отталкивая лизучего демона так мягко, как у Лучшей нипочем бы не получилось. — У меня найдется идейка-другая, но ответь, как убийца монстров убийце монстров, что подсказывает твое чутье?
— Я целый день думала об этом, — ответила Лучшая. — Охотиться на птиц нужно, когда они сидят в своих гнездах, но я бы предпочла, чтобы эта тварь приземлилась здесь. Может, если получится поймать одну из обезьян Трусливого, мы привяжем ее на открытом месте. Монстр увидит ее и опустится, и мы нападем на него.
— Слишком сложно, и к тому же мы давно не видели мартышек, — рассудила Пурна и принялась сдирать со змеи кожу. — Но в целом разумно. Я голосую за то, чтобы этим занялся Гын Джу, — пусть подождет до темноты, но не погасит огонь, а встанет с факелом посередине реки и подманит монстра.
— Я так не думаю, — отозвался Гын Джу, подбрасывая щепки в костер, где дымился комель мангрового дерева.
— Я тоже голосую за, — сказала Лучшая, наконец-то примирившись с этой демократической процедурой.
— А чем мы его прикончим? — задала Пурна новый вопрос. — Думаю, можно попробовать копья из бамбука, которые мы заготовили, но, чтобы получился удар нужной силы, копье должно лететь прямо... Гын Джу, ты освобожден от роли приманки, я сама все сделаю.
— Нам не нужны копья, — возразила Лучшая, похлопав рукой по солнценожу своей прабабки. — Этот семейный амулет никогда не промахивается и бьет насмерть.
Гын Джу прокашлялся, и это прозвучало как одно из грязных двухсложных непорочновских ругательств, которых сын Лучшей нахватался в своем путешествии, и теперь она догадывалась от кого. Пурна, по крайней мере, ругалась как приличный человек, на кремнеземельском. Лучшая уже хотела поинтересоваться у дерзкого мальчишки, что это означает, но зацепилась взглядом за пустой рукав его плаща, завязанный так, чтобы жуки не смогли пробраться внутрь, и поняла, что Гын Джу прав. Она больше не может хвастаться солнценожом, утверждая, что тот ни разу не подвел ее, как не подводил прежде ее отца. Словно понимая, что одержал над ней победу, Гын Джу проговорил:
— Сомневаюсь, что ты действительно хочешь метнуть наследство Мрачного в крылатого кита, который может унести его с собой.
— Наследство? — удивилась такому предположению Лучшая. — Мой сын не будет владеть этим ножом.
— Пока ты жива, надо полагать, — произнес Гын Джу, и Лучшая покосилась на него, пытаясь понять, угрожает ей мальчишка или нет.
Трудно определить, ведь он прячет лицо под маской, как раскаявшаяся анафема.
— Послушайте, вот что я собираюсь сделать. — Пурна насадила змею на вертел, а стреловидную голову бросила своему демону. — Найду ровный скальный участок на берегу и возьму длинное прочное копье. Буду прятать оружие до последней минуты, а когда чудище бросится на меня, подниму, уперев древко в камень. Чпок — и готово!
— Это и в самом деле весьма вероятно, Пурна, — заметил Гын Джу. — Даже если ты сумеешь убить монстра таким способом, он раздавит тебя своей тяжестью. Чпок — и готово!
— Ты так считаешь? — хмыкнула Пурна.
— Мы пойдем к дальнему берегу, — предложила Лучшая, наслаждаясь запахом змеи, которую Пурна коптила на огне. — Там песок. Выроем канаву такой ширины, чтобы ты могла там уместиться. Ты подождешь рядом с копьем, а когда монстр бросится на тебя, заберешься в яму. Чудище само наколется на копье, и, даже если оно ударится оземь, в яме с тобой ничего не случится.
— Неплохо придумано. — Пурна перевернула вертел со змеей. — А какой глубины должна быть канава?
Они обсуждали план, пока не зашло солнце, и Лучшая снова почувствовала себя самой собой — умелой охотницей, кем она была до того, как Падшей Матери вздумалось испытать ее. Даже бесконечные напоминания Гын Джу, мол, Мрачный то, Мрачный се, больше не раздражали ее, поскольку Пурна сочувственно закатывала глаза каждый раз, когда непорочный выдавал очередной такой комментарий. Это была не та эпическая песня, которую обещал ей Мрачный, но вечер получился удачней многих. И занимательней к тому же: когда она спросила Пурну, кто научил ее охотиться на такого достойного зверя, как рогатые волки, девочка ответила, что это был никчемный брат Лучшей — Трусливый. Мрачный говорил то же самое, но Лучшая не доверяла рассказам тех, кто не видел все собственными глазами. А Пурна была там и видела, как Трусливый сломя голову бросился на монстра, и все вместе они одолели чудовище, а затем и второе. Даже чудак Дигглби участвовал в этой славной битве, что удивило Лучшую едва ли меньше, чем мысль о том, что ее брат может вообще на кого-то наброситься, не говоря уже о рогатых волках. Но одна охота еще не делает тебя настоящим охотником.
Выкопав яму для Пурны и передав ей копье и факел, Лучшая и Гын Джу ушли и увели с собой ее демона-пса — он порывался остаться, но Пурна отослала его, и маленький монстр на этот раз послушался приказа. Место для канавы выбирали тщательно, а потом Лучшая залезла на соседний эвкалипт и продвинулась по нижней ветви как можно дальше, чтобы спрыгнуть на спину летающему демону, если у Пурны не получится сразу убить его. Гын Джу спрятался в тени деревьев на опушке, готовый броситься на помощь со своим копьем.
Они приготовились ждать. Но ожидание продлилось недолго.
Пурна во все горло заорала какую-то застольную песню, размахивая над головой факелом, и монстр упал с неба так стремительно, что Лучшая едва успела поднять тревогу. Она не разглядела, удалось ли Пурне вовремя спрятаться; серебристая туша снова рванулась в небо... И снова рухнула, скользнув по воде вдоль берега. Пес-демон выскочил из зарослей, подбежал к упавшему чудищу и затявкал, подняв голову, словно кто-то мог не заметить, куда оно упало.
Лучшая спрыгнула на землю, и в тот же момент Пурна высунула голову из песка. Девчонка дрожала, вылезая из ямы. Она вся была забрызгана кровью или чем-то похожим — факел погас, и рассмотреть было трудно, но Лучшая даже в лунном свете определила: нет, не кровь — та должна быть темней.
Затем они вместе бросились к добыче и убедились в том, насколько она необычна. Монстра кололи копьями снова и снова, хотя он уже не мог причинить вреда, ведь даже у демонов из неведомой страны бывают предсмертные судороги. Он был огромным, с прочной опаловой кожей, местами просвечивающей настолько, что можно различить мерцающие внутренние органы, с толстыми, как хобот мастодонта, щупальцами, видневшимися под сломанным крылом, бессильно полоскавшимся в потоке. Но пожалуй, удивительней всего выглядела черная пластина на увенчанной гребнем спине, похожая на... на ту вещь, которой пользуются иноземцы при верховой езде.
— Седло! — воскликнула Пурна, после чего забралась на сиденье и огляделась по сторонам. — Драная срань! Сраная дрянь! Как вы думаете, кто управляет этими зверюшками?
— Я могу точно сказать кто. — Гын Джу зашлепал к ним вдоль берега. — Чудище сбросило их, когда падало. И один все еще жив.
Глава 10
Мордолиза нашли в Службе Ответов, он лежал на каталке, словно жертва на языческом алтаре. Пришлось потратить много времени, чтобы сориентироваться в подземелье, но, по крайней мере, приготовленная Борисом для Софии маскировка не подвела. К тому же замок Диадемы охраняли не так тщательно, как в период правления Софии или ее преемницы, — всего несколько раз им встретились настоящие гвардейцы, спросившие, куда они направляются, и Борис наговорил в ответ какой-то чепухи. Те двое, что присматривали за входом в Службу Ответов, лишь мельком взглянули на документы, а внутри поздним вечером и вовсе оказалось безлюдно. Борис зажег от спички две лампы для допросов и повесил одну на стену, освещая демона Софии, а вторую взял с собой, чтобы осмотреть соседнюю пыточную камеру и убедиться, что здесь действительно больше никого нет.